Ночь над водой - Фоллетт Кен (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Все волнение как рукой сняло, Гарри почувствовал колоссальную радость, будто гора свалилась с плеч. Теперь он мог облегченно вздохнуть, словно нес персональную ответственность за нормальный взлет самолета. Ему хотелось кричать от радости. Он посмотрел вокруг и увидел, что совсем не одинок в своих ощущениях, – пассажиры облегченно улыбались. Проведя рукой по лбу, он понял, что весь взмок. Так, надо привести себя в порядок, пока никто не заметил. Гарри быстро вытащил из кармана чистый белый платок, как бы мимоходом вытер лицо.
Самолет продолжал набирать высоту. Он видел, как внизу за подкрылками растворилось в тумане побережье Англии, потом взглянул вперед и увидел в окошке очертания острова Уайт. Вскоре клипер выровнял курс и шум двигателей уменьшился, стал походить на низкое жужжание.
Стюард Никки появился в отсеке в белом кителе и черном форменном галстуке. Поскольку шум двигателей явно пошел на убыль и приглушенный гул был почти не слышен, он говорил нормальным голосом.
– Не хотите ли коктейль, мистер Ванденпост?
«Очень хочу», – подумал Гарри, но, вспомнив, что он янки, не раздумывая заказал себе двойное виски со льдом.
– И льда, пожалуйста, побольше, – добавил он, утрируя свой американский акцент.
Никки принял заказ у Оксенфордов и исчез за дверью.
Гарри беспокойно постукивал пальцами по обивке дивана. Ковер, звукоизоляция, мягкие сиденья, спокойные тона навевали мысль, что он не на воле, а в какой-то ловушке, пусть золотой, но клетке. Он отстегнул ремень и вышел в проход.
Гарри прошел туда, где исчез стюард. Налево он увидел что-то наподобие камбуза, крошечную кухню, раковины из сверкающей нержавейки. Стюард готовил напитки. Направо дверь с надписью: «Мужская комната». Так, ясно, правда, придется следить за собой и называть подобные заведения на американский манер либо «сортиром», либо, на худей конец, «клозетом». Дальше за туалетом видна винтовая лестница, она, очевидно, ведет наверх к летной палубе. Потом еще один пассажирский отсек, выдержанный в пастельных тонах. Там Гарри, к своему удивлению, заметил отдыхающих членов экипажа. Впрочем, его недоумение длилось недолго, он быстро сообразил, что в таком продолжительном полете, который длится почти тридцать часов, экипаж неизбежно должен быть разбит на смены и вести самолет поочередно, сменяясь и отдыхая.
Он постоял, посмотрел немножко, затем развернулся и пошел в обратную сторону. Миновав камбуз и отсек, где сидели его попутчики, Гарри очутился в помещении, где все они садились в самолет. Далее находились еще три пассажирских отсека, каждый отделан по-особому, например, бирюзовый ковер и бледно-зеленые стены или рыжеватый ковер с бежевыми стенами. Между соседними отсеками обязательно ступенька, учитывая покатый корпус самолета и тот факт, что, чем ближе к хвостовой части, тем больше подъем пола. Проходя вдоль отсеков, где сидели пассажиры, он приветливо улыбался и даже несколько раз небрежно кивнул, словом, старался вести себя, как преуспевающий, знающий себе цену молодой американец.
В четвертом отсеке по одну сторону располагались две маленькие кушетки, а по другую «Дамская косметическая комната» – вне всякого сомнения, еще одно причудливое название туалета. За ней, у стены – лестница, которая ведет наверх и упирается на потолке в люк. В самом конце прохода – дверь. За ней, вероятно, расположена полностью отгороженная от посторонних комната для парочек, отправляющихся в свадебное путешествие, о которой столько писали в прессе. Гарри дернул за ручку – дверь была заперта.
Не спеша повернув обратно, он стал внимательнее рассматривать сидящих пассажиров.
Гарри сразу догадался, что мужчина в дорогом костюме французского покроя наверняка барон Гейбон. Рядом с ним какой-то нервного вида тип, почему-то без носков. Очень странно. Вероятно, это рассеянный профессор Хартманн. На нем ужасный костюм, и выглядит он, без преувеличения сказать, потрепанно.
