Антология исторического детектива-18. Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Хорватова Елена Викторовна (книги онлайн txt) 📗
— Да нет, — Инихов, — не может быть!
— Вот и я о том же…
— Господа! — оборвал я вновь зазвучавший скептический хор. — Господа! Но почему же Невзлина взяли только спустя полгода?
Чулицкий:
— Но ведь и это очевидно! Дмитрий Иванович ждал, желая выследить всю цепочку. Было понятно, что Невзлин не сможет извлечь прибыль из предприятия, не продав рукописи. Но кому он собирался их продать?
— Он же повез их заграницу!
— Да.
— Значит…
— Значит, покупатель был именно там.
— Но…
— Вас удивляет, зачем Невзлина задержали до времени?
— Именно!
Чулицкий развел руками:
— Обычное головотяпство. Правая рука не знает, что делает левая.
— То есть — случайность?
— Да.
— То есть — операция сорвалась?
— Верно.
— А скупщик? Скупщик тут причем? Тот, которого Невзлин пытался застрелить?
Чулицкий кивнул:
— Хороший вопрос!
— Вы что же, — изумился я, — сами не знаете ответ на него?
— Не знаю!
Я онемел.
Инихов:
— Видите ли, Никита Аристархович, Невзлин так ни в чем и не признался: кроме, разумеется, того, что сам — как он полагал — организовал кражу из библиотеки, а также лично участвовал в ней. Когда его взяли, он был перепуган до полусмерти, и первое, о чем он попросил, — обеспечить ему охрану!
Я ожил, но посмотрел на Сергея Ильича с сомнением:
— А вы откуда знаете? Вы ведь тоже еще… не служили?
Инихов утвердительно — и немного иронично — взмахнул сигарой:
— Куда там! — согласился он. — Мне было всего ничего… да так же, как и вам, наверное!
— Тогда откуда вы знаете такие подробности?
Теперь Инихов хитровато улыбнулся:
— Слухами земля полнится!
— Сергей Ильич!
Сигара Инихова снова пришла в движение:
— Хорошо, хорошо… это — тоже легенда. Я услышал ее года три-четыре тому назад, когда… впрочем, неважно: мы вели следствие по одному довольно щекотливому делу, и я целыми днями засиживался в кабачке у Сенной…
Нечто подобное я уже слышал и потому невольно улыбнулся:
— Опять в кабачке!
Инихов — уже без хитринки — улыбнулся в ответ:
— Что поделать? Это не я такой: работа у меня такая!
— Ну так что же? — «посуровел» я, а точнее — выплеснул свое нетерпение.
— За бутылкой и картами познакомился я с одним примечательным малым — большим знатоком истории… не книжной, вы понимаете, а вполне себе уголовной. И вот, среди прочего, рассказал он мне и такую легенду: однажды Иванов серьезно обманул человек оттуда… — Инихов потыкал сигарой в направлении потолка. — Обещал участие в дележе казначейских денег, но обещания не сдержал. И даже хуже того: не собирался данное Иванам слово держать, так как никакого дележа — из-за отсутствия финансирования — не предвиделось вообще. Но долю свою он получил! И чем бы вы думали? — книжками!
Инихов сделал эффектную паузу, словно сам был историком.
— Да, — уже естественным тоном продолжил Сергей Ильич, — услышав такое, я изрядно удивился. Но уже в следующее мгновение припомнил: ну конечно — Невзлин! А так как с именем этого чинуши было связано и имя Талобелова, я насторожился… точнее, нет: не насторожился, а вдвое против прежнего развесил уши. Уж очень хотел узнать подробности. И за подробностями дело не стало! Рассказал он мне всё от начала и до конца, но наиболее поучительным вышел конец: мол, еще никто безнаказанно не обманывал Иванов! Получалось, что Невзлин, хапнув свои рукописи, полгода после этого прятался по разным углам…
— Минутку! А как же его служба?
Инихов описал сигарой полукруг, что, вероятно, должно было значить, что вот тут-то он ничем не может мне помочь, так как и сам знает не больше моего:
— Служба, служба… — почти проворчал Сергей Ильич. — Да кто же теперь восстановит такие подробности? Моего собеседника такие детали не волновали, да и меня тогда, признаюсь, тоже… Ну, так вот. Примерно полгода — так выходило со слов историка — Невзлин провел в глубокой, как сказали бы наши друзья — французы, конспирации. Иваны объявили его во что-то вроде — только не смейтесь! — всероссийского розыска…
Я и не думал смеяться. Наоборот: по моей спине пробежали мурашки — настолько живо перед моим мысленным взором предстала жутковатая картина… Ночь, метель, Невзлин, вглядываясь, в почти непроницаемую завесу падающего снега, перебежками — от одного фонарного пятна к другому — продвигается по проспекту и не видит, как за ним, почти по пятам, но оставаясь вне поля его зрения — как и вне поля зрения городовых — крадется страшная фигура с ножом наготове…
— Смею вас заверить, Сергей Ильич, мне совсем не до смеха!
