Амалия под ударом - Вербинина Валерия (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
«Лошадь Изабеллы крестьянин поймал возле реки… Но Саша сказал, что в воде Олонецкую не нашли… – Амалия глубоко вздохнула. – Вздор! Привязал убийца к телу камней – и бросил в воду. Тогда оно может вообще никогда не всплыть».
Дженни стояла, поджав больную ногу. Амалия поглядела на благородное животное и, решившись, набросила повод на ветку дерева.
– Я скоро вернусь, Дженни. Обещаю!
И удалилась, сжимая в руке найденный хлыст.
Каблуки ботинок вязли в мокром песке. Маленькие волны лизали берег, и вода ворковала, как влюбленный голубь.
Амалия ходила по берегу, высматривала, искала, но все, что ей удалось обнаружить – множество округлых камешков и мелких ракушек, одна дохлая кошка и половина разбитой бутылки, – не давало решительно никакого ключа к гибели Олонецкой. К тому же вода в реке оказалась настолько прозрачной, что Амалия могла видеть, как резвятся в ней мелкие рыбки. Поневоле она усомнилась в своей версии об утоплении тела. По крайней мере, у берега скрыть что-либо в воде совершенно невозможно.
«Впрочем, если бы у убийцы была лодка, – тут же нашлась Амалия, – он мог бы спокойно выплыть на середину реки, где глубина побольше, и затопить тело там».
Беда в том, что никакой лодки вокруг не было видно. Были лишь спокойная река, небо, по которому бежали пухлые облака, песок, камешки и Амалия, успевшая промочить ноги.
«Вернись! – взывал голос здравого смысла. – Что ты забыла на этом берегу? Ведь Зимородков тебе сказал: они тут все обыскали! Как можно быть такой недоверчивой!»
«Ну хорошо, я вернусь, – сдалась Амалия. – Только осмотрю еще вон ту заводь и вернусь».
Она ускорила шаг. Песок чавкал под ногами, но она упорно продвигалась вперед. Берег реки мало-помалу превращался в болото. Здесь господствовали осока, камыши и остролист, и с каждым шагом Амалии становилось все труднее выдирать безнадежно испорченные ботинки из земли.
«Все, возвращаюсь!» – решила она в сердцах, когда увязла чуть ли выше щиколотки.
И неожиданно увидела среди камышей лодку.
Амалия споткнулась и едва не упала. Лодка! Наконец-то ее поиски увенчались успехом! И в самом деле, может быть, это именно та лодка, которую она ищет?
«А может быть, лодка браконьера, которую он прячет здесь», – ехидно возразил голос здравого смысла.
Не слушая его, Амалия стала обдумывать, как бы ей забраться в лодку. Та стояла среди камышей, почти полностью скрытая их побегами. Кроме того, от берега до лодки было никак не меньше пятнадцати метров.
«Минуточку, минуточку! – сказала себе Амалия. – Если есть лодка, то должен быть и способ забраться в нее. Надо просто… да, надо просто его найти».
Она обследовала прилегающую территорию и убедилась, что забраться в лодку легче легкого. Надо только пройти по стволу поваленного дерева, одним концом уходящего в воду. От этого конца до кормы лодки был всего лишь один шаг.
Амалия вздохнула, села на камень и стала снимать ботинки. Две зеленые лягушки, сидевшие на стволе, недовольно заквакали, когда на него взобралась тоненькая барышня в фиолетовой амазонке и такого же цвета шляпке с белыми перьями. Видя, что Амалия не останавливается, лягушки возмущенно квакнули на прощание и с громким плеском прыгнули в воду.
– Ой-ой-ой, – пролепетала Амалия, балансируя на скользком стволе и отчаянно размахивая руками.
Светлые волосы лезли ей в глаза, лоб под шляпкой совершенно взмок, но она все же добралась до лодки и, подобрав подол, не слишком грациозно плюхнулась в нее. Лодка тяжело качнулась.
– Так, – сказала вслух Амалия, – а теперь что?
И действительно, что? Однако, переведя дух, настойчивая барышня тотчас принялась исследовать внутренность лодки.
Скажем сразу же – абсолютно ничего Амалия не обнаружила. Лодка как лодка. Ни трупа, ни следов крови, ни отрезанной головы под сиденьем. Одним словом, самая обыкновенная лодка, стоящая на якоре в укромном местечке.
Амалия осмотрела весла, потрогала уключины, попробовала рукой якорную цепь. Та не поддавалась. Амалия дернула ее посильнее, но цепь даже не шелохнулась.
