Непогребенный - Паллисер Чарльз (книги онлайн бесплатно txt) 📗
– Мог кто-нибудь завладеть ключами от дома?
– Нет, мистер Аттард. Ключи от двух дверей имелись в единственном экземпляре. Хозяин всегда носил их с собой на кольце.
– Найдено ли кольцо с ключами?
– Нет, хотя в данную минуту мой сержант тщательно обыскивает дом Перкинса: можно не сомневаться, что убийца забрал ключи с собой.
– Отчего вы так уверены?
– Оттого что обе двери – и выходящая на улицу, и задняя – были закрыты. Через которую из них он вышел – неизвестно, однако он ее запер за собой.
– Каково хладнокровие! Вероятно, он хотел, чтобы преступление как можно дольше не было обнаружено. Благодарю вас за свидетельские показания, майор Антробус.
Незадолго до того, как майор закончил давать показания, в зал влетел и уселся доктор Карпентер. Теперь он занял свидетельское место и показал, что был личным врачом мистера Стоунекса, и, прибыв в дом около семи, осмотрел тело. Позднее в тот же вечер он сделал полное посмертное исследование.
– И что, доктор Карпентер, вы установили относительно причины смерти? – спросил коронер.
– Я обнаружил перелом подъязычной кости и, соответственно, делаю заключение, что покойный был задушен.
В зале раздались вздохи изумления. Коронер произнес:
– Удары по голове и лицу не были причиной смерти?
– Нет, сэр. Они были нанесены, когда мистер Стоунекс уже был мертв.
– Вы в этом уверены?
– Без малейшего сомнения.
– Каким образом были причинены повреждения в области лица?
– Думаю, на голову накинули какой-то предмет одежды – собственно, поблизости было найдено пальто в пятнах крови, – и затем по лицу было нанесено несколько ударов топором, который также лежал возле трупа.
– Сколько было нанесено ударов?
– По моей оценке, семь или восемь. Они были очень сильные; имеются множественные переломы спинки носа, верхней челюсти, выбиты зубы, выкатились из орбит оба глаза.
– Убийца должен был испачкаться в крови?
– Человек, бивший топором по лицу, – осторожно отозвался доктор, – едва ли был забрызган кровью, так как жертва была уже мертва. Живое тело дало бы обильное кровотечение, мертвое – нет. Этот факт, а также отсутствие кровоподтеков дают мне основание утверждать, что смерть наступила ранее.
– Если убивать жертву уже не требовалось, зачем были нанесены эти удары?
– Могу только гадать. Избыточное насилие говорит обычно о том, что убийца приходится жертве родственником, возлюбленным или близким другом.
Это было очень интересное замечание. У мистера Стоунекса не было близких друзей, вряд ли имелась возлюбленная, так что я стал размышлять о его брате. Я не сомневался, что ключом к убийству является мотив, а у Перкинса таковой пока не просматривался – разве что он действовал необдуманно, повинуясь минутному побуждению. Слова доктора, а также тот факт, что при отсутствии завещания наследство доставалось ближайшему родственнику, указывали нужное направление поисков.
– В котором часу наступила смерть? – спросил коронер.
– К тому времени, когда я осматривал тело, то есть к семи часам, мистер Стоунекс уже был мертв в течение как минимум двух, а скорее всего, трех часов.
Я подался вперед. Если не манеры, то, во всяком случае, профессионализм молодого доктора произвел на меня большое впечатление, но эти слова были явной чушью. Коронер, судя по всему, подумал о том же:
– Два, а то и три часа? Абсолютно исключено! Доктор Карпентер произнес спокойно:
– Тем не менее после простой пальпации я пришел к выводу, что покойный умер приблизительно в четыре. Вынося это заключение, я опирался на эксперименты, которые несколько лет назад проделали в больнице Гая два очень уважаемых хирурга.
– Это полный бред, – воскликнул коронер.– В половине шестого покойный еще ходил и разговаривал.
– Я могу только доложить о своих наблюдениях, – спокойно отозвался доктор.– Оценку подтвердили данные вскрытия, которое я провел вчера ночью. Трупное окоченение началось в десять, а это указывает, что смерть наступила не позднее четырех.
