Идеальный обман - Пирс Йен (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗

Флавия усмехнулась:

—Доссони теперь журналист. Он позвонил мне вскоре после похищения картины. Недавно мы встречались, и он сообщил, что Саббатини просил обеспечить гласность его акции. Вскоре я убедилась, что он лгал.

— Очень интересно. Продолжайте, пожалуйста.

— Доссони — полицейский провокатор. Думаю, он и сейчас связан со спецслужбами. Вот откуда у него информация о краже картины. Его звонки были проверкой, скорее всего по их заданию, чтобы убедиться, выполняю ли я предписание. А через два часа после нашего разговора у моего дома появилась их машина.

— Меня это не удивляет, — неожиданно серьезно промолвила Елена.

— Почему?

— Когда вы закончите, я все объясню. Если сочту нужным.

— Саббатини похитил картину в понедельник, а на пятницу, в годовщину гибели сестры, планировал какую-то большую акцию. В среду позвонили, потребовали выкуп. Через два дня я, вернее, мой коллега встречался на Аппиевой дороге с кем-то (тогда я еще не сомневалась, что с Саббатини), передал деньги в обмен на картину. Кажется, все. Но… — Она внимательно посмотрела на Елену. — Передать картину и взять деньги мог только Доссони или вы.

Елена Фортини сделала глоток из бокала и отрицательно покачала головой.

— Насчет Доссони не знаю, но относительно меня вы заблуждаетесь. В тот вечер, когда вы совершали обмен, у меня были вечерние занятия, они закончились после десяти. У слушателей курсов на следующий день был экзамен. Мое присутствие там подтвердят двадцать человек. Думаете, я сумела бы добраться до Аппиевой дороги за два часа? На своем старом драндулете?

— Вы обещали кое-что рассказать.

— Все зависит от того, как вы намерены поступить с моей информацией.

— Не знаю. Вначале я пыталась просто довести дело до конца, то есть добросовестно выполнить служебные обязанности, но затем все ужасно запуталось. Мне казалось, что дело в похищении картины, а теперь получается, что это всего лишь второстепенный эпизод какой-то серьезной драмы. Саббатини нет в живых, его сестры тоже, огромные деньги, заплаченные как выкуп за картину, бесследно исчезли. И начальство не хочет, чтобы я продолжала расследование. Почему?

— Если дело только в этом, то я не стану ничего рассказывать, — произнесла Елена. — Вы хотите, чтобы я рисковала ради вашего спокойствия?

— Речь идет не о моем спокойствии. Я могла бы арестовать вас как соучастницу, но не сделаю этого. Обещаю. Вы можете поступать как хотите. Допить кофе и уйти. Не будет никаких последствий, никаких рапортов. Ничего. Но если вы сообщите мне что-то полезное, вероятно, я сумею завершить расследование. Я обязана это сделать как честный человек.

Елена надолго задумалась, глубоко вздохнула и заявила:

— Похищение Марии Ди Ланны организовала я. Это содержится в моем досье?

— Конечно, нет.

— Когда арестовали Маурицио, я очень волновалась. Парень он был слабохарактерный и наверняка выдал бы все, что знал. Стоило им чуть надавить. Нужно было придумать что-то, чтобы заставить его молчать. Похищение Марии показалось нам самым подходящим средством. Она мне понравилась. Добрая, симпатичная и наивная. Среда ее испортила, но не окончательно. Вначале Мария, естественно, была сильно напугана, но мы ее успокоили. Сказали, что она пробудет у нас всего неделю. Нам было важно, чтобы о ее похищении узнал Маурицио. Но за день до того, как мы собирались ее отпустить, нагрянула полиция. Меня там не было. Мария попросила кукурузных хлопьев, и я пошла в магазин. Мы намеревались устроить прощальную вечеринку. Я купила торт. Представляете? — Елена тряхнула головой. — И даже карнавальные шапочки. Но вечеринка не состоялась. Возвращаясь из магазина, я увидела полицейские автомобили и спряталась в тени, откуда было видно все. Штурм, стрельба. Всех моих пятерых товарищей убили за несколько минут. Странно, но они почему-то не отстреливались. — Елена посмотрела на Флавию. — Вижу, вас это не удивляет.

— А что здесь удивительного?

