Смерть и фокусник - Мид Том (книги полностью TXT, FB2) 📗
Флинт топтался в коридоре, выпуская кольца дыма из трубки. Пока Спектор вживался в роль хозяина, инспектор был занят делом. Его сопровождали два констебля.
Следующей прибыла Делла Куксон. Всех представили друг другу, и пациенты А и В начали знакомиться друг с другом. Их голоса звучали неловко, но Джозеф Спектор вслушивался в каждое слово. Лидия сидела, замерев, как статуя, в прохладном солнечном свете. Маркус Боуман ерзал, как ребенок, почесывая колено, облизывая губы, откидывая прядь волос со лба. Но взгляд его был устремлен в пол, и он не заметил появления новых гостей.
Спектор встал у входа в комнату и прочистил горло:
– Дамы и господа, я рад, что у вас была возможность познакомиться с моим хорошим другом Протеем. Прежде чем приступить к главному мероприятию, я хотел бы продемонстрировать небольшой фокус. – Тут он показал им элегантно разложенную веером колоду карт. – Мисс Куксон, пожалуйста, достаньте любую карту.
Актриса нервно шагнула вперед и исполнила просьбу.
– Теперь покажите ее остальным.
Она показала. Флинт вытянул шею, чтобы посмотреть: это была тройка треф.
– Хорошо, – сказал Спектор. Затем он взял у нее карту и поднял ее. – Теперь смотрите внимательно.
Они внимательно изучали карту у него в руке. На мгновение он поднял ее над головой, словно языческий тотем. Затем – щелк! – она преобразилась у них на глазах.
Собравшаяся компания ахнула. Затем наступило молчание.
Карточка трансформировалась в маленькую квадратную черно-белую фотографию. Это был портрет молодой девушки лет двадцати. Флинт никогда не видел ее раньше.
Спектор, все еще держа фотографию над головой, улыбнулся:
– Кто-нибудь узнает эту молодую леди?
Тишина.
Улыбка медленно сошла с лица Спектора. Когда он заговорил, в его голосе был лед:
– Кто-то узнает.
Он передал фотографию Делле, а та передала остальным. Все они обменялись нервными и растерянными взглядами.
– Ее зовут Фрида Танцер, – объявил Спектор, – и именно из-за нее мы собрались здесь сегодня.
– Кого еще мы ждем, Спектор? – выкрикнул Флинт из коридора.
– Только Уиверов.
– Они уже здесь.
– Отлично. – Спектор, как паук, скользнул к окну и выглянул на улицу. Как раз в этот момент такси остановилось, и из него вышла миссис Уивер. Спектор направился в прихожую.
Не успели они позвонить в звонок, как Спектор открыл входную дверь. Клод Уивер выглядел бледным, очевидно, все еще страдая от последствий вчерашнего приключения. Его лицо застыло, словно маска.
Спектор провел супругов в дом. Сержант Хук придержал для них дверь. Никто этого не знал, но Спектор сейчас нервничал больше, чем когда-либо во время расследования. Насколько он понимал, наступила кульминация этой истории.
Появление пары было подобно удару грома. Все взгляды обратились к ним. Клод Уивер смотрел на каждого по очереди. И тут его взгляд остановился на одном из гостей.
– Что здесь происходит? – воскликнул он. – Это еще один трюк, Спектор?
– Боюсь, что нет, – ответил Спектор. – Все взаправду.
Уивер смотрел на Флойда Стенхауса.
Стенхаус, который, казалось, был прикован к своему месту, не произнес ни слова. Он смотрел на Уивера пристальным взглядом. И был похож на хищника, готового нанести удар.
– Мистер Уивер, опознайте, пожалуйста, этого человека, – попросил Спектор.
– Ну… – Уивер запнулся на полуслове. Его жена Розмари встала рядом с ним и взяла его за руку. Уивер прочистил горло, а затем ясным, твердым голосом сказал:
– Это Ансельм Рис.
Плечи Стенхауса опустились. Прежде чем он успел пошевелиться, сержант Хук оказался в дверном проеме, блокируя все пути отхода. Стенхаус фыркнул:
– Можете не беспокоиться, джентльмены. Я не доставлю вам никаких проблем. – И он позволил надеть на себя наручники.
