Рука Джотто - Пирс Йен (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
— Ну что ж, его рассуждения вполне логичны. Почему ты считаешь их фантазией?
— Потому что они противоречат его собственной теории, которая гласит, что преступник не может обладать всеми этими качествами одновременно. И в этом он прав. Все грабители алчны, нетерпеливы, рассеянны и в большинстве своем не очень умны. Все они когда-нибудь попадаются, потому что, во-первых, много болтают, а во-вторых, их выдают их же сообщники. Я не верю в то, что какой-нибудь грабитель смог бы действовать целых тридцать лет, ни разу не проколовшись. Он не смог бы удержаться, чтобы не поведать миру о своих гениальных способностях. Кроме того, кража картин — всегда коллективное дело, одиночки в этой профессии не выживают. Короче, «Джотто» — фантом, созданный воображением Боттандо. Не беспокойся, он не тот человек, чтобы всерьез увлечься подобной чепухой. Лучше займись приготовлением кофе, дорогая.
ГЛАВА 2
Флавия отправилась в район Париоли по указанному в письме адресу. Она немало удивилась, когда адрес на дешевом конверте привел ее к роскошному дому престарелых, дороговизна которого, судя по богатой отделке и живописному парку, была вполне оправдана. Количество таких учреждений с каждым годом росло по мере того, как работа, нехватка жилья и современный образ жизни вытесняли родителей из домов их детей, и возвещало о том, что слово «мама» постепенно утрачивало для итальянцев свою святость.
Флавия выбрала для визита раннее утро, рассчитывая вернуться в офис до наступления дневного пекла. Перед тем как войти в здание, она как следует рассмотрела его. Отполированные двери, мраморный пол — во всем чувствовалось, что здесь жильцам гарантированы тщательный уход, внимательная забота и высокая плата. По правде сказать, стиль письма и неровный почерк, свидетельствующие о плохом образовании отправительницы, никак не подготовили Флавию к тому, чтобы увидеть здание в дворцовом стиле.
Первая заминка произошла в регистратуре. Деловитая медсестра ослепительно улыбнулась ей и сообщила, что для визитов еще слишком рано. Флавия предъявила удостоверение, но ее снова уведомили, что время для визитов неподходящее. Флавия попыталась втолковать девушке, что намерена повидать синьору Фанселли независимо от того, позволяют это правила или нет, как вдруг к их разговору присоединился священник, проходивший мимо по коридору.
— Вы приехали по письму? — спросил он, представившись отцом Микеле и заверив медсестру, что присмотрит за посетительницей.
— Она написала моему боссу, — ответила Флавия. — Он поручил мне побеседовать с ней.
— Я так рад за синьору Фанселли, так рад. Воспоминания измучили ее, и она решила покаяться в содеянном. Если хотите, я провожу вас к синьоре.
Флавия кивнула, и отец Микеле повел ее к выходу.
— Утром большинство наших жильцов, хотя мы предпочитаем называть их гостями, вывозят на каталках в сад, чтобы они посидели на солнышке до наступления жары. Это просто поразительно, как с возрастом меняется физиология, — продолжил он, когда они пересекли тропинку и направились к небольшой купе деревьев. — В жару, когда большинство людей находятся на грани обморока, они просят, чтобы их получше укрыли пледом.
— Синьора Фанселли очень богата? — спросила Флавия, думая о своем. — Проживание в таком месте должно стоить сумасшедших денег.
— О Боже, вовсе нет. Она бедна как церковная крыса. Абсолютно плачевное положение.
— Но как же тогда объяснить…
— В Америке у нее есть сын, он и оплачивает ее пребывание здесь. Она поступила к нам несколько месяцев назад, когда у нее стало сдавать здоровье. Скорее всего здесь и умрет. Она уже притерпелась к этой мысли.
Отец Микеле указал на хрупкую фигуру в инвалидном кресле. Женщина смотрела перед собой отсутствующим взглядом.
— Ну вот, это она. Только, пожалуйста, помните: телом она очень слаба, но голова у нее в полном порядке. Она много спит, потому что ей дают сильные болеутоляющие средства. Иногда ее внимание рассеивается, но на интеллекте это никак не отражается. И пожалуйста, постарайтесь не волновать ее.
