Родина Богов - Алексеев Сергей Трофимович (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Увидев, что боги проснулись, арвары закричали им:
– Помогите нам сладить с обрищем! Нет от него покоя на всем Арваре!
– Не будет вам нашей помощи! – ответили боги. – Сами породили чудище, сами и оборите его! А мы не желаем более жить здесь. Оставайтесь один на один со своим творением!
Согласно Преданию, боги так разгневались на арваров, что жестоко наказали любопытство и стремление к сладострастию; они заморозили цветущий, благоухающий материк Арвар – свою родину, надвинули на парусье и паросье ледяной панцирь и вместо тепла утвердили холод, и доселе называемый студень, ибо прежде всего арварами был утрачен студ.
Сами же навсегда покинули родную землю, разлетевшись по странам, где жили их народы.
Потомки всех трех сыновей Рода бежали от студа в полуденные страны, и бег сей длился многие годы; в полном мраке, неся в руках лишь светочи, арвары брели бесконечными вереницами по холодным землям, мысля отыскать хоть какой-нибудь приют. Шли рядом и простые смертные и бессмертные великаны, не нарушавшие Даждьбожьего запрета, и воинственные росы, живущие с сохи и с лова, а понурые, утратившие веселость калики жаждали перейти в иной мир и более не возвращаться, да не могли этого сделать, ибо в чужих землях не было и малой щелки, чтоб проникнуть на тот свет. А за арварами такими же толпами брели мамонты – священные животные, тоже согнанные холодом с благодатных родных мест. Обезумевшие от голода люди под покровом вечной ночи нападали на слабых и больных, чтоб отнять огонь, или бродили по льдам и искали павших мамонтов, чтоб есть мертвечину. Если находили, то это бесконечное движение замирало на несколько дней, пока на земле не оставались белые скелеты. Так шли они, пока Даждьбог не сдобрился и не явил солнце, осветившее берега неведомого тогда моря, которое потом назовут Варяжским.
В студеной дороге многие русы от бесконечной тьмы ослепли или вовсе погибли. Новая земля, дарованная богами, была еще покрыта ледником и принесенным на нем камнем – и травинка не росла в этой холодной и неприютной стране! Однако измельчавшие, смертные исполины, памятуя о гневе богов, остались ждать теплого Варяжа и лишь немногие ушли в полуденную сторону, поселившись на пустынных, скальных берегах моря, именуемого Русским. Но потомки Роса, даже после всех испытаний многочисленные и привыкшие жить с сохи и с лова, пошли еще дальше на полдень и осели в глубине материка на плодородных землях по Дону и реке Ра. И только веселые расы, привыкшие ко всякому свету и обладающие огромным жизнелюбием, мало пострадали от наказания, поскольку не имели своей земли и стороны, знали пути в оба мира и по божьей воле были от рода странниками. Однако между их родами возник разлад. Старший в роду сударь (так называли князей) по имени Расен настаивал, чтобы идти дальше в полуденную сторону, а его брат Арваг не хотел покидать Полунощной звезды. По обыкновению рассудить спор призвали бессмертных исполинов, которые и решили, что будет лучше, если братья разойдутся в разные стороны, дабы в будущем не сеять вражду. Тогда Расен взял большую часть расов, а также сохранившийся род бессмертных исполинов, чтоб было кому разрешать споры в чужих землях, и пошел из холодных краев в полуденные, пока не достиг теплых морей в Середине Земли.
Все изначальные роды арваров пережили великое переселение с большими потерями и кое-как прижились на новых землях. Они считали, что обры никогда не придут сюда, ибо по замыслу богов тварь от кровосмешения обречена на вымирание. Но безокие выродки не сгинули подо льдом, поскольку, не имея воли, не знали страха смерти и, поедая друг друга, размножаясь в пути, пришли по следам своих творцов.
То что было рождено не по божьей воле, не подчинялось никаким заповедям и законам, существуя вне всякой власти. От обрища невозможно было избавиться, как от собственной тени в ясную погоду, ибо оно, созданное плоть от плоти, как малое дитя, не могло существовать без родителя. Это было то самое зло, порожденное добром и живущее его соками и потому обладающее бессмертием.
