Голос ночной птицы - Маккаммон Роберт Рик (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Грин был весьма не в восторге, но так как он был тюремщиком, а это — официальное дело, отказаться он не мог.
— Ладно, — сказал он. — Погоди минутку, я оденусь.
— Если можно, у меня к вам вопрос, — сказал Мэтью раньше, чем Грин скрылся за дверью. — Не скажете, сегодня есть люди на дозорных башнях?
Грин фыркнул:
— А ты бы стал там сидеть один, когда на тебя того и гляди что-нибудь сверху рухнет и устроит, как с беднягой Линчем? Каждый житель Фаунт-Рояла — мужчина, женщина или ребенок — из тех, что еще остались, — сегодня сидит у себя в доме за запертыми дверьми и ставнями!
— Вот я о том же, — сказал Мэтью. — Нехорошо получается, что вам приходится оставлять жену и ребенка одних. В смысле, без защиты. Но дело официальное, ничего не попишешь.
Грин был ошарашен этой мыслью, но буркнул:
— Вот именно. Так что нечего тут зря пережевывать.
— Ну… вообще-то у меня есть предложение, — проговорил Мэтью. — Времена сейчас очень опасные, я сам знаю. Поэтому можете просто дать мне ключ, и я отведу мадам Ховарт к магистрату. До казни ее вряд ли придется уводить обратно в камеру. Конечно, я не решусь к ней подойти без пистолета или шпаги. У вас они есть?
Грин уставился на Мэтью.
— А ну-ка постой, — сказал он. — Слыхал я толки, что ты неровно дышишь к ведьме.
— Да? Ну… в общем, так это было. Было. Она меня ослепила, и я не видел ее истинной сути, пока сидел за решеткой. Но с тех пор я — с помощью магистрата — понял глубины ее коварства.
— Еще говорят некоторые, что ты сам обращен в демона, — сказал Грин. — Лукреция Воган такое говорила на воскресной службе в лагере преподобного.
— Правда?
«Чертова баба!»
— Ага, и говорила, что ты можешь быть с ведьмой заодно. А преподобный Иерусалим сказал, что ты возжелал ее плоти.
Очень трудно было Мэтью сохранять внешнее спокойствие, когда внутри все бушевало.
— Мистер Грин, — проговорил он, — это я прочел ведьме приговор о казни. Будь я на самом деле демоном, я бы просто заворожил магистрата и не дал бы ему признать ее виновной. У меня для этого были все возможности.
— А преподобный говорил, что это ты мог напустить болезнь на Вудворда, чтобы он помер, не успев вынести приговор.
— Я был главным предметом тирад преподобного? Если так, надо мне у него хотя бы долю попросить в тех монетах, что он нажил на моем имени!
— Главным предметом был Дьявол, — ответил Грин. — И как нам выбраться из этого города, сохранив на себе шкуры.
— Когда преподобный сделает свою работу, шкуры на вас останутся, но кошельков не будет. — Мэтью уклонялся от главной своей задачи, а это нехорошо. — Но, пожалуйста… давайте выполним просьбу магистрата. Как я уже сказал, вы можете дать мне ключ, а я…
— Нет, — прервал его Грин. — Уж как мне ни неохота сейчас покидать дом, заключенная на моей ответственности, и ни одна рука не откроет ее замок, кроме моей. Потом я отведу вас обоих к магистрату.
— Но, мистер Грин… я думаю, что в свете причин для вас остаться и… — Мэтью говорил в пустоту, потому что великан-тюремщик уже скрылся в своем доме.
План, так тщательно продуманный, начал расползаться. Очевидно, Грин сомневается в намерениях Мэтью. Кроме того, рыжебородый монолит верен долгу настолько, что готов оставить жену и ребенка в вечер сатанинской охоты. Мэтью мог бы похвалить этого человека, если бы не честил его сейчас на все лады.
Через несколько минут Грин появился снова, в той же ночной рубахе поверх бриджей и сапог. На шее у него висел кожаный шнурок с двумя ключами. В левой руке он держал фонарь, а правая лапища, к большой тревоге Мэтью, тащила палаш, которым быка можно было бы обезглавить.
— Не забудь, — сказал Грин жене, — держи дверь на запоре! И если кто-нибудь попытается влезть, ори так, чтобы легкие лопнули! — Он закрыл дверь, накинул щеколду и повернулся к Мэтью. — Ладно, пошли! Ты впереди!
Настало время, подумал Мэтью, прибегнуть к запасному плану.
Единственная проблема состояла в том, что запасного плана у него не было.
