Голос ночной птицы - Маккаммон Роберт Рик (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗

— Простите, я не хотел вас будить.

— Не сомневаюсь, что не хотели, но я уже не спала. Я хотела подняться и посмотреть на него, поскольку днем он был очень не в себе. — Приблизившись, она поставила фонарь на стол. Одета она была в мрачный серый чепец и ночной халат того же оттенка, а на лице ее был размазан призрачно-зеленый крем для кожи. Мэтью не мог не подумать, что увидь Бидвелл миссис Неттльз в таком виде, он бы решил, что этот лягушкоподобный призрак выполз из адского болота. — Ваше проникновение в эту комнату, — сказала она сурово, — не имеет оправданий. Что вам здесь нужно?

Ничего не оставалось, как сказать правду.

— Из слов Соломона Стайлза я понял, что у Бидвелла есть карта Флориды, нарисованная французским исследователем. Я думал, что она может быть спрятана здесь: либо в столе, либо на книжных полках.

Миссис Неттльз ничего не сказала, но посмотрела таким взглядом, который мог бы просверлить в Мэтью две дыры.

— Я не говорю, что я решился, — продолжал Мэтью. — Я только говорю, что хотел увидеть карту, узнать, что там за территория.

— Территория такая, что она вас убьет, — сказала женщина. — И леди тоже. Она знает, что вы задумали?

— Нет.

— Вы не считаете, что надо было первым делом спросить ее, а потом уже планировать?

— Я не планирую. Я только смотрю.

— Ну, смотреть… как бы там ни было. Может, ей не хочется погибать в пасти диких зверей.

— А что тогда? Лучше погибнуть в огне? Позвольте не поверить!

— Умерьте голос, — предупредила она. — Может, мистер Бидвелл повредился умом, но не слухом.

— Но… если мне и дальше искать карту… может быть, вы уйдете и забудете, что меня здесь видели? Это дело мое, и только мое.

— Нет, вы не правы. Это еще и мое дело, потому что я вас в это втравила. Держала бы я язык за зубами, ничего бы…

— Простите, — перебил Мэтью, — но вынужден не согласиться. Вы меня не втравили, по вашему выражению, а помогли увидеть, что не все в этом городе так, как кажется. Что — знаете вы об этом или нет — огромное преуменьшение. Я бы серьезно усомнился в том, что Рэйчел ведьма, даже если бы вы были одним из свидетелей против нее.

— Ладно, тогда, если вам так очевидна ее невиновность, почему ее не видит магистрат?

— Непростой вопрос, — сказал он. — В ответе следует учесть возраст и жизненный опыт… которые в данном случае оба мешают мыслить ясно. Или, можно сказать, видеть за пределами прямой борозды на кривом поле, на которое вы так образно указали при нашей первой встрече. А теперь: вы мне позволите продолжать поиски карты?

— Нет, — ответила она. — Если уж вы так настропалились ее найти, я вам на нее покажу. — Она подняла фонарь и направила его свет на стену позади стола. — Вон она висит.

Мэтью взглянул. И действительно, на стене висела коричневая пергаментная карта, растянутая в деревянной раме. Она была около пятнадцати дюймов в ширину и десяти в высоту, расположенная между портретом маслом парусного корабля и рисунком углем, изображавшим лондонские доки.

— Ох! — сказал Мэтью смущенно. — Спасибо вам.

— Вы лучше проверьте, то ли это, что вам нужно. Я знаю, что там по-французски, но никогда особо не обращала внимания.

Она протянула Мэтью фонарь.

Почти сразу Мэтью увидел, что это он и искал. Это была часть большей карты, и она отображала территорию примерно от тридцати миль к северу от Фаунт-Рояла до области, надписанной выцветшими чернилами «Le Terre Florida». [3] Между Фаунт-Роялом и испанской территорией старинное перо нарисовало обширный лес с отдельными полянами, меандрами рек и множеством озер. Только эта карта была с фантазией, поскольку одно озеро было изображено в виде морского чудовища и названо составителем «Le Lac de Poisson Monstre». [4] Болото — обозначенное символами травы и воды вместо символов деревьев, — тянувшееся вдоль всего побережья от Фаунт-Рояла до Флориды, было названо «Marais Perfide». [5] И еще одна зона болот, миль пятьдесят-шестьдесят к юго-западу от Фаунт-Рояла, носила название «Le Terre de Brutalite». [6]

— Это вам поможет? — спросила миссис Неттльз.

