Турецкий гамбит - Акунин Борис (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

Легок на помине, бес, подумала Варя и снова улыбнулась. Зуровские методы осады ее изрядно забавляли.

– Пусть ждет. Скоро выйду, – сказала она, отбрасывая одеяло.

Но возле госпитальных палат, где все было готово для приема новых раненых, прогуливался вовсе не гусар, а благоухающий духами полковник Лукан, еще один соискатель.

Варя тяжело вздохнула, но отступать было поздно.

– Ravissante comme l'Aurore! [14] – кинулся было к ручке полковник, но отпрянул, вспомнив о современных женщинах.

Варя качнула головой, отказываясь от букета, взглянула на сверкающий золотыми позументами мундир союзника и сухо спросила:

– Что это вы с утра при таком параде?

– Отбываю в Букарешт, на военный совет к его высочеству, – важно сообщил полковник. – Зашел попрощаться и заодно угостить вас завтраком.

Он хлопнул в ладоши, и из-за угла выехала щегольская коляска. На козлах сидел денщик в застиранной форме, но в белых перчатках.

– Прошу, – поклонился Лукан, и Варя, поневоле заинтригованная, села на пружинящее сиденье.

– Куда это мы? – спросила она. – В офицерскую кантину?

Румын лишь таинственно улыбнулся, словно собирался умчать спутницу по меньшей мере в тридевятое царство.

Полковник вообще в последнее время вел себя загадочно. Он по-прежнему ночи напролет просиживал за картами, но если в первые дни злополучного знакомства с Зуровым вид имел затравленный и несчастный, то теперь совершенно оправился и, хотя продолжал спускать немалые суммы, ничуть не падал духом.

– Что вчерашняя игра? – спросила Варя, приглядываясь к коричневым кругам под глазами Лукана.

– Фортуна ко мне наконец повернулась, – просиял он. – Везенью вашего Зурова конец. Известно ли вам о законе больших чисел? Если день за днем ставить крупные суммы, то рано или поздно непременно отыграешься.

Насколько помнила Варя, Петя излагал ей эту теорию несколько иначе, но не спорить же.

– На стороне графа слепая удача, а за мной – математический расчет и огромное состояние. Вот, взгляните-ка. – Он оттопырил мизинец. – Отыграл свой фамильный перстень. Индийский алмаз, одиннадцать каратов. Вывезен предком из крестового похода.

– Разве румыны участвовали в крестовых походах? – опрометчиво удивилась Варя и прослушала целую лекцию о родословной полковника, которая, оказывается, восходила к римскому легату Лукану Маврицию Туллу.

Тем временем коляска выехала за пределы лагеря и остановилась в тенистой роще. Под старым дубом белел накрытый крахмальной скатертью стол, а на нем стояло столько всякого вкусного, что Варя моментально проголодалась. Здесь были и французские сыры, и фрукты, и копченая лососина, и розовая ветчина, и пурпурные раки, а в серебряном ведерке уютно пристроилась бутылка лафита.

Все-таки и за Луканом следовало признать определенные достоинства.

Когда подняли первый бокал, вдали глухо зарокотало, и у Вари сжалось сердце. Как она могла до такой степени отвлечься! Это начался штурм. Там сейчас падают убитые, стонут раненые, а она…

Виновато отодвинув вазу с ранним изумрудным виноградом, Варя сказала:

– Господи, хоть бы все у них прошло по плану.

Полковник выпил залпом, сразу же налил еще. Заметил, жуя:

– План, конечно, хорош. Как личный представитель его высочества ознакомлен и даже в некотором роде участвовал в составлении. Особенно остроумен обходной маневр под прикрытием гряды холмов. Колонны Шаховского и Вельяминова выходят на Плевну с востока. Небольшой отряд Соболева с юга отвлекает на себя внимание Осман-паши. На бумаге выглядит красиво. – Лукан осушил бокал. – Но война, мадемуазель Варвара, это не бумага. И ничегошеньки у ваших компатриотов не выйдет.

– Но почему? – ахнула Варя.

Усмехнувшись, полковник постучал себя пальцем по виску.