Он узнал актрису Лулу Белл, но поразился, что смотрится она на все сорок или около того. Надо же, а он считал, что она приблизительно одного возраста со своими героинями – где-то лет девятнадцать-двадцать. Вот уж на ком надето море изысканных дорогих украшений! Подумать только, здесь и золотые сережки прямоугольной формы, и широкие браслеты, и большая хрустальная брошка, вероятно, работы Бушерона.
Он увидел также очаровательную блондинку, которую видел в кафетерии отеля «Юго-Запад». Сейчас она сняла свою соломенную шляпку. У нее голубые глаза и светлая кожа. Она весело смеется, очевидно, над какой-то шуткой, которую отпустил ее спутник. Похоже, женщина влюблена в него, несмотря на его совершенно ординарную внешность. Но женская душа вообще потемки. Может, для них самое главное то, что кому-то удается их рассмешить.
А та старая курица с розовыми бриллиантовыми подвесками от Фаберже, вероятно, княгиня Лавиния. Фу-ты, ну-ты, лицо надутое, на нем застыло выражение такого величайшего презрения, будто герцогиню загнали в стойло.
Сравнительно большое помещение – там, где они садились в самолет, – было пустым. Сейчас же, заметил Гарри, его использовали как общую гостиную. Здесь сидели четыре-пять человек, в том числе, сосед по купе, похожий на полицейского. Мужчины играли в карты, и он внезапно подумал, что это выгодное место для профессионального картежника – в таком рейсе можно выиграть кучу денег.
Он вернулся на свое место как раз вовремя. Стюард уже принес ему скотч.
– По-моему, самолет полупустой, пассажиров немного.
Никки отрицательно покачал головой.
– Нет, полный комплект.
Гарри оглянулся вокруг, стремясь найти подтверждение своим словам.
– Как же так? Только в нашем отсеке четыре свободных места, в остальных то же самое.
– Правильно. В каждом отсеке десять сидячих мест, но спальных получается лишь четыре. Вы сами все увидите, когда начнут раскладывать кушетки после ужина. А пока не буду вам мешать.
Гарри потягивал виски. «Странно, – думал он, – этот стюард такой вежливый, обходительный, но ни в коей мере не подобострастный, но то, что официант в ресторане лондонского отеля. Интересно, может, в Америке и официанты другие? Вот так и надо жить, без предрассудков». Когда Гарри только начинал близко знакомиться с высшим обществом английской столицы, он терпеть не мог, когда ему то и дело отвешивали дурацкие поклоны, уступали дорогу и постоянно называли «сэр». Он находил это даже унизительным для людей.
Рядом сидела Маргарет Оксенфорд. Пора было продолжить общение. Она держала в руке бокал шампанского и листала какой-то журнал. У него был большой опыт общения с девушками ее возраста и примерно такого же социального положения, поэтому завязать разговор было нетрудно.
– Вы живете в Лондоне?
– У нас есть особняк на Итон-сквер, но большую часть года мы проводим за городом, в Беркшире. У отца есть еще охотничий домик в Шотландии.
Маргарет отвечала на вопрос таким тоном, будто находила тему скучной и хотела поскорее сменить ее.
– Вы охотитесь? – Гарри не случайно выбрал охоту, обычно, этот прием действовал почти безошибочно, в аристократических семьях обожают азарт погони за зверем, лай гончих, пронзительные звуки рожков и могут говорить об этом часами.
– Редко. Чаще просто стреляем по мишеням.
– Неужели? Вы умеете обращаться с оружием? – Он был удивлен, потому что всегда считал это не женским занятием.
– Немножко.
– Боже, да у вас наверняка масса поклонников.
Она повернулась к нему и сказала, понизив голос до шепота.
– Послушайте, зачем вы расспрашиваете меня о таких глупостях?
Гарри был явно сбит с толку, несколько секунд он вообще не знал, что ответить. Дюжинам девчонок он задавал подобные вопросы, и ни одна из них не реагировала таким образом.
– А что, они, правда, кажутся вам глупыми?
– Разумеется. Вам ведь абсолютно все равно, где я живу, охочусь я или нет.
– Постойте, но в обществе, встречаясь, частенько говорят об этом.
– Вы сейчас не в обществе, а в самолете, – резко сказала Маргарет.
