Белокурый циклон - Рэйтё Енё (чтение книг txt) 📗
Лорд долго молчал. Да, все так, и кто же поверит, что все это результат цепи непредвиденных случайностей? Даже если ему и поверят, скандала не миновать.
— Yes, — проговорил он. — Вы правы — я окажусь в ужасном положении. Однако, я всю жизнь старался быть честным — даже если это приводило к неприятностям. Не передав вас полиции, я совершил бы бесчестный поступок, пусть даже меня наградили бы за это.
Они замолчали. Капли дождя ударяли в стекла кабины.
— Милорд, я вовлекла вас в беду и постараюсь исправить свою ошибку. Пусть будет, что будет, но вас я не опозорю. В Марселе я на ваших глазах сама явлюсь к властям, передам им конверт и назову свое имя. Тогда меня арестуют без того, чтобы вы оказались замешанным в дело.
— Я принимаю ваше предложение, но предупреждаю, что буду начеку. Не пытайтесь обвести меня вокруг пальца. От того, сбежите вы или нет, зависит моя честь.
— Сэр, никто на свете не дорожит вашей честью больше меня, — сдавленным, дрожащим голосом проговорила девушка.
Лорд удивленно взглянул на нее. Дальше оба умолкли.
В аэропорту Марселя пассажиры обычно выходят, чтобы немного размяться, так что никто не удивился тому, что Эвелин и Баннистер тоже вышли из самолета. Даже не взглянув на профессора, девушка решительно направилась прямо к двери с табличкой «Полиция». Лорд, шедший в нескольких шагах позади нее, увидел, как она остановилась, вынула из сумочки большой оранжевый конверт и еще быстрее зашагала вперед.
Как все получилось, Баннистер и сам не смог бы сказать. Его словно подтолкнул кто-то. Он догнал девушку и уже перед самой дверью схватил ее за руку.
— Подождите! — тяжело дыша проговорил он. — Я не хочу… Меня не интересует, что вы там натворили. Я не хочу, чтобы вы шли туда… Спрячьте конверт!
Девушка испуганно повиновалась.
— Слушайте, — продолжал профессор. — Сейчас мы полетим в Марокко, и там можете бежать, скрываться, делать все, что хотите! Я не хочу услышать о том, что вас арестовали, вам это понятно? Не хочу.
— Но… но почему?
— Ерунда! Просто не хочу, вот и все!…
…Когда самолет вновь поднялся в воздух, они сидели рядом, молчаливые и угрюмые.
Лорд Баннистер был очень бледен.
— Вы оба настолько достойны любви, что, право же, я и сама не знаю, кого бы я выбрала, начни вы спорить из-за моей руки, — с пятнадцатисантиметровой улыбкой проговорила Грета. Артур Рансинг в эту минуту проникся глубоким уважением к своему племяннику, готовому за какой-то жалкий миллион жениться на этом чучеле.
Чуть позже Рансинг-старший беседовал с господином Вол-лисгофом. Разговор протекал в нормальной обстановке, поскольку Рансинг привез из Цюриха в подарок хозяину слуховой аппарат.
— Наследница Воллисгофов принесет в дом мужа достаточно, чтобы обставить его, как положено в благородных семействах, — сказал отец невесты.
— Я ничего другого не ожидал от вас! — ответил Рансинг-старший. — Слова, достойные истинного дворянина!
— Взамен я хочу только одно: пусть мистер Рансинг любит мою дочь.
— Эдди обожает ее. Он проводит бессонные ночи…
— Знаю… Доктор говорил мне об этом. Пройдет, надо только принимать желудочные капли…
— А на когда мы назначим свадьбу? Воллисгоф задумался.
— Я полагаю… если троица вас устраивает… До троицы оставалось всего три недели.
— Почему бы и нет? Троица — день цветов и любящих сердец, — задумчиво проговорил Рансинг-старший. — Вполне устраивает.
— Я так и думал. Стало быть, свадьба состоится через два года, на троицу.
Рансинг — старший застыл с разинутым ртом.
— Раньше ни в коем случае не получится, — продолжал советник. — Может, придется и еще на пару месяцев отложить, но, я думаю, это уже не так существенно.
— Как вы это себе представляете?! Это же невозможно!