И тут Амалия почувствовала под ложечкой тот холодок, который она впоследствии будет ощущать еще не раз. Холодок означал, что разгадка, к которой она так долго подбиралась, находится близко, совсем близко – стоит только руку протянуть. Можно именовать его наитием, озарением, вдохновением – как угодно, суть от этого не изменится.
Амалия нагнулась. Не сводя глаз с якорной цепи, она положила на дно лодки хлыст Изабеллы, который захватила с собой. Потом села поудобнее, уперлась ногами в борт лодки и, ухватившись обеими руками за якорную цепь, что было сил потянула ее на себя.
Скрипя всеми своими звеньями, цепь медленно поползла вверх. Теперь она шла гораздо легче и не вырывалась из ладоней.
Амалия уже знала, что найдет на другом конце якорной цепи, но хотела убедиться, что ее догадка верна. И все же, когда над водой показалось черное, безглазое, облепленное тиной и пиявками лицо той, что называла себя Изабеллой Олонецкой, Амалия завопила не своим голосом и разжала руки. Цепь загрохотала, и лодочный якорь с припутанным к нему страшным грузом вновь пошел ко дну.
– Ой, мамочки! – причитала в лодке Амалия, молитвенно сложив ладони. – Ой, боже мой, святые угодники!
Однако она сумела взять себя в руки. Самое главное – труп Олонецкой она нашла. И, поскольку представлялось крайне маловероятным, чтобы надменная Изабелла Антоновна утопилась сама, для верности привязав себя к якорной цепи, то закономерно возникал вопрос об умышленном убийстве.
«Я была права! – ликовала Амалия. – Она не бежала – ее убили! Теперь надо позвать сюда становых, дать знать властям… Даст бог, Саша в Твери отыщет Митрофанова, и тогда я наконец узнаю, чего ради он с сообщницей пытался прикончить меня».
Она забрала хлыст и с артистизмом прирожденной циркачки пробежала по поваленному стволу обратно на берег, где, ежась от холода и сырости, надела свои ботинки.
«Поскорее бы добраться до Ясенева, а там я переобуюсь!»
И девушка быстро зашагала обратно – туда, где оставила свою верную Дженни.
Уже издали Амалия увидела, что Дженни не одна. Возле нее стоял браконьер в потрепанной одежде и, гладя лошадь по холке, что-то говорил ей. Дженни, однако, была не в восторге от его присутствия – она фыркала, мотала головой и отстранялась, насколько ей позволял наброшенный на ветку повод.
– Здравствуйте, Василий Васильич! – сказала Амалия, подходя ближе.
Браконьер, стоявший к ней спиной, медленно обернулся. И, к своему ужасу, Амалия признала в нем Павла Семеновича Митрофанова.
* * *
Первым побуждением Амалии было бежать, вторым – бежать как можно дальше. Но едва она сделала несколько шагов назад, как Митрофанов молча вскинул ружье. Дуло ружья смотрело прямо в голову Амалии.
Амалия ждала, что же ей подскажет хваленый голос здравого смысла, этот незаменимый советчик во всех ситуациях, но голос вякнул только «ой» и угас. Стало ясно, что рассчитывать на помощь здравого смысла не приходится. А между тем Митрофанов, хищно облизывая губы, подходил все ближе и ближе. Бородка лжехудожника была растрепана, глаза сверкали нехорошим, лихорадочным блеском, и один этот сумасшедший блеск заставил девушку похолодеть. Ружье Митрофанов так и не опустил, и оно по-прежнему было нацелено на Амалию. Невольно девушка сделала еще шаг назад.
– Я знал, что вы придете сюда, Амалия Константиновна, – сказал художник, улыбаясь неприятной улыбкой. – Это ведь вы убили Изабеллу? Да?
Амалия в остолбенении посмотрела на него. Блеск в глазах, улыбка… Нет, он не притворялся. Митрофанов действительно был не в себе.
– Послушайте, Павел Семенович… – начала Амалия, пытаясь сообразить, как же ей все-таки выпутаться из положения, которое с каждой секундой становилось все опаснее и опаснее.
– Вообще-то меня Григорием зовут, – доверительно сообщил Митрофанов. Правую щеку его перекосил нервный тик, он хихикнул и как-то жутко задергал правым веком. – Григорий, а по батюшке – Афанасьевич. Павлом Семеновичем я был так, для конспирации. – Он снова хихикнул и поудобнее перехватил ружье.
