Темный огонь - Сэнсом К. Дж. (мир бесплатных книг txt) 📗

Спешившись, я заметил, что у Джозефа измученный вид: очевидно, он очень страдал от жары. Саймон еще не вернулся, так что я попросил Джозефа пройти в дом, а сам отвел Канцлера в конюшню.

Войдя в холл, я снял шляпу и мантию. В доме было немного прохладней, чем на улице, и несколько мгновений я постоял в полутьме, ожидая, пока на моем разгоряченном лице высохнут капли пота. Когда я вошел в гостиную, Джозеф, устроившийся в моем кресле, смущенно вскочил. Я протестующе махнул рукой.

– Сидите, сидите. День сегодня чертовски жаркий, и я с удовольствием сяду здесь, – сказал я, придвигая к себе деревянный стул. Внимательно посмотрев на Джозефа, я различил, что в усталом его взгляде сияет огонек надежды.

– Сэр, мне удалось добиться успеха, – сообщил он. – Мой брат согласен встретиться с вами.

– Отлично, – кивнул я, наливая нам обоим пива из кувшина, который Джоан предусмотрительно оставила на столе. – Как вам удалось его уговорить? – Это было не просто. Я отправился к нему домой. Им пришлось впустить меня, иначе я поднял бы шум на глазах у слуг. Прорвавшись наконец к Эдвину, я сказал ему, что у вас есть сомнения в виновности Элизабет. Сказал, что вы хотите поговорить со всеми членами семьи, прежде чем решить, стоит ли защищать ее дальше. Поначалу Эдвин держался очень враждебно. Он был зол, что я вмешиваюсь в это дело. А я, признаюсь, не большой мастер лгать и очень боялся, что сам себя выдам.

– Да, Джозеф, то, что вы не умеете кривить душой, видно с первого взгляда, – улыбнулся я.

– Такой уж я уродился. Но ради спасения Лиззи я готов на все. Однако Эдвина мне никак не удавалось уломать. И знаете, кто его убедил? Матушка. Этого я никак не ожидал, ведь она была сильнее всех настроена против бедной девочки, хотя Лиззи и приходится ей родной внучкой. Но матушка заявила, что, поговорив с ними, вы, вне всякого сомнения, убедитесь, что именно Элизабет убила Ральфа. И позволите семье без помех предаваться печали. Сэр, они ждут вас завтра в десять утра. Вся семья будет в сборе.

– Я непременно приду. Вы молодчина, Джозеф.

– Мне больно было говорить им, что у вас есть сомнения по поводу Лиззи. Ведь я знаю, вы убеждены в том, что она не убивала Ральфа, – добавил он, метнув в меня испытующий взгляд. – Но ведь ложь во спасение – не такой уж тяжкий грех, правда?

– Пока мы живем в этом мире, мы не можем избежать грехов.

– Господь часто ставит нас перед выбором, – изрек Джозеф и грустно покачал головой. – Перед трудным выбором.

Я взглянул на часы, стоявшие на каминной полке. Времени у меня оставалось в обрез.

– Простите, Джозеф, но я вынужден вас покинуть. У меня неотложные дела в Линкольнc-Инне. А с вами мы встретимся завтра, у Уолбрукского моста. За несколько минут до десяти.

– Да, конечно, сэр. Я так благодарен вам за то, что вы тратите на нас свое драгоценное время.

– Кстати, Джозеф, вы уже обедали? Можете перекусить у меня. Я попрошу свою экономку подать вам что-нибудь.

– Вы очень добры ко мне, сэр.

Я поклонился и поспешно вышел из комнаты. Заглянув к Джоан, я попросил ее покормить Джозефа и вновь облачился в свою мантию. Ее выстирали всего день назад, однако она уже успела пропитаться городскими миазмами. Мне необходимо было до начала торжественного обеда застать Марчмаунта и Билкнэпа.

«Бедный честный Джозеф, – думал я, шагая по улице. – Знай он только, в какую кошмарную паутину обмана втянул меня Кромвель, он пулей вылетел бы из моего дома. Впрочем, нет. Со мной он связывает последние надежды на освобождение Элизабет. А ради этой несчастной девочки он, по собственному признанию, готов на все».

По пути в Линкольнс-Инн я припоминал рассказ Барака о сожжении старого корабля. Скептический мой ум мешал мне поверить в существование столь невероятного явления, как греческий огонь. К тому же тут не обошлось без участия алхимика, а эта братия, по моему неколебимому убеждению, способна на всякого род мошенничества. Но в том, что Барак без всяких прикрас поведал о событии, которому сам был свидетелем, я не сомневался. А ни мой новый помощник, ни тем более Кромвель отнюдь не относятся к числу людей, которых легко обвести вокруг пальца. Спору нет, мир этот полон всяких чудес, по большей части пугающих и грозных; не зря многочисленные пророки твердят о близком конце света. И все же в глубине моей души по-прежнему тлела искра сомнения. Все услышанное сегодня утром от Барака казалось слишком неправдоподобным.

Впрочем, всему можно найти объяснение, возражал я сам себе. Византийцы так тщательно скрывали тайну приготовления греческого огня, что в конце концов они ее утратили. Но в сегодняшней Европе, раздираемой войнами и религиозными противоречиями, подобную тайну сохранить невозможно. В самом скором времени греческий огонь будет пущен в действие, и что тогда? Корабли, горящие на воде, целые флотилии, уничтоженные за несколько мгновений. Я покачал головой, отгоняя жуткую картину. Странно было размышлять о судьбе мира, шагая по пыльной мостовой Канцлер-лейн, где мне, казалось, был знаком каждый камень. Подобные мысли лучше выбросить из головы. Я должен сосредоточиться исключительно на задаче, которую поставил передо мной Кромвель. После того как вчера мы едва ушли от слежки, я постоянно был настороже и озирался по сторонам. Однако по улице спешили лишь облаченные в мантии адвокаты. Старый знакомый помахал мне рукой и я ответил на приветствие. Бросив мрачный взгляд на Дом обращения, я вошел в ворота Линкольнс-Инна. Привратник отвесил мне поклон.

Прежде всего я отправился в свою контору, ибо должен был оставить записку Годфри. Против всех ожиданий, я обнаружил в конторе Скелли, который, сидя за столом, что-то переписывал. По своему обыкновению, он водил пером ужасно медленно, и при этом так низко наклонился, что едва не касался бумаги носом. Завидев меня, он поспешно привстал и поклонился.

– Что это вы решили работать в воскресенье, Джон? И не надо так низко наклоняться, желчь может ударить вам в голову.

– Я слишком долго возился с купчей по делу Бекмана, сэр. Только вчера ее закончил. А сегодня пришел, чтобы переписать соглашение для Соляной компании.