Мыс Чёрных сов - Лобусова Ирина (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
В марте 1938 года произошел так называемый аншлюс — присоединение Германией Австрии. Союз в одностороннем порядке осудил эти действия, оставшись в полном международном одиночестве.
Очередным агрессивным шагом Гитлера было расчленение Чехословакии. Предлогом для разжигания конфликта послужило положение судетских немцев, проживавших в этой стране. Под влиянием нацистской пропаганды и по прямому указанию Берлина они требовали автономии Судетской области и разрыва договора о взаимопомощи с СССР.
О своих истинных целях в отношении Чехословакии Гитлер заявил немецким генералам еще в конце 1937 года. Он был намерен уничтожить Чехословацкое государство, присоединить его территорию к Третьему рейху.
Чехословакия имела хорошо вооруженную армию, развитую оборонную промышленность. А укрепленная горная граница с Германией являлась серьезным препятствием на пути захватчиков. Кроме того, существовал еще военный союз с Францией и СССР. По мнению большинства немецких генералов, если бы Чехословакия решилась серьезно защищаться, то ее укрепления устояли бы, так как у Германии не было средств для их прорыва.
Франция медлила, не решаясь предпринимать серьезных действий. СССР, не дожидаясь Франции, заявил о готовности прийти Чехословакии на помощь. Иную позицию заняла Англия, а вскоре и Франция, которая присоединилась к ней. Они предложили Чехословакии не вступать в военный конфликт с Германией, а отдать всю Судетскую область. СССР был категорически против такого действия. Западные страны уговаривали маленькую Чехословакию. Решение повисло в воздухе.
В 1938 году внешнеполитическое положение СССР было очень сложным. Советское военное присутствие в Испании серьезно ослабило армию. Кроме того, Рабоче-крестьянская Красная армия была очень серьезно ослаблена репрессиями, которые свирепствовали в стране. Репрессии уничтожали офицерский состав, настоящих профессионалов своего дела, без знаний и опыта которых усиление армии было просто невозможно. Кроме того, у армии было слабое и несовременное вооружение. Правительство направляло усилия на развитие экономики, а не армии.
Западные страны перестали рассматривать СССР как серьезного, адекватного союзника. Кроме того, на востоке Советский Союз был вынужден предпринимать постоянные шаги для сдерживания экспансии Японии, которая дружила с Германией и Италией. Заключение «Антикоминтерновского пакта» между Германией и Японией и присоединение к нему Италии сопровождались усилением агрессивности установленных в этих странах режимов. На Восточной границе с СССР Япония начала накапливать свои войска. Ситуация накалялась.
Внутриполитическое и экономическое развитие СССР в конце 1930-х годов оставалось сложным и противоречивым. Это объяснялось усилением культа личности Сталина, всевластием партийного руководства, дальнейшим укреплением централизации управления. Одновременно росли вера народа в идеалы социализма, трудовой энтузиазм и высокая гражданственность.
Экономическое развитие СССР определялось заданиями третьего пятилетнего плана, принятого в 1938 году. Несмотря на успехи (в 1937-м СССР по объему производства вышел на 2-е место в мире), промышленное отставание от Запада не было преодолено, особенно в освоении новых технологий и в выпуске предметов народного потребления. Главные усилия в 3-й пятилетке были направлены на развитие отраслей промышленности, обеспечивающих обороноспособность страны. На Урале, в Сибири, Средней Азии ускоренными темпами развивалась топливно-энергетическая база. Были созданы заводы-дублеры на Урале, в Западной Сибири, Средней Азии.
В сельском хозяйстве также учитывались задачи укрепления обороноспособности страны. Расширялись посевы технических культур — хлопка. К началу 1938 года были созданы значительные продовольственные резервы. Особое внимание уделялось строительству оборонных заводов.
Однако создание современных для того времени видов вооружений затягивалось. Новые конструкции самолетов — истребители Як-1, Миг-3, штурмовик Ил-2 — были разработаны в годы 3-й пятилетки, но наладить их широкое производство не получалось по экономическим причинам. Массовый выпуск танков Т-34 и КВ промышленность также не освоила.
