Дочь палача и ведьмак - Пётч Оливер (книги серии онлайн .TXT) 📗
Лекарь заблудился.
Вообще-то он собирался лишь немного спуститься в долину, чтобы широкой дугой пройти к дому живодера в Эрлинге. Но дорогу ему то и дело загораживали скалы, отвесные склоны и илистые ручьи, и их приходилось обходить. Так, шаг за шагом, он потерял в темном лесу всякую ориентацию.
В отчаянии Симон огляделся. Откуда-то сверху доносился слабый колокольный звон – там, должно быть, находился монастырь. Но подниматься к нему напрямик было бы слишком тяжело, к тому же лекарю не хотелось попадаться на глаза стражникам. Слева лился в нерукотворный бассейн ручей Кинбах и сбегал дальше в долину, а справа опять высились скалы. Чем дольше Симон смотрел на них, тем больше они казались ему творением рук человеческих. Слишком ровными были откосы, а некоторые из обломков напоминали зубья, лестницы и крепостные ходы. Вся эта громадина походила на древний замок великанов – или остов давно разрушенной крепости.
Крепости Андекс-Меранских?
Симон покачал головой. В сумерках леса воображение сыграло с ним уже не одну шутку. Некоторые из булыжников казались ему окаменелыми гномами, башнями или драконами. Лекарь устало потер запачканный лоб и, ругнувшись вполголоса, двинулся дальше.
И ведь надо было так заблудиться! Стражники наверняка уже обыскали дом живодера и встретили там Магдалену. Как они поступят с дочерью взломщика и предполагаемого убийцы? Вряд ли им вздумается благонравно ее допросить, а потом отпустить на все четыре стороны. Особенно Земеры жаждали мести за тот предыдущий раз, когда Грец с Магдаленой выставили их из дома.
Симон ускорил шаги. Он старался держаться юга, где, по его расчетам, располагался Эрлинг. К сожалению, именно в этом направлении дорога оказалась особенно трудной. Лекарю пришлось пробираться через кучи листвы, кустарник и поваленные деревья. Ему казалось даже, что чертополох и ежевика, словно пальцами, цепляли его колючими ветками и пытались удержать.
Симон с руганью продрался сквозь колючие заросли и огляделся. Впереди высилась внушительных размеров скала. Громадина в высоту достигала не меньше восьми шагов, и на вершине ее росла ветвистая липа. Неподалеку стояли несколько каменных глыб, расположенных кругом, словно останки громадной башни. Симон почувствовал едва уловимый запах дыма.
Лекарь насторожился. Дым означал, что где-то поблизости были люди: возможно, охотники из Андекса, а может, и грабители, поджидавшие легкой добычи поблизости от монастыря. Ни тем ни другим на глаза лучше не попадаться.
Симон прислушался, но не услышал ничего подозрительного, только щебет птиц и непрерывный шелест деревьев.
Он двинулся было дальше, но тут среди прочих уловил еще один звук. Издавать его не могли ни человек, ни животное.
Это была грустная мелодия. Давно забытая песня о любви зловещим эхом отражалась от скал.
Лекарь испуганно замер. Это была та самая мелодия, которую он слышал неделю назад в доме часовщика; та самая песня, о которой ему рассказывала Магдалена. Она услышала ее, когда спускалась по лесной тропе за монастырской стеной, а потом в нее кто-то стрелял.
Мелодия автомата.
Некоторое время Симон не двигался с места, затем сделал шаг, потом еще один. Тихая музыка доносилась с другой стороны скалы. Затаив дыхание, лекарь прокрался вдоль стены, пока не вышел к входу в пещеру. Перед ней догорал небольшой костер, рядом стояли грязная миска и глиняный кувшин. Больше ничего не было.
Симон прислушался. Мелодия доносилась откуда-то из пещеры.
Сердце бешено заколотилось. Возможно ли это? Неужели тут действительно находится вход в подземные лабиринты крепости? И что теперь делать? А нужно еще предупредить Магдалену… Но ведь они так долго его искали, и вот оно: логово колдуна!
Логово, в котором брат Лаврентий превратился в кусок горелого мяса.
Симон засомневался. Он был один. Если с ним что-нибудь случится, никто ему не поможет. Конечно, лучше возвратиться в Эрлинг и разыскать тестя. Вдвоем они бы вернулись и…
А если я не смогу потом найти это логово?
