Козырной стрелок - Ильин Андрей (книги хорошего качества .txt) 📗
— Да, забежал. Кажется.
— Так кажется или забежал?
— Забежал.
— Он стрелял?
— Да, он вроде бы стрелял.
— Вы не уверены?
— Все случилось так неожиданно. Стрельба и вообще. Я не могу ручаться, что он тоже стрелял.
— Вы видели его после? После того, как все закончилось?
— Да, его несли на носилках.
— Почему вы солгали мне тогда на следствии? И теперь тоже?
— Нас просили.
— Кто?
— Я не могу сказать, кто. Но просили.
— Может, вас подозреваемый запугивал? Запугивал?
— Нет.
— Тогда кто? Дача заведомо ложных показаний...
— Директор нашего охранного предприятия.
— Он-то зачем?!
— Не знаю...
— Вы ввели в заблуждение следствие. Что можно классифицировать как... по статье... от двух до... общего режима, — предупредил Старков директора охранного предприятия.
— Не пугай. Я пуганый. Я двадцать лет в органах протрубил. И таких, как ты...
— Но тут дело особое.
— В милиции все дела особые. И у меня, когда я там трубил, были особые. Сплошь особые!
— Дело идет об убийствах.
— Понимаю, что не о воровстве марок.
— И все-таки вы не понимаете. Масштабов не понимаете. Того, кто все это учинил. Он на Агрономической... Потом на Северной... Снова на Северной. О чем вы знаете... В поселке Федоровка...
— Сколько?!
— Четырнадцать! Причем нескольких голыми руками. Так что я не преувеличиваю, когда говорю, что это дело особое.
— За что... За что он их?
— Федоровских? За улицу Северную. Где они его видели, — не моргнув глазом, соврал Старков.
— При чем здесь улица...
— При том, что он чистит свидетелей. Всех без разбора. Пока других. Но скоро доберется до вас.
— Не бери меня на понт!
— Какие понты? Я излагаю материалы уголовного дела. Которое находится под надзором министра и которым сейчас занимается целая толпа важняков. Если у вас есть связи, вы можете легко проверить.
— Проверю.
— Если успеете.
— Он что, такой страшный?
— Страшный, — совершенно серьезно ответил Старков. — Сейчас отрабатывается еще один эпизод. Где он убил еще четырех человек. Бойцов спецназа ГРУ.
Директор охранной фирмы приподнял брови. ГРУ — это было серьезно. Очень серьезно.
— Следствие вышло на его след?
— Нет. Потому что он не оставляет в живых свидетелей. Которые не дают на него показаний.
— Я все равно ничего не скажу, — уже гораздо менее уверенно сказал директор.
— Тогда завтра утром я вызову вас повесткой и допрошу по всей форме. А потом еще раз вызову. И буду вызывать до тех пор, пока о вашей особой ценности для следствия не узнает весь город. В том числе он.
— Это запрещенный прием.
— В нашем деле нет запрещенных приемов.
— Вы сможете держать меня в курсе событий? Если я...
— В части, которая касается лично вас.
— Хорошо. Я скажу. Но конфиденциально. И откажусь от того, что сказал, если меня спросит об этом кто-нибудь третий.
— Я согласен.
— Изменить показания меня попросили работники госбезопасности. Они попросили меня. Я — своих работников. В этом деле был какой-то их интерес. Какой — я не знаю. Больше я ничего не скажу.
— Какого уровня были эти люди?
— Генеральского уровня. Так что я рекомендую тебе не копать слишком глубоко. Судя по всему, подозреваемый был их человек. Тем более что ты сказал, что он замочил четырех грушников. