Комитет Тициана - Пирс Йен (читать полную версию книги .txt) 📗
— Не идиотничай! — огрызнулась Флавия так резко и так раздраженно, что мигом охладила своего спутника. Аргайл прекратил смеяться и убрал руку с ее плеча.
— Извини, — повторил он спокойно. — Я понимаю, все очень серьезно.
— Вот именно, — ответила Флавия еще холодно, но уже понимая, что слишком завелась. — Господи, я так устала.
— Хочешь прогуляться? Проветрить мозги? Судя по твоему виду, хорошая пробежка тебе не повредит.
— Нет, — покачала она головой. — Вечер был плохим, а стал хуже некуда. И чем дольше станет тянуться, тем будет ужаснее. Я хочу обратно в отель и прямо в постель. Вымоталась.
ГЛАВА 7
Флавия безразлично сидела за завтраком, когда снова появился Аргайл. Она помахала ему рукой, и он грузно шлепнулся напротив нее на стул. Еще вчера вечером такой энергичный, сегодня торговец картинами пребывал в подавленном настроении.
— Ты как? — апатично спросил он. — Выглядишь неважнецки.
— Еще бы, — проворчала она. — И ты тоже. В чем дело?
Аргайл с отвращением посмотрел на еду.
— Может, и ни в чем, — нехотя ответил он. — Помнишь, я тебе рассказывал, что должен был заскочить к маркизе по поводу приобретения картин. Так вот, звоню, хочу сообщить, когда приеду, и внезапно натыкаюсь на необыкновенно холодный прием. Пианта снова лезет между нами. И заявляет, что меня не ждут. Совершенно не представляю, почему.
— Скорее всего маркиза уехала по магазинам. Какое это имеет значение? Ведь она же согласилась.
— Будем надеяться. Но я еще не подписал договор и поэтому немного нервничаю. Инстинкт. Я смотрю, ты почти ничего не ела. Плохой знак.
Флавия с несчастным видом погоняла по тарелке круассан.
— Это оттого, что у меня ничего не получается. Меня направили сюда, чтобы помочь разобраться с одной смертью. А теперь, черт возьми, их две. Меня не покидает ощущение, что виновата я.
— Каким образом?
— Все очень просто: то, как я вела допрос, почему-то кого-то насторожило, и он сорвался.
— Маловероятно. Ведь никто из них так уж сильно не встревожился. Ты же никому не намекала, что собираешься сажать его за решетку? Но скажу одно: за второе убийство тебя не похвалят — вряд ли расценят большим успехом в расследовании.
Флавия глухо заворчала. Она это знала и без Аргайла.
— Так ты все-таки, несмотря на Боволо, считаешь, что это — убийство? Кстати, ты завтракал?
— Да и нет. Да, я считаю, что это — убийство. Нет, я еще не завтракал. И сразу отвечу на твой невысказанный вопрос: да, я с удовольствием поем. Когда я волнуюсь, аппетит у меня становится лучше.
Флавия заказала ему завтрак, немного подумала и решила сама воздержаться. Аргайл с тревогой посмотрел на нее.
— Да, — продолжал он после небольшой паузы, — он мог и оступиться, но согласись, это выглядит не совсем правдоподобно.
Что хорошо в Аргайле: каким бы частенько он ни казался идиотом, в конце концов все равно принимал ее точку зрения. Флавия уже готовилась ответить, как вдруг появился официант — этот ангел милосердия, добрый вестник: весь в сиянии начищенных ботинок и хрома, он подлетел к столику и навалил перед Аргайлом гору свежих булочек, круассанов и джема, так что у Флавии даже потекли слюнки.
— Выглядит неправдоподобно, — кивнула она, — но звучит вполне. Вот Боволо, он же согласился. — Она протянула руку, взяла булочку и обильно намазала ее джемом. А про себя подумала: «Хватит кукситься, надо заставить себя поесть».
— Это понятно: несчастный случай — самое простое решение.
— Чушь! — возмутилась Флавия, вытерла губы и покосилась на круассан.
— Значит, ты продолжаешь охоту?
— Нет возможности. Рапорт подается в кабинет городского судьи. Если там решают, что дело закрыто, его закрывают и все в порядке.
— За исключением того, что это неправильно.
— Да, за исключением этой несущественной детали. Почему ты считаешь, что это все-таки было убийство? — Флавия нанизала на палочку несколько кусочков дыни.
