Человек из Санкт-Петербурга - Фоллетт Кен (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗

Лидия закричала. Отец заговорил громче:

– Тонкими, гибкими тростями...

На столе лежал нож для резания бумаги.

– ...легко сдирающими мягкую кожу...

«Я убью его», – пронеслось в мозгу Лидии.

– ...и кровь так и льется...

Тут Лидия пришла в неистовство.

Схватив нож, она бросилась на своего отца. Размахнувшись, она что было сил опустила нож, целясь в его тощую шею и продолжая кричать:

– Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу...

Отстранившись, он схватил ее за запястье, заставил бросить нож и толкнул в кресло.

Она разразилась истерическими рыданиями.

Спустя пару минут ее отец заговорил вновь, да так спокойно, будто ничего и не случилось.

– Я мог бы немедленно прекратить пытки, – сказал он. – Мог в любой момент освободить юнца.

– О, прошу тебя, – прорыдала Лидия. – Я сделаю все, что ты скажешь.

– В самом деле? – спросил он.

Она взглянула на него сквозь слезы. Впереди забрезжил лучик надежды. Действительно ли он говорил всерьез? Захочет ли он освободить Феликса?

– Все, что угодно, – проговорила она, – все.

– Пока тебя не было, ко мне приходил визитер, – начал он, как ни в чем ни бывало. – Граф Уолден. Он просил разрешения навестить тебя.

– Кто?

– Граф Уолден. Когда вчера вечером ты познакомилась с ним, он был еще лордом Хайкомбом, но прошлой ночью скончался его отец, и теперь он стал графом.

Лидия непонимающе смотрела на отца. Она помнила о встрече с англичанином, но никак не могла взять в толк, почему это ее отец столь подробно говорит о нем. – Перестань меня мучить. Скажи, что я должна сделать, чтобы ты освободил Феликса.

– Выйти замуж за графа Уолдена, – резко бросил отец.

Рыдания тут же прекратились. В изумлении Лидия уставилась на него. Неужели он действительно произнес эти слова? Это какое-то безумие.

Отец продолжал:

– Уолден не хочет откладывать свадьбы. Ты покинешь Россию и уедешь с ним в Англию. Забудем об этой безобразной истории, и никто о ней не узнает. Это идеальное решение.

– А Феликс? – спросила Лидия, задыхаясь.

– Пытки немедленно прекратятся. Как только ты отправишься в Англию, его освободят. И ты никогда его больше не увидишь.

– Нет, – прошептала Лидия. – Бог свидетель, нет.

Восемь недель спустя они поженились.

– Ты и в самом деле пыталась заколоть отца? – спросил Феликс одновременно восхищенно и насмешливо.

Лидия кивнула. Она подумала: «Слава Богу, что он не догадался об остальном»

– Я горжусь тобой, – проговорил Феликс.

– Но это был ужасный поступок.

– Он был ужасным человеком.

– Сейчас я так не думаю.

Возникла пауза. Феликс мягко произнес:

– Так, значит, ты меня не предавала.

Желание заключить его в объятья было почти непреодолимым. Она все же заставила себя сидеть неподвижно. Прошло мгновенье.

– Твой отец сдержал слово, – продолжил он задумчиво. – Пытки в тот же день прекратились. А на следующий день после твоего отъезда в Англию меня выпустили.

– Как ты узнал, что я уехала?

– Получил записку от служанки. Она оставила ее в книжной лавке. Конечно, она не знала об условии, поставленном тебе отцом.

Им столько всего важного нужно было сказать друг другу, что они погрузились в молчание. Лидия все еще боялась шевельнуться. Она заметила, что он все время держал правую руку в кармане пиджака. Раньше такой привычки она за ним не замечала.

– Так ты научилась свистеть? – вдруг спросил он. – Она не смогла сдержать смеха.

– Я оказалась неспособной.

Они снова умолкли. Лидии хотелось, чтобы он ушел, и одновременно она отчаянно желала, чтобы он остался. Наконец она спросила:

– А чем ты занимался с тех пор?

Феликс пожал плечами.

– Довольно много путешествовал. А ты?

– Воспитывала дочь.

Никому из них не хотелось, видимо, углубляться в тему о прошедших со дня их последней встречи годах.

– Что привело тебя сюда? – спросила Лидия.

– О... – На какой-то миг Феликс словно смутился – мне нужно повидать Орлова.

