Внеклассное чтение. Том 1 - Акунин Борис (читать книги без сокращений txt) 📗
– У джипуськи? «Брабус».
Милиционер взял Фандорина за локоть, повёл к «уазу». Миролюбиво объяснил:
– Не, не получится. Лохи на «брабусе» не ездят. На кой мне лишние заморочки? Посиди до утра, не рассыпешься.
В машину Нику усадили без наручников и не в «кошелёк», как какого-нибудь пьянчугу, а на заднее сиденье.
Думай, думай, лихорадочно повторял Николас. Что-то надо делать, но что?
Позвонить капитану Волкову, вот что!
Лучше пусть сомнительный, но все-таки знакомый и вменяемый милиционер, чем эти ночные охотники с автоматами и дубинками.
Он выудил карточку оперуполномоченного, стал набирать номер.
– А ну убрал живо, – сказал сидевший рядом сержант.
– Один звонок – имею право!
– Щас будешь иметь и справа, и слева, – пригрозил служитель закона.
Это был явный и грубый произвол. В другое время Фандорин непременно пошёл бы на принцип, но не сейчас, не сейчас.
– Лейтенант, – наклонился он вперёд, к офицеру. – Я все-таки заплачу вам штраф. Если позволите сделать телефонный звонок.
Тот подумал, шмыгнул носом.
– Ладно. Гони сто баксов и звони.
– Тысячу рублей, – сказал Фандорин упавшим голосом. – Больше не могу.
– Давай.
Кажется, лейтенант согласился бы и на пятьсот, да ладно, не до этого.
Набирая номер, боялся только одного – услышать в трубке: «Аппарат абонента выключен или временно недоступен». Как-никак третий час ночи. Даже пошептал: «Господи, Господи!»
– Аюшки, – откликнулся Волков бодрым, нисколько не сонным голосом.
– Это Фандорин. У меня новости. Срочные. Я…
– Вы где? – перебил капитан.
– В милицейской машине. Меня арестовали…
– Не арестовали, а задержали, – поправил старший группы.
– Меня задержали. Милиционеры. Везут я отделение.
– Какое? – спросил оперуполномоченный.
Следовало отдать ему должное – разбуженный среди ночи, он соображал быстро и вопросы задавал только самые необходимые.
Фандорин покосился на каменные лица соседей. Лучше не спрашивать.
– Не знаю. Я недалеко от Охотного ряда.
– Ясно. Буду.
И в трубке раздались гудки.
Пока составляли протокол, пока задержанного «пробивали по ЦАБу и ЗИЦу» (Николас так и не понял, что это означает), пришлось сидеть в «обезьяннике» – зарешеченной конуре. Прямо на полу спали двое пыльных мужчин и одна дама, ещё более неопрятного вида. За «обезьянником» находились две двери с маленькими окошечками. Судя по голосам, там тоже кто-то сидел – видимо, нарушители посерьёзней, чем хулиган Н.А. Фандорин и его товарищи по клетке.
Собственно говоря, магистр не сидел, а ходил. Дело даже не в том, что сесть было не на что – в конце концов, соседи отлично устроились прямо на полу. Взвинченные нервы отвергали статичность, требовали мышечной активности.
Перемещаясь из угла в угол, Николас преодолел расстояние, превышающее длину Тверской улицы. Волков появился, когда усталый магистр был уже на виртуальном подходе к улице Правды, если не к стадиону «Динамо».
Освобождение произошло на удивление просто, без каких-либо формальностей. Волков пошептался с дежурным, и Фандорин тут же получил назад изъятые при задержании вещи: телефон, документы, ключи, бумажник, металлическую расчёску.
– Где можно с человеком поговорить? – спросил Волков.
– Да где хочешь, кабинеты все пустые, – ответил дежурный. – На тебе ключ от зам-полиса, там сидалы мягкие.
Поднялись на второй этаж, в комнату с табличкой «Заместитель начальника по работе с личным составом». Сели в потёртые кожаные кресла, должно быть, помнящие ещё времена Народного комиссариата внутренних дел.
– Ну? – спросил капитан, доставая сигареты. – Потолкуем без фуфла?
– Без фуфла так без фуфла. – Николас яростно потёр пульсирующий висок, отгоняя головную боль – она сейчас была совершенно ни к чему. – Скажите, капитан, какая у вас зарплата?
Волков вопросу нисколько не удивился.
– Две восемьсот. А что?
Зато удивился Фандорин. Оперуполномоченный уголовного розыска, человек общественно значимой, да ещё и опасной профессии, получает меньше трех тысяч рублей в месяц? Но в Москве содержать на эти деньги семью совершенно невозможно!
– А ваша «нокиа» стоит шестьсот долларов. Это вам что же, на Петровке такие выдают?