— Слишком много совпадений. Проще предположить, что кто-то спихнул его в воду, — ответил Аргайл и растерянно добавил: — Слушай, знаешь, ты съела весь мой завтрак.
Отпираться было бесполезно. Флавия собралась было предложить заказать по-новой, но в этот момент увидела, что от входа к ним приближался грузный, дородный человек.
— Господи, помилуй!
— Я так и знал, что найду вас в столовой, — объявил он с видом самодовольного удовлетворения. — Обычная интуиция.
— Ради Бога, что вы здесь делаете?
— Естественно, работаю, — насмешливо улыбнулся генерал. — Разве что-нибудь другое могло привести меня в это ужасное место? Я пытался вам дозвониться, но вы всегда славились крепким сном. Здесь пропало несколько картин. Вот я и решил немного покопаться, а заодно проведать, как у вас дела. Надеюсь, вы оцените мой подвиг: я битый час летел в консервной жестянке и чувствовал себя чрезвычайно уязвимым. — Он покосился на пустые тарелки. — Слышал, здесь случилась еще одна смерть?
Боттандо помолчал и заказал себе завтрак. Подумал и добавил для Флавии, чтобы что-нибудь досталось и ему.
— Мистер Аргайл, какой сюрприз! — Он произнес это так, словно нисколько не удивился присутствию англичанина. А Аргайл испугался, что генерал может сделать неправильные выводы, застав его утром с Флавией.
— Мы как раз обсуждали это дело, — поспешил объяснить он и, стараясь не оставить никаких недомолвок, добавил: — Я в него тоже как будто немного впутался.
Боттандо тихо простонал и закрыл глаза.
— А я-то надеялся, что это будет однодневная командировка.
— Джонатан очень мне помог, — поспешила вставить Флавия. Она знала, что ее шеф считал Аргайла возмутителем спокойствия, человеком «тридцать три несчастья», который сознательно усложняет простые вещи. И надо сказать, считал небезосновательно. Но справедливость требовала, чтобы она рассказала все, как есть.
— Нисколько не сомневаюсь, — сварливо пробормотал Боттандо. — Но беда в том, что я здесь главным образом из-за него.
Аргайл, опередив Флавию на долю секунды, первым удивленно изогнул бровь, но зато она вскинула обе брови одновременно — этому ее умению он всегда удивлялся и завидовал.
— Мне это не нравится.
— Неудивительно. Прошлым вечером, примерно в одиннадцать, из одного палаццо в Венеции украли около дюжины картин. Ничего экстраординарного — случается сплошь и рядом. Но владелица заявила, что наиболее вероятным похитителем является Джонатан Аргайл. Вот я и подумал…
— Что? Я? — в ужасе вскричал Аргайл. — С какой стати кому-то так говорить? Я…
— Картины принадлежали — и принадлежат, если придерживаться буквы закона — маркизе ди Мулино. Вы ведь, кажется, вели с ней переговоры? Вас не устроила запрашиваемая цена, и вы решили приобрести полотна подешевле. Вот ход ее рассуждений. Или, вернее, рассуждений особы, которая сделала заявление, — некой синьоры Пианты.
Аргайл неплохо поднаторел в умении раскачиваться вперед и назад на стуле. И теперь не преминул прибегнуть к этой привычке, несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот и в страхе потер лоб. Но Боттандо, которому и в прошлом случалось наблюдать его мгновения затмения, не спешил заключить, что все это свидетельствовало о его виновности.
— Конечно, — продолжал генерал, заполняя паузу, пока к Аргайлу не вернулась способность говорить, — версия не слишком вероятная. Но тем не менее я решил заняться делом сам. — Он ободряюще посмотрел на англичанина. — Оцените: ведь обсуждения бюджета в Риме сейчас в критической стадии.
— Они исчезли? — наконец выдавил из себя Аргайл, оставляя без внимания административные проблемы Боттандо. — Как? Это же смешно! Я уже договорился их купить. Собирался сегодня утром подписать договор. Ужасно, — промямлил он.
Генерал положил на стол руки с короткими, как обрубки, пальцами.
— Я излагаю версию в том виде, в каком ее услышал сегодня рано утром. Прошу заметить, очень рано. Нет-нет, я не жду благодарности. Кстати, подозреваю, вы не располагаете алиби на интересующий нас час.
