Мыс Чёрных сов - Лобусова Ирина (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Здесь были модели самых различных периодов — от парохода с колесами до парового красавца, а еще и современные модели советских кораблей… Особенностью этой коллекции было то, что все корабли были военными и представляли почти детальную копию оригинала.
— Ты сам сделал это? — ахнула Зина.
— Вырезаю из дерева в свободное время, — улыбнулся Маринов. — Это очень отвлекает меня и успокаивает, особенно, когда нужно решить важную и тяжелую задачу.
— Это просто невероятно! Такой труд…
— Я вырезал с дерева. И всегда корабли.
— Но почему военные?
— Те, с чем связан теснее всего. Знаю каждую модель не понаслышке. Здесь можно увидеть абсолютно все, что есть в советском флоте сейчас.
— И эсминцы? — Зина вспомнила Машу.
— Вот, вторая полка. Полная коллекция. Эсминцы — одни из любимых моделей.
— Тебе надо все это в музей отдать! — не могла успокоиться Крестовская.
— Пока мой музей здесь, — ответил Маринов.
Некоторое время Зина молча рассматривала все корабли. Действительно, подобного зрелища ей еще не приходилось видеть в своей жизни.
— Я знал, что ты будешь поражена! — Маринов с восторгом наблюдал за ее реакцией, и это явно доставляло ему удовольствие.
Зина прошла по комнате и остановилась у двух письменных столов, соединенных буквой Г. Один стол был завален бумагами, по всей видимости, документами. На другом лежали какие-то деревянные части и инструменты.
— Здесь все документы и материалы по советским кораблям, — Маринов указал рукой на груду бумаг.
— Все-все? — улыбнулась Зина.
— Абсолютно! Честно говоря, это секретные служебные документы. Многие из них даже нельзя приносить домой. Но я занимаю такой пост, что могу обойти запрет. Самые секретные, конечно, потом возвращаю на место. Никто и не замечает.
— Для чего это тебе нужно?
— Ну как же! Разве можно повторить в модели все буквально, если не знаешь подробностей, деталей? Сколько орудий, палуб, мачт… Всего и не сосчитать. Я не утомил тебя этими подробностями?
— Вовсе нет! — Зине действительно было очень интересно, хотя она мало что понимала во всех этих схемах и чертежах.
Перелистав для виду некоторые бумаги, Зина аккуратно положила их на место и повернулась к другому столу с деталями и инструментами. Полочки, планки, кусочки дерева — все это было навалено хаотично, зато потом, как она смогла убедиться, превращалось в важные детали деревянных кораблей. Тут же были какие-то ножики, дрели, сверла, ножи, щипчики и куча всяких совершенно незнакомых и непонятных ей деталей, названия которых она не знала. Все они явно служили для обработки дерева.
— Большинство инструментов — моя придумка, — с гордостью произнес Маринов, — и они очень облегчают работу. Я их сконструировал из подручных средств.
Внимание Зины привлекла небольшая овальная пилка, вставленная в ручку из слоновой кости. Ручка, похоже, сама по себе тоже представляла ценность, так как вся была покрыта какой-то резьбой.
Зина решила рассмотреть ее поближе, взяла, но тут же с криком выронила на стол. Вся металлическая часть представляла собой сплошное острие, и она больно и глубоко разрезала палец. Из него закапала кровь. Маринов вскочил, помчался куда-то и тут же вернулся с огромной коробкой, полной медикаментов.
Когда он откинул крышку и принялся что-то искать, Зина с удивлением увидела там невероятное количество пилюль, порошков, ампул, каких-то капсул в упаковках из плотной фольги… Причем большинство этих медикаментов даже не были подписаны. Странная это была аптечка!
— Это опытные, экспериментальные образцы различных препаратов, — пояснил Маринов, поймав ее удивленный взгляд, — мы сотрудничаем с одной секретной лабораторией. Сейчас ведутся серьезные разработки в области военной фармакологии, и есть очень большие успехи.