Мэтью провел Грина к тюрьме. Он не оборачивался, но, судя по тому, как шевелились волосы у него на загривке, Грин держал палаш острием ему в шею. На улице Гармонии залаяла собака, другая ответила ей с Трудолюбия, и эта мелодия тоже вряд ли успокоила нервы тюремщика.
— А почему мне об этом не сказали? — спросил Грин, уже подходя к тюрьме. — Если это необходимое требование закона. Что, нельзя было сделать это днем?
— Закон гласит, что осужденному по делу о колдовстве должна быть предоставлена возможность покаяния не более чем за шесть и не менее чем за два часа до казни. Это называется закон о… гм… конфессиато. — Если Иерусалиму сошел с рук обряд санктимонии, то почему бы Мэтью не воспользоваться той же стратегией? — Обычно магистрат приходит в камеру осужденного вместе со священником, но в данном случае это невозможно.
— Да, теперь понятно, — согласился Грин. — Но все равно — почему меня не предупредили?
— Вас должен был предупредить мистер Бидвелл. Он этого не сделал?
— Нет. Он болен.
— Ну вот, видите сами. — Мэтью пожал плечами.
Они вошли в тюрьму — Мэтью по-прежнему впереди. Рэйчел обратилась к огням, а не к людям, которые их несли, и голос ее был усталый и обреченный:
— Уже пора?
— Почти, мадам, — сурово ответил Мэтью. — Магистрат желает видеть вас, чтобы предоставить вам возможность покаяться.
— Покаяться? — Она встала. — Мэтью, что это значит?
— Я предлагаю вам молчать, ведьма, ради вашего же блага. Мистер Грин, откройте камеру.
Он отступил в сторону, лихорадочно думая, что же делать дальше, когда ключ повернется.
— А ну-ка встань там, от меня подальше, — потребовал Грин, и Мэтью подчинился.
Рэйчел подошла к решетке, с грязными волосами и лицом, и пронзила Мэтью янтарными глазами.
— Я вам задала вопрос. Что все это значит?
— Речь идет о вашей жизни после того, как вы отсюда выйдете, ведьма. О послежизни в далеком отсюда царстве. А теперь будьте добры придержать язык.
Грин вложил ключ в замок, повернул и открыл дверь камеры.
— Порядок. Выходите. — Рэйчел стояла, держась за прутья решетки. — Так велит закон конфессиато! Идите, магистрат ждет!
Мысли Мэтью метались как бешеные. Перед ним были два ведра в камере Рэйчел — одно для воды, другое для телесных отправлений. Немного, но ничего другого ему придумать не удалось.
— Видит Бог! — сказал он. — Кажется, ведьма хочет нам бросить вызов, мистер Грин! Она, похоже, отказывается выходить! — Он ткнул в нее пальцем, показывая в дальний угол камеры. — Ведьма, вы выйдете сами или нам вас вытащить?
— Я не…
— Видит Бог, мистер Грин! Она оскорбляет магистрата даже в этот последний час! Вы выйдете или будете создавать затруднения?
Последние слова он подчеркнул и увидел, что Рэйчел, все еще недоумевая, все же поняла, чего он от нее хочет. Она отступила от решетки и остановилась, лишь упершись спиной в стену.
— Мэтью? — спросила она. — Что это за игра?
— Игра, о которой вы пожалеете, мадам! И не думайте, что ваше фамильярное обращение ко мне помешает мистеру Грину войти и вытащить вас оттуда! Мистер Грин, действуйте!
Грин не шевельнулся, опираясь на меч.
— Я не пойду туда, рискуя, что мне глаза выцарапают или еще чего похуже. Это вам она так нужна, так и тащи ее сам.
Мэтью почувствовал, как обвисают его паруса. Получался фарс, будто написанный в горячке мертвецки пьяным драматургом.
— Хорошо, сэр. — Он стиснул зубы и протянул руки. — Ваш палаш, попрошу.
Грин сощурился.
— Я войду и ее вытащу, — напирал Мэтью, — но неужто вы думаете, что я войду в логово тигра без оружия? Где ваше христианское милосердие?
Грин ничего не сказал и не сдвинулся с места.
— Мэтью! — позвала Рэйчел. — Что это…
— Молчать, ведьма! — огрызнулся Мэтью, не сводя глаз с гиганта.
— Ну уж нет! — Губы Грина мимолетно скривились в полуулыбке. — Нет, сэр. Я оружие не отдам. Не такой я полный дурак, чтобы его из рук выпустить.
