Протяни руку - и возьми (СИ) - Бэйн Екатерина (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
— Если это случится, — сказала она, — тогда он точно ляжет в постель, как ты и хотела, Эрни.
— Нельзя так беспечно относиться к своему здоровью, — продолжала женщина, — а ты, Гвен, вместо того, чтобы потакать ему, лучше бы помогла мне отправить его назад.
— Да? — девушка приподняла брови, — у тебя есть идеи, каким образом мы сумеем это сделать? Лично у меня нет, поэтому я и не стану надрываться. А если ему станет плохо, он сам туда отправится.
— Дамы, — кашлянув, заметил Джек, — я еще тут. Мне почему-то кажется, вы об этом забыли. С моим здоровьем все в порядке. Уверен, именно это и скажет доктор, когда приедет.
— Он еще вчера говорил, что вам редкостно провезло, — припомнила Гвен.
— Ну хорошо же, — пригрозила Эрнестина неизвестно кому, — но когда тебе станет плохо, Джек, не говори, что я тебя не предупреждала.
— Хорошо, — он пожал плечами.
После завтрака Гвен снова отправилась в библиотеку. Она уже привыкла ходить туда каждый день и оставаться до вечера, перебирая и рассматривая книги. Ей никто не мешал. После приснопамятного разговора с Джеком, он больше не пытался искать ее общества. Наверное, потому, что сказал все, что хотел. А девушка и сама не пыталась что-либо изменить. В библиотеке она работала, а праздные разговоры ее отвлекали. Не то, чтобы Гвен очень любила находиться в одиночестве, но оно ее не тяготило и в нем всегда можно было найти положительные стороны.
Приехавший вечером другого дня доктор вынес свой окончательный вердикт. Рана Джека уже не представляла никакой опасности. Он, конечно, выслушал жалобы Эрнестины, которая начала проявлять о нем заботу, но как и Гвен, не нашел в непослушании пациента ничего криминального. Хотя заметил, что несколько дней ему следует поберечься. А главное, в дальнейшем держаться подальше от подозрительных мест, обитатели которых решают свои проблемы с помощью холодного оружия.
Прошла еще одна неделя, за которую Гвен сумела разобраться уже с двумя стеллажами и подбиралась к третьему. Поистине каторжная работа, которой она занималась, не остудила ее энтузиазма, напротив, только подстегивало его. Взобравшись по лестнице на самый верх, девушка посмотрела на книги и восторженно ахнула. Здесь стояли такие старые тома, давность которых нельзя было определить на глазок. Некоторые из них были очень ветхими, потертые корешки, растрепанные страницы. Но Гвен всегда привлекало то, что другие называли старым хламом.
Устроившись на одной из ступенек, она провела рукой по переплетам и решительно взялась за одну из книг, намереваясь ее вытащить. Но оказалось, что они сидели слишком плотно и не собирались так легко сдавать свои позиции. Тогда Гвен одной рукой схватилась за полку, а второй изо всех сил потянула за переплет.
Книга поддалась и легко выскочила из своего гнезда. Она перелетела через голову девушки и с шумом рухнула на пол. За ней посыпались остальные. Гвен лишь успела ухватиться за стеллаж и зажмурилась. Ей очень не хотелось оказаться на полу вместе с книгами, к тому же придавленной сверху лестницей и полкой.
Но полка устояла. Помедлив, девушка открыла глаза и посмотрела вниз. Пол под ее ногами был засыпан толстыми растрепанными томами. Переведя дух, она осторожно спустилась по лестнице.
Лишь оказавшись на твердом полу, Гвен поняла, как ей повезло. Нужно быть осторожнее, иначе так недолго и калекой остаться.
Наклонившись над упавшими книгами, девушка стала поднимать их и складывать на стол. Одна из них, особенно толстая и старая при падении потеряла несколько листов, которые Гвен собрала и вставила обратно. Это нужно было подшить. Водрузив книгу на стол, она еще раз огляделась на всякий случай, проверяя, ничего ли не забыла. И тут заметила небольшой листок бумаги, отлетевший к ножке стола.
Девушка наклонилась и подняла его. Листок был пожелтевшим от времени и выглядел так, словно вот-вот рассыплется в прах. Присев на стул, Гвен аккуратно положила его перед собой и осмотрела. Текст на листке бумаги был написан от руки. Почерк был старомодным, каллиграфическим, буквы немного вытянуты. Но и без того прочесть надпись было нелегко. Чернила, которыми было это написано, давно выцвели. Напрягая зрение, Гвен наклонилась ниже и разобрала:
"Протяни руку — и возьми то, что тебе принадлежит".