Симон задумчиво посмотрел на затухающий костер: казалось, никто не ворошил его уже несколько часов. Значит, кто бы ни караулил эту пещеру, он на какое-то время ушел, и у лекаря появилась хорошая возможность хоть немного здесь осмотреться.
Фронвизер вынул из костра сгоревшую наполовину ветку и посветил внутрь пещеры. Она была не очень просторной, всего несколько шагов в ширину, и пустой, если не считать нескольких куч грязной, зловонной соломы. Лекарь наклонился и вошел внутрь, чтобы осмотреть все получше.
Он осторожно шагнул под сырые, покрытые копотью своды и поискал взглядом что-нибудь подозрительное. В углу лежало свернутое рваное одеяло, на правой стене висел выцветший образ Девы Марии. На одной из соломенных куч Симон отыскал связанное из простых веток распятие и четки из блестящего жемчуга, столь неуместные среди этой нищеты. Может, эта пещера служила неким подобием часовни? Но кто тогда был ее обитателем?
Из полумрака впереди снова зазвучала грустная мелодия. Теперь она казалась гораздо ближе, чем пару минут назад.
Симон вытянул перед собой самодельный факел и в глубине пещеры увидел темный проем. Оттуда же доносилась и мелодия.
С замирающим сердцем лекарь шагнул в темный туннель. Под ногами была уже не солома, а хорошо утоптанная глина. Ход был настолько низким, что ему пришлось немного пригнуться; совсем скоро стоптанные ступени повели вниз. Симон решил пройти еще несколько метров, а потом вернуться и разыскать Куизля. Он не ошибся: похоже, это и вправду вход в старинные подземелья крепости.
Лекарь невольно улыбнулся. Нечего палачу было ругать его за то, что он уснул возле кровати умирающего наставника! Теперь-то Якоб поймет, что и от зятя есть какой-то толк. Симон приведет его в пещеру, и они вместе…
Поток его мыслей резко иссяк. В следующую секунду он понял, что его так смутило.
Мелодия смолкла.
Вместо нее с другой стороны лестницы тихо зашаркали шаги. И они приближались к Симону.
– Там… кто-то есть? – нерешительно спросил лекарь, глядя во мрак.
На мгновение все стихло, затем послышался хриплый смех. Симон прищурился и попытался разглядеть хоть что-нибудь. Слишком поздно он догадался, что с факелом в руке не увидит ничего дальше трех шагов. Зато сам был как на ладони.
В тот же миг раздался свист, и что-то впилось лекарю в шею. Симон в ужасе выронил факел и схватился за горло, но почувствовал, как пол под ним стал вдруг мягким, точно из ваты. Коридор расширился до бесконечности, и ноги у лекаря подломились, словно тонкие веточки.
Симон даже не почувствовал, как ударился затылком о жесткую глину. Краем глаза он заметил два покрытых грязью кожаных ботинка. Один из них небрежно пнул его и рассек правую бровь. Кровь стала заливать глаза и красным занавесом медленно заволокла мир вокруг.
А за ним была тьма.
Колдун склонился над своей жертвой и коснулся пальцем яремной вены. Ощутив размеренные толчки, задумчиво встал. Удивительно, насколько по-разному люди реагировали на яд. Учитывая щуплое телосложение цирюльника, он рассчитывал, что лекарь мгновенно умрет. Но этот коротышка из Шонгау отличался удивительной стойкостью. Теперь колдун хотя бы знал, что для палача понадобится по меньшей мере двойная доза.
Впрочем, вполне возможно, что теперь даже этого не потребуется.
Колдун улыбнулся. Он не рассчитывал на то, что цирюльник угодит в его сети. Тем более отрадно, что теперь придется иметь дело лишь с палачом и его дочерью. Но он принял меры, чтобы и эти двое ему больше не мешали. Его подручный наконец исполнил поручение.
Колдун вышел на улицу и взглянул на небо. С запада сплошной стеной наползали облака, и в воздухе стояло напряжение, до боли знакомое.
Остановить бы мгновение… Совсем скоро ожидание наконец воздастся сполна.
Напевая вполголоса, колдун вернулся в пещеру и с интересом взглянул на цирюльника: тот таращился на него немигающим взором.