В области военного строительства осуществлялись крупные мероприятия. Однако на фоне репрессий и шаткой экономики, которая напоминала гиганта на глиняных ногах, проходили они очень сложно.
Маша изо всех сил пыталась идти прямо, но вдруг пошатнулась, ухватилась за косяк двери. Зина быстро подхватила ее под руки и отвела обратно к дивану.
— Ну куда ты вот так пойдешь? — воскликнула она, уже не скрывая раздражения.
— Я должна… Он примет меня, рано или поздно, этот Маринов, — расплакалась Маша.
— Так и сказали, что примет? Прямо там? — Зина смотрела на подругу с горькой иронией.
— Нет, — плача, Маша покачала головой, — они сказали, что если я приду еще раз, они милицию вызовут. Что я сумасшедшая…
— И вызовут, — мрачно подтвердила Зина, — с них станется.
— И что же делать? — Маша была в отчаянии.
— Ладно, — вздохнула Крестовская. — Не переубедить тебя. Сиди дома. Я пойду вместо тебя.
— Как? Правда? — лицо Маши враз посветлело.
— Правда, — кивнула Зина, — мне все равно делать нечего. У меня выходной. А у всех, между прочим, рабочий день! Ура работе преподавателя. Так что посмотрю на твоего страшного Маринова. Смотаюсь по системе бикицер, — засмеялась она.
Морской штаб располагался в мрачном четырехэтажном доме серого цвета. Сразу было видно, что это воинское учреждение — над входом развевался флаг СССР и возносился портрет вождя. Люди в морской и военной форме сновали туда и сюда.
Увидев это здание, Зина помрачнела. Про такие обычно говорят: казенный дом, а это был советский казенный дом, то есть все это было еще хуже, чем могло быть.
Но обещание есть обещание. Тяжело вздохнув, Зина решительно направилась ко входу. Вошла в вестибюль, где ее сразу остановила охрана: оказалось, что вход в здание — строго по пропускам. Путь Зине перегородил дежурный — суровый молодой человек.
— Гражданка, вы по какому делу? — строго спросил он.
— Я хотела бы видеть товарища Маринова. Он у себя? — ответила Зина.
— Из какой организации? По какому вопросу?
— Я частное лицо. И вопрос… личный, — она немного запнулась.
— Тогда вы не можете пройти в штаб, — четко ответил молодой человек. — Это воинский объект. Посторонним вход запрещен.
— Но мне срочно нужно увидеть офицера Маринова! По важному вопросу! — волнуясь, воскликнула Крестовская.
— Гражданка, покиньте помещение. — Дежурный был непреклонен.
Из ближайшего коридора показался уборщик — старый дедок со сгорбленной спиной. В одной руке его было ведро, а во второй — мокрая швабра. Он с интересом посмотрел на них.
— Гражданка, покиньте помещение, иначе я вызову охрану! — строго повторил моряк.
Делать было нечего — Зине не оставалось ничего другого, только уйти. Она вышла на улицу. Порыв ветра гнал по мостовой пыль и песок. Зина зажмурилась, мотнула головой — да что же это такое, во что вляпалась дура Маша, в самом деле?
— Эй, девчоночка! — Голос, раздавшийся за спиной, заставил ее обернуться.
Старик-уборщик, с изжеванной папироской во рту, выйдя из здания, ковылял в ее сторону.
— Не повезло тебе, да? — остановился он рядом с ней. — Ну так они никого до того цугундера не пускают! Шухер там. Фраера столичные понаехали, хи-пиш на постном масле устроили. А сами тайком делают шахер-махер. Да ты не горюй! Шо, жониха ищешь? — Слова, знакомые одесские выражения так и хлынули на Зину.
— Что-что? — не поверила она своим ушам.
— Ха, — хмыкнул старик, — а тут часто такие ходют, шо жониха потеряли за бортом, — он пыхнул папиросой. — Много их таких. Велено не пускать. Этот Маринов — тот еще хмырь!
— Вы его знаете? — Зина наконец поняла, что говорит уборщик, и вся превратилась в слух.
— А то мне не знать! Или как? — фыркнул он. — Шкура, молью побитая! Но тебе, девчоночка, я помогу.
