Нефритовые четки - Акунин Борис (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
– А портфель точно у старика? – спросил Эраст Петрович. – Что если…
– У него, у него! – воскликнул батлер, и уж одно то, что он позволил себе перебить собеседника, свидетельствовало о крайней степени волнения. – Мальчик бакалейщика отчетливо разглядел, что у милорда под мышкой была зажата «сумка грязно-рыжего цвета» – примерно таким и должен был показаться старинный сафьяновый портфель маленькому невежде.
Задумчиво прищурившись, мисс Палмер осведомилась:
– А вы побывали у той женщины, в Бате?
– Ну конечно! Первым делом. Я сам к ней ездил. Только никакого толку из этого не вышло. Ее и прежде трудно было причислить к категории леди, а теперь она еще раздобрела, ручищи что два окорока.
– Она вам нагрубила? – сочувственно покачала головой мисс Палмер.
– Спустила с лестницы – боюсь, это называется именно так. Сила у нее, как у портового грузчика. А хуже всего, что милорда у нее не было. Я обошел всех ее соседей, а полиция тщетно искала свидетелей на пути из Бристоля в Бат. Никто не видел старика в халате и с портфелем под мышкой.
Фандорин удивился.
– Насколько я знаю, до города Бат отсюда полтора десятка миль. Разве мог забрести так далеко пожилой человек, которого возят в кресле?
– Ах, сэр, его сиятельство только на голову слаб, а ноги крепкие. Потому его и к креслу пристегивали – очень уж непоседлив. К тому же до станции можно доехать на конке, а со станции до Бата на поезде.
– По этому маршруту полиция, стало быть, и опрашивала свидетелей? – укоризненно спросила мисс Палмер.
– А по какому же еще? Именно этим путем и добираются до Бата.
– Только не лорд Беркли, – отрезала она. – Во-первых, двадцать восемь лет назад, когда он в последний раз выходил из дому, никакой конки еще не было. Во-вторых, отправляясь к той женщине, он никогда не ездил поездом. Только верхом или в догкарте – помните, у него была такая очаровательная двухместная колясочка черного лака? Скажите полиции, чтоб искала его на шоссе: где-нибудь между Брислингтоном и Кейнсхэмом или за Солтфордом. Там полным-полно придорожных кустарников, рощ и перелесков.
Батлер почесал бакенбарду.
– Что ж, я привык верить вашему чутью. Пойду протелефонирую старшему инспектору Додду. Однако помяните мое слово: живым старого графа мы больше не увидим. Валяется где-нибудь, бедняга, с перерезанным горлом, а колье потом вынырнет у скупщика краденого. Или, того хуже, распилят на камешки, продадут поодиночке, и «Млечному Пути» конец…
– Нет, это никуда не годится, – задумчиво проговорила мисс Палмер, когда дворецкий удалился. – Зона поиска слишком велика. Пока полиция всю ее прочешет, бедный Джеффри подхватит воспаление легких – ночи-то холодные, а он в одном халате. Конечно, он никогда меня не любил, а в детстве и частенько обижал…
Казалось, она колеблется.
– Придется пройти через сад, а там это ужасное животное… Хотя мисс Флейм, пожалуй, будет пострашнее леопарда. Вдруг она и меня спустит с лестницы? С другой стороны, я стольким обязана отцу Джеффри. И так давно не ездила по железной дороге… Что бы посоветовали мне вы, мистер Фандорин?
– Прежде чем я позволю себе д-давать советы, я хотел бы кое-что уточнить. Насколько я понимаю, мисс Флейм и поминавшаяся ранее та женщина – одно и то же лицо? Бывшая любовница лорда Беркли или что-то в этом роде? И живет она в Бате.
– Все так. История самая тривиальная, разве что за исключением финала. Выпейте чашечку чаю и съешьте крекер, а я пока расскажу вам о женщине из Бата. Много времени это не займет.
От печенья Эраст Петрович вежливо отказался, чай помешал ложечкой и приготовился слушать.