Отец Микеле сказал правду, подумала Флавия, приблизившись к женщине. Болезненная бледность, высохшие как спички руки, тонкие редкие волосы — все говорило о том, что ей недолго осталось жить на этом свете. Когда Флавия назвала свое имя, женщина попыталась сосредоточиться, что стоило ей видимых усилий.
— Синьора Фанселли? Я пришла по письму, которое вы нам прислали, — начала Флавия. — О картине. Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
— Ах да, — сказала женщина, пытаясь сфокусировать взгляд на лице Флавии. — Я писала вам, верно? Это было очень давно?
— Вы признались в краже. Честно скажу, мне это кажется невероятным.
— Я устала жить с таким бременем на совести, — сказала синьора Фанселли. — За тридцать лет мне так и не удалось забыть о своем преступлении. Я рада, что у меня появилась возможность рассказать вам о нем. Какой бы ни была расплата.
Учитывая ее состояние и неторопливость итальянского правосудия, расплата вряд ли будет слишком большой, подумала Флавия, во всяком случае, не на этом свете. Женщине было не так уж много лет — слегка за шестьдесят, но силы ее таяли на глазах.
— Я готова вас выслушать.
Наступило долгое молчание — синьора Фанселли пыталась собраться с мыслями.
— Тогда я не знала, что оказалась соучастницей кражи. Если бы я понимала, то никогда не пошла бы на это. У меня не было денег — что правда, то правда, но я никогда, никогда не совершила бы бесчестный поступок. Надеюсь, вы верите мне?
Флавия благожелательно кивнула. Пока не прозвучало ничего определенного, что требовало бы дополнительных вопросов.
— Я выросла в бедной семье, замуж не вышла, обо мне некому было позаботиться. Окончив школу, я пошла работать горничной, а проще говоря, уборщицей. Я работала сразу в двух местах — в школе для иностранцев, которую возглавляла синьора делла Куэрция, и в доме семьи Страга. Это было во Флоренции. Или я уже говорила?
Часы показывали одиннадцать, а солнце уже припекало вовсю, даже в тени было жарко. Наступила летняя пора, когда солнце перестает радовать и каждый думает только о том, как бы спрятаться от него. Все уже выбились из сил от невыносимого зноя, а ведь лето еще не в самом разгаре, подумала Флавия. Жара подействовала на нее усыпляюще: подбородок ее опускался все ниже и ниже, внимание рассеивалось и только мысль о том, что она начинает потеть, заставила ее встряхнуться.
— Да, я хотела выйти замуж, — долетели до нее слова синьоры Фанселли. — Сейчас этому перестали придавать значение, но тогда, если девушка к восемнадцати годам не выходила замуж, считалось, что с ней что-то не так. Все подсмеивались надо мной, называли старой девой. Но мне хотелось романтики, а не просто мужа. Я мечтала, чтобы любовь ворвалась в мою жизнь как ураган, сметая на своем пути все преграды.
И в моем окружении появился человек, подходивший на эту роль. Джеффри, так его звали. Джеффри Форстер. Англичанин. Очень красивый, очень обаятельный и, по его словам, богатый. Он сорил деньгами, ездил на дорогих машинах и постоянно ссылался на разных знаменитостей — так что у меня создалось впечатление, будто он с ними на короткой ноге.
Естественно, я почувствовала себя польщенной, когда он обратил на меня внимание, и начала строить планы. Я думала, он любит меня — никто еще не был со мной так нежен. Конечно, моим мечтам не суждено было сбыться, очень скоро я узнала правду. Но прежде чем это случилось, он поехал со мной отдыхать.
Из вежливости Флавия кивнула с понимающей улыбкой, как бы приглашая синьору Фанселли продолжать. Она видела, что женщине стоит немалых усилий этот долгий рассказ.
— В один прекрасный день он предложил мне поехать с ним в Швейцарию на романтический уик-энд. Разумеется, я согласилась. У меня и в мыслях не было, что он обманет меня. Я никогда никуда не выезжала дальше Тосканы и даже в самых смелых своих мечтах не могла представить, что поеду когда-нибудь в Швейцарию, буду останавливаться в дорогих отелях… Я была уверена, что это только прелюдия и в дальнейшем мы всегда будем путешествовать вместе. К тому времени у меня появилось подозрение, что я беременна.