— Скорее обескуражит, чем поможет, — ответил Мэтью. — Но некоторая польза действительно есть.

Он увидел что-то вроде поляны в чаще милях в десяти от Фаунт-Рояла, которая имела — по странным и перекошенным масштабам карты — где-то мили четыре в длину. Еще одна поляна, несколько миль в длину, лежала к югу от первой, и на этой находилось озеро. Третья, самая большая из всех, была к юго-западу. Они походили на следы ног какого-то первобытного великана, и Мэтью подумал, что если действительно существуют эти свободные от леса зоны — или хотя бы такие, где чаща не столь perfide, то они представляют собой путь наименьшего сопротивления до Флориды. Может быть, это и есть тот «самый прямой путь», о котором говорил Соломон Стайлз. В любом случае идти по ним казалось несколько легче, чем день за днем прорываться через девственный лес. Мэтью еще заметил несколько мелких надписей «Indien?» [7] в трех далеко отстоящих друг от друга местах, ближайшее из которых было в двадцати милях к юго-западу от Фаунт-Рояла. Он предположил, что знак вопроса отмечает возможную встречу либо с живым индейцем, либо местонахождение какого-либо индейского предмета, или даже услышанный грохот барабанов племени.

Это будет непросто. На самом деле — невероятно трудно.

Можно ли добраться до Флориды? Да, можно. Держа на юго-запад, на юг, снова на юго-запад и перебираясь между этими менее заросшими следами великана. Но, как он сам понимал, он никак не кожаный чулок, и простейший просчет в определении положения солнца может завести его и Рэйчел в Terre Brutalite.

Но тут все — terre brutalite. Разве не так?

«Это сумасшествие! — подумал он, обескураженный грубой реальностью. — Полное сумасшествие!» Как он даже мог вообразить себе такое? Заблудиться в этих страшных лесах — это же тысячу раз погибнуть!

Он вернул фонарь миссис Неттльз.

— Спасибо, — сказал он, и она услышала в его голосе признание полного поражения.

— Ага, — сказала она, принимая фонарь. — Зверски трудно.

— Не зверски трудно. Просто невозможно.

— Так вы это, выбросите из головы?

Он провел рукой по лбу:

— А что мне делать, миссис Неттльз? Можете вы мне сказать?

Она покачала головой, глядя на него с печальным сочувствием.

— Очень жаль, но не могу.

— И никто не может, — безнадежно проговорил он. — Никто, кроме меня. Сказано, что нет человека, который был бы, как остров… но у меня такое чувство, что я по меньшей мере — отдельный доминион. Не пройдет и тридцати часов, как Рэйчел поведут на костер. Я знаю, что она невиновна, и ничего не могу сделать, чтобы ее спасти. Поэтому… что я должен делать, кроме как строить дикие планы добраться до Флориды?

— Вам нужно ее забыть, — сказала миссис Неттльз. — Жить своей жизнью, а что умерло, то умерло.

— Это разумный ответ. Но во мне тоже что-то умрет в понедельник утром. То, что верит в правосудие. И когда оно умрет, миссис Неттльз, я не буду стоить ни гроша.

— Вы оправитесь. Все живут, как должны жить.

— Все живут, — повторил он с оттенком горькой насмешки. — Это да. Живут. С искалеченным духом и сломанными идеалами живут. Проходят годы, и забывается, что их изувечило и сломало. Принимают это как дар, когда становятся старше, будто увечье и перелом — королевская милость. А тот самый дух надежды и идеалы юной души считают глупыми, мелкими… и подлежащими увечьям и слому, потому что все живут, как должны жить. — Он посмотрел в глаза женщины: — Скажите мне, в чем смысл этой жизни, если правда не стоит того, чтобы за нее сражаться? Если правосудие — пустая оболочка? Если красоту и грацию сжигают дотла, а зло радуется пламени? Должен я рыдать в тот день и сходить с ума или присоединиться к ликованию и потерять душу? Сидеть у себя в комнате? Или пойти на долгую прогулку — только куда мне идти, чтобы не осязать этот дым? И жить дальше, миссис Неттльз, как все живут?