Бундори - Роулэнд Лора Джо (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
— Скажи мне что-нибудь, — попросил он.
Раздался шорох. Сано понял: Аои встает и надевает лежавшее на полу кимоно. Пол слегка скрипнул: Аои отошла на несколько шагов — бесконечное расстояние — от него.
— Когда мы встретились в прошлый раз, ты хотела меня так же сильно, как и я тебя. — До сих пор он столь искренне никому не открывался. Слова словно протискивались сквозь природную сдержанность. — И дело не только в плоти, но и... — Продолжение показалось ему излишне сентиментальным, и он запнулся. — Ведь правда?
Ответа не последовало. Убрав руку с лица, Сано повернул голову и посмотрел на Аои. Она стояла на коленях спиной к нему, склонив голову в молчаливом, тяжелом согласии.
— Зачем же ты мне мешала? — Сано услышал жесткость в своем голосе.
Плечи Аои задрожали.
Сано сел и накинул кимоно, которое обнаружил около постели. Время интимной близости миновало, комната стала холодной, а нагота неприличной. Слишком усталый для того, чтобы встать, он подполз к Аои и сел рядом.
Бесстрастность ее лица показала: она прилагает огромные усилия, чтобы сохранить хладнокровие. На шее выступили вены, веки подрагивали. Она плачет, понял Сано, плачет без звука, без слез. Даже досадуя на ее предательство, он не мог не оценить ее мужественное сопротивление скорби, которое сделало бы честь любому самураю. Рукой, непривычной к нежности, он коснулся щеки Аои:
— Что-то не так?
Аои судорожно передернулась и устремила взгляд вдаль.
— Порой в хижине за стенами Момидзиямы мне снится, что я убегаю, — заговорила женщина тихим прерывистым голосом. — Во сне я брею голову и надеваю монашескую одежду. Я покидаю замок на закате солнца и иду. Днем — по дорогам, прося милостыню у прохожих, ночью — через поля. Сплю в пещере или в лесу. Ем растения, орехи и мелкую дичь. Чтобы когда-нибудь добраться до родных.
Сано представил, как она, стройная безвестная тень, бредет по проселочным дорогам. Помимо воли родилось сочувствие. Он и сам однажды был беглецом, знал эту тоску по дому.
— Но проснувшись, — монотонно говорила Аои, — я понимаю, что никогда не уйду. Токугава пошлет солдат, он убьет меня, уничтожит мой клан, сожжет нашу деревню. Так всегда поступают самураи, чтобы добиться у ниндзя послушания. — Она взглянула на Сано, в глазах появились злые искорки. — Мы сражались на ваших войнах. Мы убивали ваших врагов, проникая в их лагеря, рисковали жизнью, чтобы принести вам победу. Но даже теперь, без войны, вы не даете нам покоя.
Сано потряс головой, приводя мысли в порядок. Он никогда не задумывался о том, как много общего между ниндзя и самураями. Власть рода Токугава довлела над обоими сословиями. Правда, ниндзя служили менее охотно, чем самураи. Они за службу не получали ни денег, ни похвал. А напрасно. Ниндзя отличались умом, отвагой, мужеством, приверженностью семье... Аои обладала всеми этими достоинствами. Вдобавок она спасла Сано жизнь.
— Прости меня, — пробормотал Сано, считая, что выражает не только раскаяние, но и понимание.
Он взял Аои за руку, ее мускулы напряглись. Она быстро пожала его пальцы, убрала руку и потупила взор. Но жест Сано и ответная реакция Аои означали любовь, которая не ведает сословных преград и не соблюдает правил приличия. «Именно этого, — подумал Сано со страстной, радостной уверенностью, — я и хочу от женщины».
Аои рассмеялась. В хрипловатом голосе прозвучала горькая ирония:
— Что сказал бы канцлер Янагисава, увидев нас сейчас — шпионку и ненавистного сёсакана?
Унылый страх Сано встрепенулся:
— Значит, это канцлер приказал тебе сорвать расследование. Еще одно свидетельство его вины.
— Канцлер Янагисава подозревается в убийстве?
— Да. — Сано объяснил, как пришел к опасному выводу. Он по-прежнему не доверял Аои, но полагал: сведения, уже знакомые Янагисаве, вряд ли повредят следствию.
Аои выслушала рассказ совершенно неподвижно, однако выражение ее глаз свидетельствовало: спокойствие дается ей нелегко.
— Канцлера... казнят? — В интонации мелькнула надежда.