– Алекса? Зачем?

– Арестовали одного матроса-анархиста. Мне необходимо убедить Орлова содействовать его освобождению. Ты ведь знаешь, как обстоят дела в России – никакой законности, только право сильных мира сего.

– Алекс больше не живет здесь. Какой-то грабитель напал на наш экипаж, и он испугался.

– Где же мне найти его? – спросил Феликс.

Он весь вдруг напрягся.

– В отеле «Савой». Но я не уверена, примет ли он тебя.

– Может, и примет. Надо попытаться.

– Для тебя это так важно?

– Да.

– Ты по-прежнему... занимаешься политикой?

– В этом моя жизнь.

– Большинство молодых людей с возрастом теряют к этому интерес.

Он горько улыбнулся.

– Большинство молодых людей женятся и заводят детей.

Лидию охватило сострадание.

– Феликс, мне так жаль.

Он протянул руку и взял ее ладонь. Отдернув ее, она поднялась.

– Не прикасайся ко мне, – проговорила она.

Он с удивлением взглянул на нее.

– Не знаю, как тебе, но мне это послужило уроком, – сказала она. – Меня воспитали в убеждении, что страсть есть зло и приносит лишь погибель. Какое-то время, когда мы были... вместе... я перестала в это верить или, по крайней мере, делала вид, что перестала. И вот результат – я погубила себя и тебя. Мой отец был прав – страсть губительна. Я этого не забыла и никогда не забуду.

Он с грустью посмотрел на нее.

– Ты пытаешься себя убедить в этом?

– В этом правда.

– Толстовская мораль. Праведность не всегда приносит счастье, но неправедное поведение непременно сделает человека несчастным.

Она глубоко вздохнула.

– Я хочу, чтобы ты немедленно ушел и никогда бы не возвращался.

Он смотрел на нее долго и молча, а затем встал.

– Хорошо, – сказал он.

Лидии показалось, что ее сердце сейчас разорвется. Он шагнул к ней. Она стояла неподвижно, понимая, что ей необходимо бежать от него, и не в состоянии сделать этого. Он положил ей руки на плечи и заглянул в глаза, и было уже поздно бежать. Она вспомнила, что ощущала раньше, когда они вот так смотрели в глаза друг другу, и воля покинула ее. Притянув к себе, он обнял ее и стал целовать. Все было, как всегда: его рот, жадный, страстный, нежный, искал ее губы, мягкие и тающие. Она сильнее прижалась к нему. Внутри у нее все горело. По телу пробежала дрожь наслаждения. Нащупав его ладони, она взяла их в свои и крепко сжала, ей надо было ощутить его присутствие, его тело...

Вдруг у него вырвался крик боли.

Объятия разомкнулись. В недоумении она смотрела на него.

Он поднес правую руку ко рту. Она увидела его рану и поняла, что от ее пожатия та стала кровоточить. Она шагнула было к нему, хотела взять его за руку, сказать, как ей жаль, что так вышло, но он отступил назад. Какая-то перемена произошла с ним, чары разрушились. Повернувшись, он пошел к двери. В ужасе смотрела она, как он уходил. Дверь с шумом захлопнулась. Лидия закричала, как потерянная.

Еще секунду она стояла, глядя на то место, где он только что был. Она чувствовала себя опустошенной. Упала в кресло, и тут ее начало трясти.

Ее чувства были в полном смятении, мозг затемнен. Наконец, пришло успокоение и с ним одно, самое главное ощущение: радость от того, что она не поддалась соблазну и не досказала ему последней главы своей истории. Эта тайна хранилась у нее глубоко, подобно осколку шрапнели в затянувшейся ране; и там она останется до самого последнего ее земного дня, и с ней же и уйдет в могилу.

В прихожей Феликс задержался, чтобы надеть шляпу. Взглянул на себя в зеркало, лицо его скривилось в злорадной победной улыбке. Приняв невозмутимый вид, он вышел на улицу, залитую дневным солнцем.

Как же она легковерна. Поверила в его малоправдоподобную басню о матросе-анархисте и, не задумавшись, сказала, где можно найти Орлова. Его переполнял восторг от мысли, что она по-прежнему настолько в его власти. «Ради меня она вышла замуж за Уолдена, – думал он – а теперь я вынудил ее предать собственного мужа».