Imprimatur - Мональди Рита (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
– Я знаю! Знаю, где мы! – обрадованно прошептал я.
И только собрался поведать о своем открытии Атто, как на втором этаже открылась дверь и чей-то немолодой голос позвал:
– Парадиза! Спустись к нам! Наш друг уходит. С третьего этажа ему отвечал женский голос.
Вот мы и попались: с одной стороны – спускающаяся с третьего этажа женщина, с другой – хозяин дома, дожидающийся ее на втором. Комната, в которой мы оказались, была лишена дверей и слишком мала, чтобы в ней можно было спрятаться.
Словно какие-нибудь грызуны, преследуемые хищной птицей, мы бросились к лестнице, надеясь оказаться на первом этаже быстрее хозяина дома и его гостя. В противном случае не миновать нам поимки.
Однако самое драматичное было впереди: стоило нам одолеть несколько ступеней, как вновь послышался голос хозяина.
– Не забудьте завтра ваш ликер! – произнес он тихо, но весьма игриво, по-видимому, обращаясь к гостю.
Они стояли прямо у лестницы. Все пропало!
Всякий раз, заново переживая эти отчаянные секунды, я повторяю про себя, что одно лишь бесконечное милосердие Божье спасло нас от заслуженной кары. А еще мне приходит в голову, что не приведи аббат Мелани в действие одну из своих Уловок, все могло сложиться совершенно иначе.
Атто пришла в голову сногсшибательная мысль задуть свечи, освещавшие этот отрезок лестницы. После чего, набрав в легкие побольше воздуху, мы укрылись в библиотеке, задув свечи и там. В результате чего лестница встретила хозяина полнейшей темнотой, а также женским голосом, сетующим на темноту. Эта уловка позволила нам выгадать время, а после, воспользовавшись тем, что мужчины отправились за свечой, прошмыгнуть вниз.
Отступление осуществлялось в обратном порядке: первый этаж, нежилая комната, кухня, каретный сарай. В спешке я обо что-то споткнулся и, к величайшему неудовольствию одной из кляч, полетел головой в сено. Атто притворил дверь, а Угонио ловко запер ее на ключ.
Тяжело дыша, мы застыли у двери, приникнув к ней ухом. Как будто бы двое вышли во двор и проследовали к калитке, ведущей на улицу. Вот заскрежетал, а некоторое время спустя с грохотом опустился тяжелый засов. Один из двоих вернулся и поднялся по лестнице. На несколько мгновений мы превратились в каменные изваяния. Опасность миновала.
Тогда мы засветили фонарь и полезли в люк. Когда за нами закрылась его тяжелая деревянная крышка, я смог наконец поведать аббату о своем открытии. Мы побывали в доме Джованни Тиракорды, бывшего главного лекаря папы.
– Ты уверен? – засомневался Атто.
– Чтоб мне провалиться на этом месте!
– Надо же! – усмехнулся Атто.
– Вы с ним знакомы?
– Поразительно. Тиракорда был врачом на том самом конклаве, на котором мой земляк Роспильози избрался папой под именем Климента XI. Я тоже там присутствовал.
Сам я никогда с Тиракордой не разговаривал. Будучи врачом двух пап, он пользовался уважением жителей нашего околотка, которые продолжали числить его главным папским лекарем, хотя к этому времени он и занимал уже должность его заместителя. Проживал он в небольшом особняке, принадлежащем герцогу Сальвиати, стоявшем на пересечении улиц Орсо и Стуфа делле Донне, через каких-нибудь два дома от «Оруженосца». Начертанный Атто план оказался верным: мы почти вернулись туда, откуда пустились в путь. О самом Тиракорде мне было мало что известно: у него была жена (возможно, та самая Парадиза, которую он кликал), в доме прислуживали две-три девушки, сам хозяин занимался врачеванием страждущих в божьем доме Санто-Спирито-ин-Сассия.