5
Вящеслава стояла с поднятой десницей, готовая в любой миг поразить молнией – на кончиках ее пальцев уже вскипали искристые, малиновые шары.
– Вы осквернили мою землю убийством! Варяги сняли головные уборы – перед вечностью.
– Это обры безокие, – ответствовал Сивер. – Мы победили их по чести, в неравной битве.
– Кто вы?
– Арвары, внуки Даждьбога!
Помедлив, бессмертная опустила руку и искры с ее пальцев с треском ушли в землю.
– Арвары? Разве вы еще существуете? Мне мыслилось, на земле от вас остались лишь обры…
– Нет, Вящеслава, по-прежнему существуют и русы, и росы, и расы, но только не вечные, как ты.
Она не походила на старуху, бессмертные в представлении смертных не старели, ибо жизнь их казалась коротким мигом. Вящеслава выглядела воинственно: на голове высокий стальной шлем с кольчужным забралом, под длинным синим плащом выступали латы, но оружия при ней не было никакого, даже короткого засапожника. Несмотря на тяжелые доспехи, она казалась легкой, подвижной и женственной, однако время, а более всего одинокая жизнь в мире смертных коснулась и вечности: трехсаженная богатырша уже слегка сутулилась, русые волосы, спадающие из-под шлема на опущенные плечи, потускнели и взялись желтоватой сединой. Молодыми оставались лишь пронзительные и грозные голубые глаза, за которые ее так любил Ладомил.
– Что за нужда привела вас на мой остров?
– Ты поступаешь с нами, как с чужеземцами. – заметил Сивер. – А мы – варяжское посольство от Князя и Закона русов. Прежде, чем спрашивать, пусти в свой дом, в бане выпарь, напои, накорми да спать уложи. На утро сами скажем, зачем явились.
Вящеслава сурово оглядела площадь перед замком, на которой лежало мертвое обрище, склонившись, подняла с земли отрубленную голову, заглянула в лицо.
– У обров появились глаза…
– Они прозрели, потому что обрели бога. И ныне их не страшит даже море.
Бессмертная бросила голову на землю и брезгливо потрясла руками.
– Впустила бы немедля, но вы осквернили смертью мой остров.
– Мы очистим твой остров. Но как обры оказались здесь?
– Как и вы, пришли на корабле, – проворчала Вящеслава и медленно удалилась.
По арварскому обычаю, покойных сжигали в хорсе, ибо лишь с огнем можно было прорваться сквозь пространство в иной мир. Но обров отправляли в землю, дабы тело съели черви и прах превратился в ничто: никто еще из могилы не попадал на тот свет.
Это стало вечным наказанием – сражаться со своим порождением, а затем закапывать его, ибо сами безокие не хоронили своих мертвых, бросая их зверям и птицам.
Весь остаток дня варяги копали глубокие ямы на высоком морском берегу, подальше от жилища бессмертной, после чего всю ночь стаскивали и зарывали побитых обров. И пока они хоронили останки своего древнего греховного творения, Вящеслава не появлялась, и лишь наутро, когда утомленные ватажники засыпали и завалили камнями последнюю могилу, вышла из замка. На сей раз без доспехов, в пурпурном плаще со звездчатой пряжкой и убранными под венец волосами, украшенными распластанными соколиными крыльями. Должно быть, бессмертной некуда было торопиться, поэтому сначала она поднялась на гору, по-хозяйски осмотрела все четыре стороны острова, затем обошла его вдоль моря, надолго останавливаясь где вздумается, позрела на разбитый варяжский хорс, поговорила с грифоном, витающим над головой и, наконец, приблизилась к захоронениям обрища.
Спешить и суетиться в присутствии бессмертной было нелепо, поэтому варяги молча стояли перед ней, опершись на мечи.
А великанша поплевала на обринские могилы и тотчас над ними вспыхнул синий огонь.
– Нас послал в Арварское море государь русов, – сказал Сивер. – Мы арвары, княжеское посольство от всех морских и земных путей. Ты знаешь из Кладовеста, у Сувора родился великий сын именем Космомысл…
– Великий сын. – усмехнулась Вящеслава и соколиные крылья на ее волосах затрепетали. – А чем же он велик? Волей, дающей бессмертие? Или бренным телом?