Инихов понимающе кивнул головой:
— Да, мне тоже было бы не смешно, если бы и за мной… вот так… представляете? Ходите вы и не знаете, где и как, а главное кто вонзит вам лезвие под ребро или перережет горло!
— Такое действительно бывало? В том смысле, чтобы Иваны объявляли на кого-то охоту и… доводили ее до конца?
Невзлин снова кивнул, но теперь его кивок выражал не понимание, а утверждение:
— Да, конечно, — ответил он. — Бывало. И не раз.
— Я уже готов пожалеть этого Невзлина!
— И есть за что!
— Так что же с ним приключилось?
Инихов помусолил сигару, выпустил клубы дыма…
— Иваны объявили его в розыск и назначили награду тому, кто либо выдаст место его проживания, либо сам доставит его к Иванам…
— Живым?
— Поначалу — да. Но когда история затянулась, в условиях появилась поправка: можно и мертвым. А можно и не доставлять: только голову!
— Кошмар!
— Еще бы!
— И Невзлин об этом знал?
— Мир не без добрых людей: очевидно, кто-то ему донес о действиях Иванов и о том, что за его голову объявлена награда. Вот он и впал в панику.
— И попытался бежать заграницу?
— Нет, не думаю.
— Но…
— Там у него, скорее всего, была и впрямь назначена встреча с покупателем, потому он и выжидал, потому же и отправился в поездку. А его паника выразилась в том, о чем я уже говорил. Едва его прихватили, он бросился умолять о защите и о том, чтобы его ни в коем случае не содержали с уголовными!
— И просьбу его, как я понимаю, выполнили?
— Да, вполне.
Я насторожился:
— Что значит — вполне?
Инихов нахмурился:
— Мне кажется, в этом вновь проявилась рука Талобелова.
— То есть?
— Невзлина вообще отпустили из-под стражи! Под самое обычное честное слово явиться на суд. Даже без письменного обязательства… а это не странно даже, а очень, очень странно!
— Действительно!
— А потом… ну, вы помните.
— Да: он попытался убить скупщика краденого.
— Что-то вроде того.
И снова я насторожился:
— Что-то вроде?
На этот раз Инихов просто пожал плечами:
— Напомню, что против торговца, к которому неожиданно явился Невзлин, не было ничего, кроме подозрений. А его роль во всей этой истории и вовсе осталась непроясненной.
— Ах, вот вы о чем!
— Да.
— А потом?
— А потом Невзлина судили уже по нескольким обвинениям, включая и покушение на человекоубийство. И приговорили, если мне память не изменяет, к лишению состояния [551] и к десяти годам каторжных работ. С каторги он так и не вернулся.
— Иваны?
— Именно!
— Достали и там?
— И даже легче, чем где бы то ни было еще.
— Так Невзлина убили?
— Не просто убили, а замучили до смерти!
Меня передернуло. По спине опять побежали мурашки.
— М-да… — только и смог я проговорить.
— Точно! — так же кратко отозвался Инихов.
Мы немного помолчали, а затем я спросил:
— А что же Талобелов?
Инихов пожевал сигару, вынул ее изо рта и сказал так:
— Талобелов продолжал работать. Несмотря на неудачу — с точки зрения Иванов — дела с ограблением библиотеки, доверия он не только не лишился, но и напротив — доверие к нему укрепилось еще больше. Ведь свою-то сторону договора он выполнил блестяще! Операции проводились за операциями, Талобелов — в глазах уголовных — заматерел настолько, что его начали посвящать в такие дела, о допуске к которым постороннего — да еще и полицейского, напомню! — прежде и речи быть не могло. Насколько мне известно — это-то как раз и является самой большой загадкой, — всё шло к тому, что Талобелов готовился завершить то, ради чего он приложил столько усилий и на что потратил столько лет своей жизни. Говоря попросту, он собирался нанести удар по организации Иванов. Такой удар, после которого никто из них уже не смог бы оправиться. Больше того: такой удар, который поставил бы под сомнение саму возможность создания новой воровской иерархии в России!