– С Джеффри стряслось то, что довольно часто происходит с пятидесятилетними мужчинами, которые прожили свою жизнь скучно и рассудительно. Человек он был чопорный и в то же время довольно грубый, что часто сочетается в людях, обладающих положением и богатством. Всегда уверен в своей правоте, примерный прихожанин, глава Общества борьбы с безнравственностью и прочее, и прочее. Вдруг с лордом Беркли, как в свое время с его отцом, случился удар – довольно легкий, так что в скором времени Джеффри совершенно оправился, но что-то в нем сдвинулось. Полагаю, он впервые ощутил, что смертен и что жизнь более или менее прошла мимо. Мы, женщины, обычно переносим это открытие легче, – заметила мисс Палмер с легкой, печальной улыбкой. – Правда, в пятидесятилетнем возрасте у нас меньше возможностей, как это называется, сорваться с цепи. Именно это с милордом и произошло: он сорвался с цепи и пустился во все тяжкие.
– У нас говорят «Седина в бороду – бес в ребро», – кивнул Фандорин.
– Вот-вот. Цветущая юная особа по имени Молли Флейм выступала на Батском курорте в аттракционе: показывала фокусы, клала голову в пасть льву, а более всего привлекала публику своим несравненным танцем на канате. Сама я его не видела, но мне рассказывали, что несравненность этому номеру обеспечивали не столько изящные па, сколько тесно облегающие панталоны танцовщицы. – Хозяйка целомудренно потупилась. – Коротко говоря, лорд Беркли, недавний столп общества, потерял из-за мисс Флейм голову. Поначалу еще как-то пытался соблюдать приличия и конспирацию, но потом совсем сошел с ума: осыпал ее цветами и подарками, выкупал все места в зрительном зале, чтобы наслаждаться пресловутым танцем в одиночестве, и так далее. Хорошо, леди Беркли в ту пору была еще жива, иначе Джеффри наверняка женился бы на своей циркачке. Однако он придумал кое-что в некотором роде еще более скандальное. В один прекрасный день собрал членов семьи, объявил, что любит мисс Флейм больше жизни и, раз уж не может соединиться с ней на этом свете, будет неразлучен со своей пассией по ту сторону гробовой доски. Можете себе представить, что это была за сцена. Бедняжке миледи четырежды подносили нюхательную соль. Но самое главное Джеффри приберег на конец. Нотариус огласил завещание, согласно которому мисс Флейм должны были похоронить рядом с графом в родовой усыпальнице. Если наследники не исполнят воли покойного, то все имущество, не входящее в майорат, достанется Имперскому фонду вдов и сирот. Кроме личных банковских счетов милорда в эту категорию попадал и «Млечный Путь», главное сокровище Беркли.
– Благодарю. – Эраст Петрович принял вторую чашку и движением руки попросил не наливать молока. – Очень любопытно.
– Естественно, состоялся семейный совет – тайком от графа. Признать отца недееспособным или опротестовать завещание возможным не представлялось, документ был составлен с соблюдением всех формальностей. Утешились тем, что лорд еще крепок, проживет долго, со временем наверняка остепенится и откажется от своей шокирующей затеи. Но у Джеффри были иные планы. Пока его домашние шептались между собой, он отправился в Бат. В чем именно состояли его намерения, неизвестно, однако не вызывает сомнения, что они были самые решительные. Сумасброда нашли на улице, возле квартиры мисс Флейм, и в кармане у него лежал заряженный пистолет.
– Что значит «нашли»?
– Его сразил второй удар, гораздо сильнее первого. С того дня, вот уже двадцать восемь лет, Джеффри пребывает в помраченном рассудке. Был ли он тогда у мисс Флейм, или приступ сразил его на пороге ее дома, неизвестно. Сама она молчит. Вступать в какие-либо переговоры с родственниками больного отказалась, причем в свойственных ей энергичных выражениях. Вот и вся история.
– Так что же, «шокирующее завещание» по-прежнему в силе?
– Конечно. Утратив «трезвую память и здравый рассудок», завещатель лишился возможности его переменить.
– И документ, вместе с ожерельем, лежал в сафьяновом п-портфеле? – Эраст Петрович задумался. – Что ж, в этом случае, наверное, лучше съездить в Бат и попытаться разговорить госпожу Флейм.
– Вы тоже так полагаете? – упавшим голосом спросила мисс Палмер. – Боже, как мне этого не хочется! Но если б мы делали лишь то, что нам нравится, и отказывались делать то, к чему призывает долг, человечество до сих пор ходило бы без штанов. Что ж, я пройду мимо леопарда и даже не побоюсь сунуть голову в пасть той женщины.
