Новый век начался с понедельника - Омельянюк Александр Сергеевич (полная версия книги TXT, FB2) 📗
Расслабившись и потеряв бдительность, супруги стали всё чаще и чаще демонстрировать друг другу своё действительное лицо.
Но истинная культура, настоящие черты характера постепенно возобладали и всё их взаимное притворство как рукой сняло.
Они стали меньше следить за собой, а их диалоги приобрели хамский и излишне саркастический оттенок.
– «У тебя изо рта говном пасёт!» – как-то заявила жена мужу.
– «Так я ещё не спустил его!» – шутя, пытался тот оправдаться.
В дополнение ко всему и тесная связь с матерью, их взаимная с единственным оставшимся сыном любовь, уважение и привязанность, тоже помешали браку Алексея, и на пятом году совместной жизни его новая семья распалась.
Мать периодически влезала в их семейные дела, поучая невестку.
А в спорах между женщинами Алексей всё чаще брал сторону матери, в итоге сделав выбор между любимыми им женщинами в её пользу.
Алексей развёлся, оставшись один со своей престарелой, но сохранившей бодрость духа, матерью.
А сын Анатолий уехал от него, уже со своей матерью, к её родителям в другой район Москвы.
Однако бывшая жена, хорошо помня всё положительное в бывшем муже, не мешала контактам отца с одарённым сыном, особенно в подростковом возрасте, и Алексей периодически виделся с ним, влияя на его воспитание. Платон даже был этому невольным свидетелем, когда видел их вдвоём на футбольном поле.
И здесь отчётливо проявились характеры и отца и сына.
Во время игры в футбол Платон заметил, если Алексей играл в противоположной команде, то поддавался Толе, явно давая ему забить гол.
Остальные дети на площадке, с одной стороны, такое предательство принимали со взрослым пониманием, но с другой стороны, в их глазах дядя Лёша, как человек, считавшийся справедливым, сразу терял свой авторитет.
Одновременно Платон заметил, что Толя тоже держит нос по ветру, стараясь сдружиться с теми парнями, кто лучше, по его мнению, играет, заговаривая во время игры только с ними, льстя им. Хотя те относились к хитрожопому снисходительно, как к чужаку, но усё же сыну дяди Лёши.
Такая политика молодого начинающего карьериста по отношению к нужным в его футболе людям, была недальновидной, так как не футболом единым жив человек.
Платон невольно вспомнил, что зимой Алексей играет в футбол в спортзале одной из школ, где собираются лишь нужные и полезные ему люди, а его самого он приглашал на это мероприятие лишь чисто формально, вообще, без конкретики.
И на этих, чисто спортивных мероприятиях Алексей блистал иногда своей лингвистической эрудицией.
После игры, запивая пивом усталость, забитые и не забитые голы, Алексей Грендаль бывало шутил:
– «Пейте пиво сраками – лучше усваивается!».
Со временем, вторым хобби Алексея стал пеший туризм, которым он занимался долгое время, почти до его женитьбы.
Лишь после одного случая, у него внезапно напрочь пропало желание шляться с рюкзаками по земле, а появилось новое – осесть на даче.
Поставив палатку в живописном месте на лесной поляне, туристы расположились на ночлег.
Рано утром, проснувшись от какого-то повторяющегося шороха, они с ужасом увидели, как здоровенный, видимо старый кабан, периодически останавливаясь перед палаткой, совершал затем семенящими шажками небольшой круг вокруг своего места и снова останавливался, замирая перед палаткой, переминаясь с ноги на ногу, принюхиваясь и фыркая, явно чего-то ожидая, или к чему-то готовясь.
И так продолжалось, видимо долго, так как животному удалось уже протоптать довольно заметную замкнутую, почти идеально круглую, тропку вокруг их палатки.
И как только животное, по какой-то одному ему ведомой причине, на время оставило место своего длительного патрулирования, туристы быстро собрались, сняли палатку, и удалились с кабаньей тропы, пропустив хозяина в его исконные владения.
С тех пор Алексея больше не тянуло в леса дальнего Подмосковья.
Так получилось, что Алексей Грендаль каким-то образом избежал службы в армии.