Сано понял ход рассуждений Аои: если Янагисава умрет, она сможет безнаказанно вернуться домой, чиновники будут слишком заняты дележкой власти, чтобы заботиться о судьбе шпионов мертвого фаворита. Сердце больно сжалось. Непреодолимая разница в оценке ситуации разделяет их. Аои не знает, чем грозит ему успешное завершение дела. И объяснить нельзя: шпионка быстро доложит хозяину о плане расследования.
— Если канцлер Янагисава виновен, то он умрет, — подтвердил Сано.
Глаза Аои засверкали, она подалась вперед и взяла Сано за руки:
— Я могу помочь тебе доказать его вину. Чтобы никому больше не пришлось терпеть от его жестокости.
Сано покоробила ее готовность к предательству. Вспыхнувшие угольки гнева напомнили о прежней «помощи». Возрожденная подозрительность заставила отдернуть руки.
— Что ты можешь сделать?
Женщина, которую он полюбил, по призванию и профессии обманщица, хотя и обладает некоторым великодушием.
Обиженная, Аои нахмурилась, тем не менее гордо вскинула голову и сложила руки на коленях.
— Да, я лгала тебе, мой народ всегда обманывал ваш, — сказала она, вновь демонстрируя непостижимую способность к телепатии. — Я не умею предсказывать будущее или напрямую общаться с мертвыми. Но порой я слышу чужие мысли, как, например, сейчас. Что же касается мертвых, то от них остаются вещи. Я понимаю язык вещей. — Она придвинулась к Сано и погладила его по груди, заглянула в глаза, улыбнулась. Сано собрал волю в кулак, сопротивляясь искушению красоты и любви. — Если канцлер Янагисава — охотник за бундори, я приложу все силы для того, чтобы свершилось правосудие. Единственный раз в жизни сделаю добро. Пожалуйста, позволь мне вместе с тобой победить нашего общего врага!
Сано в смятении взирал на Аои. Как он может позволить ей вступить в заговор против хозяина, подвергнуть опасности себя и свою семью? Да и не нужны ему больше доказательства вины Янагисавы. Один паланкин чего стоит! Впрочем, следует принимать любую помощь, какой бы странной и нежелательной она ни была. До истечения срока, установленного сёгуном, осталось три дня. Долг перед отцом и правителем требует поймать убийцу, независимо от того, сколько и кому придется за это заплатить.
Он знает, что поручить Аои.
Вздохнув, Сано заключил женщину в объятия и спрятал лицо в ее волосах, пусть не видит, какими несчастными стали у него глаза.
— Хорошо, Аои. Спасибо тебе. Мы будем работать вместе.
И не расстанемся до тех пор, пока смерть не разлучит нас.
Глава 27
Отама, последняя из подозреваемых, жила к югу от замка, в районе Хибия, о чем Сано знал со времен службы в полиции. Тем не менее он ехал знакомыми улицами с таким чувством, будто видит их впервые. Весь мир вокруг стал для него другим.
Выслушав инструкции, Аои снова приготовила лекарства и обработала раны Сано. Потом они долго говорили о своих семьях, детстве, учебе, любимых блюдах, развлечениях, впечатлениях — короче, о жизни. Люди, только что ставшие любовниками, любят делиться самым дорогим. Непроходящее желание укрепляло их духовную связь. Влечение к Аои не покинуло Сано и назавтра. Он проснулся в одиночестве; солнце било сквозь окна, а он уже ждал наступления темноты и свидания.
Искусное врачевание Аои заметно помогло Сано, раны не болели, голова не кружилась, аппетит был великолепный. Но прекрасное самочувствие не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось у него на душе.
Любовь совершила чудо. Удивленная улыбка играла у Сано на губах, он смотрел на город новыми глазами. Улицы, битком набитые людьми, принадлежали ему, дома, магазины, особняки, замок, далекие зеленые горы, разлившаяся коричневая река, безграничное небо — тоже. Теплый солнечный свет, легкие облака, гонимые порывистым ветром, и цветущая вишня знаменовали не просто перемену времени года. Они отмечали наступление весны в его душе. Сомнения и опасения тревожили Сано не больше, чем тонкий шлейф дыма, поднимающийся над Нихонбаси, где, похоже, догорал небольшой ночной пожар. Сано чувствовал себя хозяином мира, он мог повелевать им. Он был способен довести расследование до логического конца и вызволить Эдо из цепей страха. Он оправдает Янагисаву и возложит вину на Мацуи, Тюго или Отаму. Он выполнит обещание, данное отцу. И он найдет способ удержать Аои, хотя у нее противоположная цель.