— То, что их не пытались арестовать, стреляли на поражение. Но важно другое. Когда стрельба закончилась, я увидела Марию. Ее быстро вывели из дома и посадили в автомобиль.

— Она была жива? Вы уверены?

— Жива и невредима. Когда ее вели к машине, она заметила меня на противоположной стороне улицы. Наши взгляды встретились. Я была уверена, что она сейчас укажет на меня, собиралась бежать, а она… Знаете, что сделала Мария? Она мне грустно улыбнулась. А затем отвернулась и села в машину.

Елена замолчала, видимо, вспоминая ту улыбку. Тихонько забарабанила пальцами по мраморному столику.

— А на следующее утро читаю в газете о гибели Марии Ди Л анны в автомобильной катастрофе. Сразу же поползли слухи, будто ее убили террористы. Как полиция пронюхала о нашей квартире, осталось тайной. Я залегла на дно. Два года было спокойно, но потом меня все же арестовали. Прошло какое-то время, и вдруг вызывают на допрос к судебному следователю Балесто, который продолжал расследовать это дело. Скорее всего его навел Маурицио. Он догадывался, что я имею отношение к похищению Марии. Я пришла в ужас, начала готовиться к самому худшему, но следователь повел себя странно. Сказал, что никаких обвинении предъявлять не станет, если я все расскажу, как было. Я согласилась.

— Вы ему поверили? Почему? Это не согласуется с тем, что я знаю о вас, прежней.

— Вы правы. Я не очень верила, что он сдержит слово. Очевидно, вы найдете это странным, — Елена задумчиво улыбнулась, — но я чувствовала вину. Оказывается, за несколько дней я успела привязаться к Марии. Мне захотелось, чтобы восторжествовала справедливость. Во мне что-то необратимо изменилось. Наверное, потому, что тогда я ждала первого ребенка. Наступит время, и вы тоже это почувствуете.

Флавия кивнула.

— Встреча с Балесто изменила мою жизнь, — продолжила Елена. — Он был очень хорошим человеком. Настоящим героем. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Думаю, да.

— Не в пример мне, он верил в правосудие и был полон решимости его добиться. За это его смешали с грязью. А внешность у Балесто была совершенно негероическая. Невысокий, толстый. Но с большим достоинством. Человек кристальной честности. Я таких больше никогда не встречала. А вы?

— Одного, — отозвалась Флавия. — Он был моим начальником. Но вы правы, такие люди — редкость.

— В общем, я ему все рассказала. Он кивнул. Большая часть была ему уже известна.

— Откуда?

— Балесто не сообщил. Через неделю его арестовали, сняли с должности, а все документы по делу изъяли.

— И теперь нет никаких доказательств?

— Есть. Балесто написал Маурицио письмо, попросил своего адвоката заверить и дал поручение после его смерти отправить адресату. В письме говорилось, что все эти годы он был вынужден молчать, поскольку угрожали его семье. Но незадолго до ареста он сделал копию со своего отчета о расследовании гибели Марии Ди Ланны. Там имеются все доказательства.

— Какие?

— Не знаю. Письмо заканчивалось словами: «Жить мне осталось совсем мало, поэтому бояться больше нечего. Если вас интересует мой отчет, вы можете его получить».

— И что в нем?

— Я не видела. Только письмо.

— Почему Саббатини показал его вам?

— Чтобы я перестала спать ночами. Заявил, что собирается мстить.

— Вам? — удивилась Флавия.

— Всем. Я фигурировала как второстепенная участница. Но вскоре Маурицио вдруг исчез. Я пыталась с ним связаться, но его телефон не отвечал, и он не реагировал на сообщения. А потом приехали вы, и я узнала о его смерти. Только не ясно, сумел ли он получить тот отчет.

— Он был у адвоката?

— Нет. Балесто очень давно передал какие-то важные материалы одному человеку. Фамилию я случайно запомнила — Боттандо. Адвокат говорил, что Балесто считал его единственным, кому можно доверять. — Елена посмотрела на Флавию. — В чем дело? Вы с ним знакомы?

Флавия кивнула. Она думала, что теперь ее уже ничем не удивишь, однако…

— Много лет он был моим начальником. Но продолжим. Вы сказали, что являлись второстепенной участницей. Я не поняла.