С этими словами он нашел какую-то ампулу, вскрыл ее и высыпал на рану желтоватый порошок. Он тут же зашипел и начал как будто впитываться в кожу. Кровь мгновенно остановилась, а края пореза на глазах стянулись. При этом Зина не почувствовала вообще никаких болезненных ощущений!
— Видишь? Кровь сразу остановилась, а рана начала затягиваться. Сейчас только перевяжем, — довольный Маринов ловко перевязал ее палец бинтом. — Завтра от пореза не останется и следа. Вот увидишь. И никакой йод не нужен!
— Что это такое? — удивилась Зина. — Я врач, и я не видела такого лекарства.
— И не увидишь! — рассмеялся он. — Это никогда не поступит в продажу — военная разработка. Для раненых солдат. Препарат на основе перекиси водорода и еще каких-то компонентов. Я даже и не знаю точно каких.
— Тебе разрешают брать образцы?
— Бывает. Ты же знаешь, как у нас это происходит — иногда никто ничего не спрашивает.
Зина вернулась к полкам с кораблями. Все-таки они постоянно приковывали ее взгляд. Работа над ними была просто невероятной.
— Расскажешь мне про них?
— Ну конечно! Только сначала — обед. Иначе остынет.
На кухне уже был накрыт стол. Все выглядело красиво и аппетитно.
— Скажу честно — готовить я не мастак, — признался Анатолий. — Поэтому заказал обед в ресторане. Сам я редко ем дома. В основном на работе или когда выхожу в море на корабле.
— Расскажи мне о своих кораблях, — снова попросила Зина.
— С удовольствием! — не спуская с нее сияющих глаз, Маринов принялся рассказывать ей о флоте.
Ровно два года назад, в 1936-м, Советский Союз приступил к реализации семилетней программы «Крупного морского судостроения» — одного из самых дорогостоящих и амбициозных проектов в истории советской военной техники.
Главными лидерами программы считались тяжелые артиллерийские корабли — линкоры и крейсеры, которым надлежало стать самыми большими и мощными в мире. Размеры этих кораблей были такими впечатляющими, что их стали называть «сталинскими исполинами».
Еще к 1914 году Российский императорский флот по темпам роста занимал первое место в мире. На верфях в Петербурге и Николаеве одни за другим появлялись мощные военные корабли. Россия быстро оправилась от поражения в русско-японской войне и стала претендовать на роль ведущей морской державы. Однако революция, гражданская война и страшная разруха помешали этому. От былой морской мощи империи не осталось и следа. Красному флоту в наследство от царского режима достались лишь три линкора — «Севастополь», «Гангут» и «Петропавловск». Их переименовали в «Парижскую коммуну», «Октябрьскую революцию» и «Марата». По меркам 1920-х годов эти корабли были ужасно устаревшими. Мир прекратил воспринимать всерьез советский флот.
И действительно, перспектив у него поначалу вообще не было. Правительство большевиков занимали более важные задачи, чем восстановление былой морской мощи. К тому же первое лицо государства, Ленин, смотрел на военный флот как на дорогую, громоздкую игрушку и орудие мирового империализма. Поэтому на протяжении 15 лет существования Советского Союза корабельный состав Красной армии пополнялся слабо, медленно и только катерами да подводными лодками.
Корабли были слабыми и не соответствовали своими качествами мировым стандартам. Дело в том, что любой боевой корабль представляет собой компромисс многих факторов, главными из которых считаются три: вооружение, защита и скорость хода.
Каждая из этих составляющих «съедала» значительную часть водоизмещения корабля, поскольку и артиллерия, и броня и громоздкие силовые установки с многочисленными котлами, топливом, паровыми машинами или турбинами были очень тяжелыми. И конструкторам, как правило, приходилось жертвовать одним из боевых качеств в пользу другого. Так, к примеру, итальянской кораблестроительной школе были присущи быстроходные и сильно вооруженные, но слабо защищенные линкоры. Немцы, наоборот, ставили во главу угла живучесть и строили корабли с очень мощным бронированием, но с умеренной скоростью хода и облегченной артиллерией. Стремление же обеспечить гармоничное сочетание всех характеристик с учетом тенденции постоянного увеличения главного калибра приводило к чудовищному росту размеров корабля.