Пожав плечами, она предприняла другую попытку, так как ниже буквы были мельче и подчерк небрежней. Писавший, судя по всему, торопился и писал как курица лапой. После нескольких минут мучений девушке удалось все-таки прочесть:
"Спуститься вниз, вперед четыре, вверх пять, налево по стене, на три не наступать, иначе можно навеки остаться, два вправо, восемь вверх".
— Два вправо, восемь вверх, — машинально повторила Гвен и недоуменно нахмурилась.
Какая странная записка, если это конечно записка. Вряд ли, это похоже на рецепт пудинга или список вещей, которые следует отдать прачке. Это нечто иное, какое-то указание. Но вот только на что именно оно указывает? "Спуститься вниз, вперед четыре, вверх пять". Что это ей напоминает? Похоже на описание маршрута, мол, спустись вниз, вперед четыре шага, потом вверх по… по, допустим, по лестнице. Пять ступеней вверх потом налево по стене. На три не наступать. Куда-то надо идти и что-то взять. То, что принадлежит тебе. Что бы это значило? Гвен потерла лоб и тут ее вдруг озарило.
Она даже подпрыгнула на стуле от пришедшей ей в голову догадки. Сокровища сэра Этвуда! Ну, конечно! Это так просто! Он ведь спрятал все семейное достояние в каком-то тайном месте перед нашествием круглоголовых. А главное, не успел никому об этом сказать. Правильно, не успел, потому что говорить было некому. Но он все-таки попытался сообщить об этом другим способом. Он написал. Значит, в этой дурацкой истории что-то есть!
Девушка перелистала выпавшие книги, потом перетрясла их в надежде, что там есть что-нибудь еще. Но ничего, кроме засохшего паука между страницами одной из них, не обнаружила. Впрочем, следовало благодарить судьбу и за этот маленький листочек. Ведь вполне могло случиться так, что и он пропал бы окончательно.
Значит, придется пользоваться тем, что она имела. Гвен снова села и склонилась над листком, вчитываясь в строки и обдумывая написанное. Стало быть, сокровища существуют, просто они столь хорошо спрятаны, что их никто до сих пор не нашел. Где-то в доме есть укромное место, о котором никому не известно. Раньше умели строить потайные ходы и тайники. А одно время это вообще было модно. Дом не считался домом, если в нем не было хотя бы одной потайной ниши. А уж если в нем был подземный ход, то гости просто пищали от восторга. Гвен припомнила, что в ее собственном доме тоже была одна потайная ниша в стене и секретный ящик в столе, который открывался лишь тогда, когда нажмешь на один из выступающих углов. А на кухне был люк, ведущий прямо в сад. В детстве она любила им пользоваться и ныряла в люк на виду сперва изумленных, а потом уже ко всему привыкших слуг.
Но найденная записка почти ничего не проясняла. Точнее, она проясняла не все. С ее помощью можно было обыскать сами сокровища, но никак не вход в потайное место. На этот счет здесь не было никаких указаний. Ни единой маленькой зацепки. А это не могло не настораживать. Почему сэр Этвуд не написал прямо? Может быть, потому, что все его родные знали об этом потайном месте? Но раз они знали, то почему в первую очередь не отправились туда и не достали клад? Загадка. Над этим стоило подумать. Но сперва Гвен решила заняться самой записью.
В записке говорится: спуститься вниз. Спуститься можно только по лестнице. Значит, это где-то на одной из лестниц? Но потом там идет, вперед четыре, вверх пять. Что-то тут не вяжется. И еще "на три не наступать". Какие-то странные указания. Наверное, странные потому, что она даже отдаленно не представляет, что бы это могло быть.
Гвен оторвалась от листка бумаги, подняла голову и оглядела библиотеку. Сокровища. Клад сэра Этвуда. В этих словах таилась притягательная сила. Девушка уже чувствовала, как ее охватывает азартная дрожь. Нужно попробовать отыскать этот клад, наперекор многим поколениям Этвудов, которые жили в этом доме всю свою сознательную жизнь и так ничего и не обнаружили. Утереть нос всем недалеким Этвудам, не сумевшим понять собственного предка. Одно это казалось Гвен чрезвычайно привлекательным.