Внешне он напоминал шар: маленький, горбатенький, почти без шеи, с круглым животиком, на котором держал сложенные руки – и казался олицетворением христианских добродетелей долготерпения и сострадания, будучи на самом деле человеком флегматического склада и трусоватым. Сколько раз видел я из окна постоялого двора, как он семенит по Орсо в своем платье до пят, по пути перекидывается парой слов с лавочниками, поглаживая усики и эспаньолку. Даром что лысый, он не признавал париков, а шляпу всегда держал в руке, и потому его шишковатый череп блестел на солнце. Низкий перерезанный морщинами лоб, острые маленькие уши, румяные скулы, добродушный взгляд, глубоко посаженные глазки с нависающими над ними бровями, утомленно приспущенные веки того, кто привык иметь дело со страданиями ближнего, но не свыкся с ними, дополняли его портрет. Встречаясь с ним, я обычно засматривался на него.
Когда самая трудная часть пути осталось позади, аббат Мелани спросил Угонио, не может ли он достать для него дубликат ключа от двери, ведущей из каретного сарая в дом.
– Будет исполнено в наилучшем виде, не извольте беспокоиться, ваше превосходительство. Хотя, сказать по правде, что вам мешало озаботиться этим раньше, еще в прошлую ночку, чтоб мне провалиться или быть не столько отцом, сколько отцеубийцей?
– Ты считаешь, что следовало подумать об этом вчера вечером? Как тебя понимать?
Угонио, казалось, тоже был немало удивлен вопросом Атто.
– Дак на улочке Кьявари, там же, где попечатывает Комарек.
Атто насупился, сунул руку в карман и достал страницу с библейским текстом. Разгладив, он поднес ее к фонарю в моих руках и стал внимательно изучать тени от сгибов.
– Пес его возьми! Как я мог упустить это из виду? – вырвалось у него.
Он указал мне на видневшийся на просвет силуэт.
– Если присмотреться, посреди листа можно разглядеть силуэт большого ключа с продолговатой головкой, точь-в-точь как у ключа от двери чулана в «Оруженосце». Вот видишь, здесь, в центре, где бумага не так помята, как по краям.
– Так это всего лишь бумага, в которую был завернут ключ? – несказанно поразился я.
– Ну да. На улице Кьявари находятся все мастерские по изготовлению ключей и замков, там же и подпольная печатня Комарека, чьим заказчиком является Стилоне Приазо.
– Я понял. Стилоне Приазо стащил ключи и заказал дубликат на улице Кьявари, в мастерской неподалеку от Комарека.
– Нет, мой друг. Кое-кто из постояльцев – ты сам мне об этом рассказывал – уже не впервые останавливается в «Оруженосце».
– Да, точно. Стилоне Приазо, Бедфорд и Анжьоло Бреноцци уже бывали у нас во времена госпожи Луиджии, они мне сами об этом говорили.
– Так вот, вполне возможно, что Стилоне уже тогда обзавелся ключом от двери чулана, откуда лежит путь под землю. Кроме того, у него была еще одна причина навестить Комарека – я имею в виду печатание астрологической книжицы. Словом, нам не следует больше искать заказчика Комарека, а переключить все внимание на кого-нибудь другого, того, кому потребовался дубликат ключей и кто не долго думая позаимствовал их у Пеллегрино.
– В таком случае похититель не кто иной, как отец Робледа! Он поминал Малахию да еще наблюдал, какое действие это имя произведет на меня. А спохватившись, что обронил листок с пророчеством под землей, сделал попытку расколоть меня согласно плану, достойному лучших шпионов, как говорит Дульчибени, – выпалил я и вкратце передал Атто речь Дульчибени, направленную против шпионов-иезуитов.
– Вот оно что? Как знать, может, это и впрямь Робледа, хотя…
– Гр-бр-мр-фр! – вставил свое словцо Джакконио.
– Аргументация ваша ошибочна, сведения недостоверны, – перевел Угонио.
– Как так? – поразился Мелани.
– Да так. Джакконио голову дает на отсечение, что текст на той бумажке вовсе не из Малахии, как утверждает ваше сиятельство. Скрупулом больше, скрупулом меньше, а скрупулезности-то на поверку ни на грош.
Джакконио извлек из своего безразмерного балахона маленький томик Библии, засаленный, грязный, но все же вполне пригодный для чтения.
– Так ты с ней не расстаешься? – вырвалось у меня.
– Гр-бр-мр-фр.
– Это такой полиглот, такой богослов, не приведи Господь! – махнул рукой Угонио.
Мы отыскали в содержании пророка Малахию, замыкавшего других малых пророков Ветхого Завета. Я принялся читать, что давалось не так-то легко, поскольку книга была напечатана очень мелким шрифтом.