– Это вполне понятная ошибка, – сказал Спектор. – Особенно учитывая тот факт, что вы двое встречались только один раз – в ночь убийства Риса. Мы знали, что таинственным посетителем были вы, мистер Уивер. Но мы не подумали о том, что человек, которого вы встретили в ту ночь, не был доктором Рисом. Возможно, настоящий доктор Рис лежал без сознания в печально известном сундуке из тикового дерева, а человек, который говорил с вами, был его убийцей.
– Погодите, – сказал Флинт, – в этом нет никакого смысла.
– Он появится, – возразил Спектор. – Если вы позволите, я начну сначала.
– Клод Уивер, как и многие женатые мужчины, имеет любовницу. Но в отличие от многих женатых мужчин он находится в уникальном положении. А именно в положении анонимности. Он известный затворник, что звучит как оксюморон. Многие знают его по имени, но мало кто – в лицо. Это давало ему определенную свободу действий. Но, конечно, жена начала что-то подозревать. Тогда он придумал себе «психическое расстройство» – состояния фуги, в которые он мог впадать всякий раз, когда не мог объяснить свое местонахождение. И тут миссис Уивер невольно сыграла ему на руку. Она уличила его во лжи и назначила ему визит к психиатру.
– Это возмутительно! – воскликнула Розмари Уивер. Но Флинт заметил, что она больше не сжимает руку мужа.
– Вы меня запутали, Спектор. Как она сыграла ему на руку?
– Она договорилась о еженедельных встречах, во время которых Клод должен был находиться вне дома и вдали от ее внимательного взгляда.
– Да, но, конечно, Рис сказал бы ей, если бы Клод не явился. Или даже если бы он опоздал на несколько минут.
– Верно. Но вы забываете, что Клод Уивер очень коварен. Он согласился на визиты к врачу – поддерживая ложь о том, что опасается за свое психическое состояние, а тем временем привел колеса в движение. Воистину, кто угодно мог явиться в Доллис-Хилл на первую встречу. Любой мог представиться пациентом С. И хотите верьте, хотите нет, так оно и было. Клод Уивер воспользовался помощью безработного актера, чтобы тот выдавал себя за него во время визитов к Ансельму Рису, оставляя ему свободу встречаться с любовницей вне поля зрения жены.
– Безработный актер… – повторила Делла Куксон. – Вы говорите об Эдгаре Симмонсе?
– О нем самом. И этот Эдгар Симмонс теперь, кажется, очень поспешно исчез. Уехал из страны, я полагаю. Словно от него откупились, вы не находите?
– Так, подождите, – перебил Флинт. – Всякий раз, когда Ансельм Рис говорил о «пациенте С» или «Клоде Уивере», он имел в виду самозванца, этого Эдгара Симмонса?
– Именно. Чтобы все было складно, актер и Уивер регулярно общались между собой, чтобы убедиться, что Уивер в курсе того, что обсуждалось на сеансах. Это казалось идеальным планом. И так оно и было! В конце концов, он долгое время работал. Но у миссис снова закрались подозрения. Она обнаружила, что одного знания того, что Клод проходит лечение у лучшего психиатра в мире, недостаточно, чтобы развеять ее опасения. И решила предпринять дополнительные шаги. Она обратилась в агентство Уоллеса и договорилась, чтобы за ее мужем следил частный детектив по имени Уолтер Грейвс.
– Только на неделе, когда произошло убийство, Клод Уивер наконец заметил, что Грейвс идет по его следу. Это усилило его паранойю, повергло его в состояние, близкое к психозу. Ведь он не знал, что делать, если его секрет будет раскрыт.
Это также означало, что у доктора Риса был пациент, который представлялся Клодом Уивером и которого домашние принимали за Клода Уивера. Но он не был Клодом Уивером.
– Настоящий Уивер знал, что детектив в конце концов придет допрашивать доктора Риса, и тогда игра будет проиграна. Он откупился от Эдгара Симмонса, чтобы убрать его с дороги. Но чувствовал себя в ловушке, как будто стены смыкались вокруг него. И именно в таком состоянии духа он отправился на ужин со своим издателем вечером двенадцатого.
– В чем вы меня обвиняете? – Лицо Клода Уивера посерело.
– Только в двуличности и неверности, мистер Уивер. Что, как я думаю, вы согласитесь, является меньшим преступлением, чем убийство.