— Почему невозможно? Я же сказал вам, что моя дочь должна достойным образом войти в дом мужа. К сожалению, в прошлом году у нас было допущено несколько ошибок в связи с канализацией, а этот вопрос поручен был как раз мне…
— Но ведь здесь нет никакой канализации!
— В том-то и беда. Она была мне поручена, а ее нет. А ведь с канализацией связаны определенные расходы. Не понимаете? Канализации нет, а расходы есть… Я и сам не знаю, как это получилось. Мой дядя — человек влиятельный, так что они удовлетворились тем, что наложили арест на мое имущество, пока я не выплачу все. А сумма это немалая, можете мне поверить. Дай бог хотя бы в два года уложиться… Впрочем, я буду не первым и не последним, кто жертвует всем ради блага своих соотечественников.
— Но не хотите же вы, чтобы ваша дочь ждала…
— А что тут такого?… Первого жениха она ждала пять лет. Молодой человек пошел добровольцем на войну и попал в плен.
— Да, я слыхал, что некоторые швейцарцы сражались на стороне французов…
— На стороне японцев. Это было в русско-японскую войну. Впрочем, на стороне французов он тоже сражался.
— Достойная подражания традиция, однако, два года…
— Не стоит тратить зря слов. Дочь Воллисгофа не может выйти замуж, пока над ее отцом висит угроза судебного процесса.
Никакие аргументы не помогли. Воллисгоф был человеком упрямым.
Старший и младший Рансинги в отчаянии расхаживали по комнате.
— Черт возьми! — выругался мистер Артур. — Почти перед носом алмаз ценой в миллион, а мы ничего не можем поделать!
— Сколько, собственно говоря, растратил этот старый глухарь?
— Я наскоро просмотрел документы. По-моему, что-то около двух тысяч.
— Смешно! Осталось только руку протянуть за миллионом, а мы переживаем из-за такой незначительной, по существу, суммы. Просто возьми и заплати за него!
Артур Рансинг удивленно воззрился на племянника.
— Чего ты терзаешься? — с жаром продолжал Эдди. — На твою долю придется пятьсот тысяч, хотя до сих пор один я что-то делал, а ты сидел и ждал, когда они свалятся тебе в руки. Тряхни хотя бы мошной! А не хочешь — и не надо. Пока!
Эдди схватил шляпу, всерьез намереваясь уйти. События последних дней основательно вымотали его. Он похудел, побледнел и стал нервным, а после сцены на балконе его начал мучить ревматизм. Вообще, здесь, в Мюглиам-Зее, жизнь основательно помяла его.
— Погоди! — крикнул вдогонку дядя. — Твоя идея, пожалуй, не так уж глупа.
Через три дня, к великому изумлению всех замешанных в дело лиц, Воллисгоф до последнего гроша вернул все вложенное якобы в канализацию, включая зарплату своего никогда не существовавшего помощника.
День троицы выдался в Мюглиам-Зее прохладным, но ясным. На улице полно было людей в воскресных костюмах. Воллисгоф выдавал свою дочь замуж. Ограда виллы была разукрашена цветными ленточками, площадь перед ратушей подмели, а здание гостиницы украсилось национальным флагом.
Так обстояли дела в десять часов утра.
Как раз в это время Эдди Рансинг взял лежавшую рядом с чашкой утреннего кофе газету. Через секунду кусочек булочки вывалился у него изо рта. На первой странице аршинными буквами стояло:
СТО ТЫСЯЧ ФРАНКОВ НАГРАДЫ ТОМУ,
КТО ЖИВОЙ ИЛИ МЕРТВОЙ ПЕРЕДАСТ В РУКИ ВЛАСТЕЙ
ЭВЕЛИН ВЕСТОН!
Эдди быстро просмотрел газету. Что это все может значить? Эвелин — шпионка? И что ей понадобилось во Франции? Эдди любил Эвелин и с самого начала намеревался, если ему удастся заполучить алмаз, жениться на девушке, а если уж она все-таки откажет ему, поделиться с ней деньгами.
Он еще раз начал просматривать газету. Когда он дошел до рубрики светской жизни, кусок вновь выпал у него изо рта.
ЛОРД БАННИСТЕР И ЕГО СУПРУГА
На фотоснимке видна была дверь корабельной каюты, перед которой стояла одетая в кимоно Эвелин. Рядом с ней был какой-то джентльмен, выглядевший так, словно ему кто-то плеснул только что холодной воды за шиворот. Никаких сомнений — это была именно Эвелин.
