Путь «Чёрной молнии» - Теущаков Александр Александрович (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Граждане осужденные, прошу вашего внимания. В первую очередь руководство колонии обязательно вас выслушает, если ваши требования приемлемые, и мы будем в состоянии решить их своими силами, я обещаю вам, что мы все выполним. Главное сейчас — урегулировать конфликт. Я призываю вас не продолжать избиения осужденных, не стоит усложнять ситуацию, давайте мирным путем решим эти проблемы.
До самого конца речи голос его был твердым и спокойным.
— Мягко стелешь — жестко спать, — послышалась первая реплика.
Дрон протиснулся сквозь толпу зэков и подошел к начальству.
— Хорошо, но ты должен нам дать гарантию, если все закончится мирным путем, не прессовать зэков за наказание козлов.
— Какие гарантии вы хотите получить? — обратился с вопросом полковник к Дронову и его сподвижникам.
— Твое слово! Слово офицера. Ты готов нам его дать? — спросил Дрон, уверенно глядя в глаза полковнику. Серебров переглянулся с сопровождавшими его офицерами. Они остались безучастными к его немому вопросу. Полковник понял, что в данный момент он зря ищет у них содействия.
— Хорошо, я даю вам слово офицера, что мы не будем преследовать кого-либо за нанесение побоев активистам.
— Я тоже поддерживаю начальника колонии, — произнес Кузнецов.
Волна одобрения прошлась по толпе заключенных.
— Но в свою очередь и вы должны выполнить наши условия, — сказал Серебров.
— Мы все во внимании, — ответил за всех Дронов.
— Вы немедленно здесь же на плацу должны сложить палки, штыри, арматуры и разойтись по отрядам. Мы окажем необходимую, медицинскую помощь всем пострадавшим. Обещаю, что ни один из осужденных не будет водворен в штрафной изолятор.
— Лады начальник, но для начала вызови прокурора по надзору и в присутствии офицеров из управления выслушайте наши требования. Мы не такие тупые, чтобы верить тебе с ходу, хотя ты и дал слово офицера. Мы тут тебе списочек приготовили, хочешь послушать?
Дрон достал из кармана куртки лист бумаги и стал громко с выражением читать:
— Вы уберете из зоны всех активистов, ни одна тварь не должна иметь нашивки и занимать теплые должности в колонии, мы сами в состоянии выбирать себе людей, которые числятся в хозобслуге.
Что касается пропитания: поваров и прочих работников столовых, отряды сами будут их выделять. Что положено нам по суточному довольствию из продуктов, вы обязаны выдавать без проволочек и прочего воровства.
Мы категорически против методов наказания «ларьком» и посылок, никто не имеет права лишать нас продуктов питания и предметов первой необходимости.
Наша зона против вменения «локальной системы»: сообщения между отрядами должны оставаться открытыми.
Мы имеем право на просмотры фильмов в клубе, а то, что администрация лишает нас кино за различные нарушения, мы против таких санкций.
Мы требуем, чтобы укоротили руки оперчасти, которая унижая человеческое достоинство, принуждает вновь прибывших в колонию выполнять унизительные работы.
Отменить в изоляторе право на ограничение питания «День — летный, день — не летный», и таким образом влиять на осужденных.
После отбоя прекратить ночные проверки, сопровождающиеся громким топотом и игнорированием возмущений осужденных.
Дать нам право самим выбирать себе бригадиров, а не тех, кто находится в сделке с различными административными лицами.
Прекратить наращивание норм выработки, доведенных на сегодняшний день до абсурда.
Оставлять на карточке заключенного положенный процент денег, а не забирать под чистую, за уплату исков и алиментов.
По мере зачитывания Дроновым требований, по толпе прокатывались одобрительные возгласы.
Дронов продолжал:
— Мы требуем, чтобы нас не лишали свиданий с родственниками, спекулируя перед нашими родными, что мы не соблюдаем правила внутреннего распорядка. Отменить такое право!
По первому требованию, вы обязаны вызывать прокурора по надзору, так как это является неотъемлемым нашим правом.