Зато его старший брат Олег это с лихвой восполнил.
Как спортсмен-биатлонист, отслужив срочную службу в Спортивном батальоне Уральского военного округа, Олег был приглашён продолжить службу в 9-ом Управлении КГБ СМ СССР.
Со временем Олег с товарищами по службе выполнял охранные и прочие функции, обеспечивая охоту высших государственных и партийных руководителей, в частности в Завидово.
Но бывали выезды и куда покруче, например, в заповедник Беловежской пущи.
Однажды там для большого начальника устроили охоту на медведя. Новичков в деле не было.
Олега, как бывшего чемпиона по стрельбе, поставили на охрану первого лица. В его задачу входило застрелить медведя лишь в крайнем случае, когда будет угрожать опасность непосредственно его подопечному в случае промаха того по зверю.
Рано утром, ещё в начинающей рассеиваться туманной дымке, загонщики погнали зверя в нужном направлении.
Но тот, то ли от недосыпа, то ли от голода, или переедания, передвигался как-то непредсказуемо.
Хотя медведь и бежал куда надо, но при этом он стелился над самой землёй, словно полз по-пластунски; как крылатая ракета «Томагавк» огибая рельеф местности, низко опустив голову, словно как навигационная система TERCOM, сверяясь с картой местности; прижимая морду к самой траве, словно внюхиваясь в неё.
По кустам и перелеску, лихо обходя препятствия, он быстро достиг опасной близости к первому лицу всего мероприятия.
Наблюдавшие за ним в бинокли охотники и охранники могли разглядеть только часть его быстро перемещающейся, словно змейка, спины, фактически один лишь загривок.
Олег во все глаза следил за быстро приближающимся зверем, краем глаза держа в поле зрения подготовившегося к стрельбе шефа.
Тот, весьма крупный мужчина в расцвете сил, держал свою крупнокалиберную винтовку с оптическим прицелом наизготовку, а на груди весьма громоздкий прибор ночного видения, который ему теперь очевидно был уже не нужен.
Попытка поймать маскирующегося зверя в прицел не увенчалась успехом.
Возможно, в результате накануне излишне выпитого и съеденного, начальник замешкался. Этого хватило, чтобы медведь оказался рядом с охраняемым лицом.
Он неожиданно выскочил перед ним и встал во весь рост на дыбы.
Олег не на шутку испугался. Ракурс стрельбы оказался опасным, так как абрис зверя почти сливался с силуэтом шефа. Стрелять было уже нельзя.
Опасность подстрелить шефа вместо медведя была слишком высока. Поэтому Олег бросился в сторону, пытаясь освободить свою линию огня от застывшего, как глыба, начальника.
Только стрелок выбрал новый нужный ракурс и вскинул винтовку для спасительного выстрела, как тут же обомлел.
Все невольные зрители этого тоже словно оцепенели. Медведь сильным ударом лапы выбил из рук и с груди горе-охотника винтовку вместе с ПНВ.
Затем зверь замер, принюхиваясь к своей жертве. Несколько секунд они стояли друг против друга на виду у других охотников и охранников, приоткрывших от ужаса рты и округливших, ставшими бесцветными, глаза.
Здоровенный мужчина и не менее крупный медведь стояли друг против друга на задних лапах.
Ситуация неожиданно разрядилась. Зверь, что-то учуяв, отвернулся и, опустившись на все лапы, неспешно затрусил прочь. Вышедшие из оцепенения ближайшие окружающие рванули к охраняемому лицу.
Вышел из ступора и Олег, с облегчением опуская свою винтовку. Хотя он был ближе всех к шефу, но оказался около него практически вместе с двумя другими стрелками.
Когда к насмерть перепуганному начальнику подоспела охрана и коллеги охотники, то последние сразу всё поняли.
От бедолаги исходил зловонный запах свеже упущенных фекалий.
Уже потом егеря поведали Олегу, что медведь воспринимает такой запах, как признак капитуляции противника.
После этого случая их шеф навсегда распрощался с охотой, полностью переключившись на рыбалку.
А Олег сделал глубокомысленный и даже философский вывод: Охота в Пуще – неволя!