– Вы же не станете утверждать, что старый джентльмен, с которым доктор Куртин и мистер Фиклинг пили чай, был призраком?
Молодой доктор ответил немым взглядом, в котором читались упорство и даже – как я подумал – вызов; публика захихикала. Когда смешки стихли, коронер спросил:
– Где и когда вы получили диплом врача, доктор Карпентер?
– Два года назад в больнице Святого Фомы.
– И сколько останков убитых вы осматривали за это время?
– Два.
– Хоть один из них был задушен?
– Нет. Одного закололи кинжалом, другой погиб от пистолетного выстрела. Но в студенческие годы мне выпала удача проходить шестимесячную практику в отделении больницы в качестве ассистента при докторе Таллентайре, к которому часто обращался за консультациями Скотленд-Ярд. В это время я получил весьма основательную подготовку по судебной медицине.
– Будучи студентом? – саркастически переспросил коронер. Не дожидаясь ответа, он заключил: – Благодарю за свидетельство, доктор Карпентер.
Вспыхнув, молодой человек освободил свидетельское место. Затем мистер Аттард вызвал мистера Торрольда, и тот принес присягу. Он объяснил, что был адвокатом покойного и лет двадцать назад составлял для него завещание. По условиям последнего, все свое имущество мистер Стоунекс оставлял фонду Турчестерского собора для использования в интересах соборной школы певчих, которую мистер Стоунекс посещал в детстве.
– Было ли найдено завещание?
– Нет.
– У кого оно хранилось?
– У самого покойного. Обычно он держал его в личном банковском сейфе, но недавно упомянул, что хочет сделать дополнительное распоряжение. Вероятно, он забрал завещание домой, чтобы поразмыслить на досуге. Поиски велись и в банке, и в доме. Надо сказать, у моего клиента была манера прятать вещи в самых неожиданных местах, поэтому поиск еще продолжается.
– Какова будет судьба имущества, если завещание не отыщется?
– Если мистер Стоунекс будет признан умершим без завещания, наследниками станут ближайшие из родственников.
– А что о них известно?
– Насколько можно судить, кроме сестры, других родственников у него не было. Она и станет наследницей, а если ее нет в живых, наследство перейдет к ее наследникам, кто бы они ни были.
Меня поразило, что мистер Торрольд не упомянул брата. Быть может, о нем забыли? Вот и Куитрегард никогда о нем не слышал.
– А о ней что известно?
– Она уехала из города совсем молодой, и, по-видимому, больше тридцати лет о ней ничего не было слышно. Мистер Стоунекс упоминал ее при мне всего один раз: восемь лет назад она послала к нему своего сына – клянчить деньги, как он выразился. Судя по всему, мистер Стоунекс ответил отказом, и больше он никогда не затрагивал при мне эту тему.
Мистер Торрольд вернулся на свой стул рядом с доктором Локардом и мной, а на свидетельское место был вызван сержант. Пока он туда добирался, я размышлял о только что услышанном. Все более вероятной казалась гипотеза, что в случае невиновности Перкинса убийцей был близкий родственник жертвы, который, если не всплывет завещание, явится наследником.
– Удалось ли вам найти ключи в доме Перкинса, сержант?
– Нет, сэр.
– Вероятно, он, уйдя из дома мистера Стоунекса, выбросил их как неоспоримое доказательство своей вины.
– Если он виновен, – спокойно заметил сержант. Из публики и со скамьи присяжных донесся шепот.
– Есть ли у вас причины сомневаться в его виновности, сержант?
– Целый ряд фактов, сэр, не укладывается в общую картину. Покойный никогда прежде не приглашал к себе гостей. Более того, доктор Куртин сказал мне, что, как ему показалось, дом был полностью обыскан перед их приходом. Кроме того, по его утверждению, мистер Стоунекс беспрестанно интересовался временем. Все это указывает на наличие в деле подводных камней, и я не исключаю, что старый джентльмен кого-то ожидал и искал какую-то нужную для посетителя вещь.