При предъявлении нам серьезных обвинений в совершении, каких либо преступлений, мы имеем право на адвокатов, и давать первое показание, только в их присутствии.
Мы также требуем прекратить режимную и оперативную части ломать личность человека, а именно: склонять к предательству, заниматься наушничеством, доносительством, устраивать слежку и создавать провокации в отношении нас — заключенных.
Очень много было зачитано требований. Но тот, кто составлял этот перечень, прекрасно понимал, что только часть из написанного может выполнить администрация колонии. Все остальное было адресовано общей системе Исправительно Трудовых Учреждений — это и было внутренним распорядком колоний. И поэтому, изначально можно было считать, что органы Советской власти всерьез не воспримут подобный «манифест».
Тем временем заключенные в штрафном изоляторе, сидевшие за нарушение режима содержания, а так же отбывающие наказание в БУРе услышали, что в зоне происходит, что-то важное. По шуму, крикам, поднятым на всей территории колонии, стало понятно, что начались какие-то волнения. Избранные заключенные, сидевшие в БУРе, были заранее оповещены, что на днях произойдут перемены.
Дрону не хотелось раньше срока нагнетать обстановку, если братва начнет преждевременно бузить, все его планы полетят к черту, а придет день: всех арестантов освободят.
Вор отдал распоряжение Воробью: взять с собой десятка два дюжих пацанов и по сигналу взломать двери изолятора. Но, так как запоры были сделаны на совесть, придется применять технические средства. Ворота в промзону были открыты настежь, теперь каждый желающий мог сходить в цех или прогуляться по периметру рабочей зоны. Но по указу блаткомитета небольшие группы разбрелись в поисках подручных средств на случай обороны зоны. Заключенные подтаскивали к въездным воротам всякий хлам: железо, старые щиты, подносили какие- то трубы и швеллера, все готовились на случай прорыва военных или длительной осады. Все это происходило на глазах часовых, зорко охраняющих подступы к запретным полосам и вышкам.
Если у ментов возникнет желание где-нибудь проникнуть в зону, блаткомитет организовал две мобильные группы, контролирующие периметр обеих зоны. Подобными вопросами занимались: Сергей Ирощенко (Карзубый) и Игорь Семченко (Каленый), отдавшие некогда своей Родине несколько лет безупречной службы.
Сашка присмотрел трубу приличного диаметра, длиной около пяти метров и в уме прикинул: «Если ее возьмут человек шесть и используют, как таран, то свобода узникам изолятора будет обеспечена».
Первый раз в жизни ему и его близким приятелям пришлось участвовать в подобном мероприятии. События такого рода разворачивались по накатанному сценарию только в фильмах и книгах, а здесь он самолично принимал участие в подготовке к бунту.
Пока все шло по плану, и молодые парни пребывали на гребне волны, которая увлекала их глубже, в неведомую пучину. Опасений и страха за уже сработанное дело, ни у кого из восставших пока не возникало. Конечно, были лояльные к неповиновению и беспорядкам, но Дрон строго указал: «Вольному — воля», захотят мужики поддержать основную массу, пусть становятся рядом». Ему не хотелось, чтобы в случае провала его дерзкого и опасного мероприятия, мужики потом говорили, что блатные заставляли их из-под палки участвовать в бунте.
Подтащив трубу к дверям изолятора, заключенные ждали, когда на плаце вор закончит зачитывать требования к администрации. Ведь после этого и начнется самое главное: или власти колонии уступят зэкам, либо применят силу, чтобы задавить бунтовщиков.
Вот только никто из заключенных и администрации еще не мог точно определить, что произошло: народный бунт — тобишь зэковский на территории одной зоны или целенаправленное вооруженное восстание, которое может перекинуться, как огонь на другие лагеря и тюрьмы.
Но видимо случилось то, чего нельзя предвидеть в таких ситуациях. Тем и непредсказуемым бывает бунт, что разворачивается не по задуманному плану, а имеет стечение непредвиденных обстоятельств.