– На Петровке нам выдают хрен с бантиком, – усмехнулся Волков. – Намёк понят и принят. Сейчас последует чистосердечное признание. Я, гражданин Фандорин, подрабатываю на стороне.
– Чем же, позвольте узнать?
– Как все нормальные люди – тем, что умею. Врач из поликлиники после работы бегает по частным пациентам, так? А у меня другая профессия. И пациенты другие. Волкова ноги кормят. – Капитан оскалился. – Что рот разинули? У нас Россия, а не Европа. Испокон веку так заведено: государство даёт служивому человеку должность, а кормить себя он должен сам – как говорится, в меру своей испорченности. Да вы не пугайтесь, я честный мент, а не отморозок, я за кровь бабок не беру.
– А за что берете? В моем случае вы явно трудитесь не за страх, а за совесть. Я вас среди ночи разбудил – и ничего, сразу примчались.
Фандорин ждал чего угодно, только не прямого и ясного ответа. И ошибся.
– Мой мирный сон прервался минут за десять до вашего звонка. Дурная привычка – не выключать на ночь мобилу.
– Кто звонил?
– Вам имя сказать? Я его не знаю. Только голос. Добудь, говорит, нам Англичанина. Больно шустрый и охрана у него крутая. Премию гарантируем. Так что, когда вы позвонили, я уже был, как огурчик. Ломал репу над тремя вопросами. Первый: как вас добыть. Второй: почему у вас такое погоняло – Англичанин.
Всё про меня выяснили, тоскливо подумал Николас. Хорош корифей мудрых советов – сам прибежал к волку в лапы.
– А третий вопрос такой, – продолжил милиционер после паузы. – Не послать ли их в слово из пяти букв.
– Какое? – широко раскрыл глаза Фандорин. – То есть нет, я не то хотел спросить. Я не понимаю, вы на них работаете или нет?
– Работаю, – спокойно ответил Волков. – Если они не бандосы. А если они хотят человека накрячить – я в такой хоккей не играю.
– Накрячить?
– Слово такое, новое. Недавно появилось. Можно по-другому сказать: грохнуть, замочить, завалить, закопать…
– А Шибякин? – прервал Ника жуткий синонимический ряд. – Его-то ведь накрячили тоже ваши «пациенты».
– Не думаю. Зачем им? Они с парашютистом потолковать хотели, да что-то у них там не заладилось. То ли случайно свалился, то ли сам сиганул. С вами дело другое. Грохнут они вас, точно. Этот, который звонил, прямо трубку зубами грыз, а раньше всегда такой культурный был, вежливый.
Должно быть, тот молодой человек в тёмных очках, подумал Фандорин и поёжился.
– Сергей… простите, не запомнил отчества…
– Да какое, блин, отчество. Просто Серёга, – буркнул оперуполномоченный.
– Сергей, я вас очень прошу. Если вы в самом деле не наживаетесь на крови, расскажите мне всё с самого начала, – тихо попросил Николас, глядя Волкову в глаза. – Что вы знаете про этих людей? Кто они? Чего от меня хотят?
Капитан отвёл глаза, пустил из носа струйку дыма.
– Надо было, конечно, их сначала покрутить, разобраться, что за лоси такие, – сокрушённо сказал он. – Я всегда так делаю. Но очень уж впечатлительно подъехали. Позвонил с проходной дежурный, говорит: Серый, тебе пакет. Разворачиваю – мобила, вот эта. С вип-контрактом: болтай сколько хочешь. Оформлена на моё имя, честь по чести: адрес, паспортные данные. Ну, я намёк понял: люди серьёзные, заходят капитально. Ладно, думаю, поглядим, что дальше будет. Только я в кнопочках разобрался, мотивчик подобрал – машинка и зазвонила. Мужик какой-то, вежливый. Ну как, спрашивает, игрушка? Я ему: игрушка хорошая, дальше что? Он говорит: это ведь вы представляете шестнадцатый отдел в оперативно-следственном штабе по делу «Неуловимых мстителей»? А дело-то закрытое, я вам рассказывал. Молчу, жду. Этот говорит: предлагаю временную работу по совместительству. Никакого криминала. Интерес у нас общий, мы этих уродов тоже ищем. Давайте помогать друг другу. Что мы узнаем – я буду вам сообщать, это вам для карьеры пригодится. А вы, пожалуйста, извещайте меня. Плачу три сотни в день плюс премиальные за результативность. Я, как лох, спрашиваю: триста рублей? Он смеётся: американских. Ничего, а? – развёл руками Волков. – У меня сын, ещё дочка в Ногинске от первого брака, на юридический поступать хочет. Там знаете сколько платить надо? Репетиторы, шмепетиторы, туда-сюда. А тут три центнера баксов в сутки! И, главное, дело чистое: человек свою жизнь защитить хочет.