– Я стратег, мадемуазель, и гляжу дальше ваших генштабистов. Здесь (он кивнул на свой планшет) копия моего рапорта, еще вчера отправленного князю Карлу. Я предсказываю русским полное фиаско и уверен, что его высочество оценит мою прозорливость по достоинству. Ваши полководцы слишком спесивы и самоуверенны, они переоценивают своих солдат и недооценивают турок. А также и нас, румынских союзников. Ничего, после сегодняшнего урока царь сам попросит нас о помощи, вот увидите.

Полковник отломил изрядный кусок рокфора, а у Вари вконец испортилось настроение. Черные предсказания Лукана оказались верны.

Вечером Варя и Фандорин стояли у обочины Плевненской дороги, а мимо нескончаемой вереницей следовали повозки с ранеными. Подсчет потерь еще не закончился, но в госпитале сказали, что из строя убыло никак не менее семи тысяч. Говорили, что отличился Соболев, оттянувший на себя турецкую контратаку – если б не его казаки, разгром был бы во сто крат горше. Еще поражались турецким артиллеристам, которые продемонстрировали сатанинскую меткость и расстреляли колонны еще на подходе, прежде чем батальоны успели развернуться для атаки.

Варя все это пересказывала Эрасту Петровичу, а тот молчал – то ли и сам все знал, то ли пребывал в потрясении – не поймешь.

Колонна застряла – у одной из повозок отлетело колесо. Варя, старавшаяся поменьше смотреть на покалеченных, взглянула на охромевшую телегу попристальней и ойкнула – лицо раненого офицера, смутно белевшее в светлых летних сумерках, показалось знакомым. Она подошла поближе – и точно: это был полковник Саблин, один из клубных завсегдатаев. Он лежал без сознания, закрытый окровавленной шинелью. Его тело выглядело странно коротким.

– Знакомый? – спросил сопровождавший полковника фельдшер. – Ноги снарядом по самое никуда оторвало. Не повезло-с.

Варя попятилась назад, к Фандорину, и судорожно завсхлипывала.

Плакала долго, потом слезы высохли, потом стало прохладно, а раненых все везли и везли.

– Вот в клубе Лукана за дурака держат, а он поумнее Криденера оказался, – сказала Варя, потому что молчать больше не было сил.

Фандорин посмотрел вопросительно, и она пояснила:

– Он мне еще утром сказал, что из штурма ничего не выйдет. Мол, диспозиция хороша, а полководцы плохи. И солдаты тоже не очень…

– Он так сказал? – переспросил Эраст Петрович. – Ах, вот оно что. Это меняет…

И не договорил, сдвинул брови.

– Что меняет?

Молчание.

– Что меняет? А?

Варя начала злиться.

– Дурацкая манера! Сказать «а» и не говорить «б»! Что это такое, в конце концов?

Ей ужасно хотелось схватить титулярного советника за плечи и как следует потрясти. Надутый, невоспитанный молокосос! Изображает из себя индейского вождя Чингачгука.

– Это, Варвара Андреевна, измена, – внезапно разомкнул уста Эраст Петрович.

– Измена? Какая измена?

– А вот это мы выясним. Итак. – Фандорин потер лоб. – Полковник Лукан, не самого большого ума мужчина, один из всех предсказывает русской армии поражение. Это раз. С диспозицией он был ознакомлен и даже как представитель князя Карла получил копию. Это два. Успех операции зависел от скрытного маневра под прикрытием холмов. Это три. Наши колонны были расстреляны турецкой артиллерией по квадратам, вне прямой видимости. Это четыре. Вывод?

– Турки заранее знали, когда и куда стрелять, – прошептала Варя.

– А Лукан заранее знал, что приступ окажется неудачным. Кстати, опять в последние дни у этого человека откуда-то появилось много денег.

– Он богат. Какие-то родовые сокровища, имения. Он рассказывал, но я не очень слушала.

– Варвара Андреевна, не так давно полковник пытался занять у меня триста рублей, а затем в считанные дни, если верить Зурову, спустил до пятнадцати тысяч. Конечно, Ипполит мог и приврать…

– Еще как мог, – согласилась Варя. – Но Лукан и в самом деле проиграл очень много. Он сам мне сегодня говорил, перед тем как уехать в Букарешт.

– Он уехал?

Эраст Петрович отвернулся и задумался, время от времени покачивая головой. Варя зашла сбоку, чтобы видеть его лицо, но ничего особенно примечательного не разглядела: Фандорин, прищурившись, смотрел на звезду Марс.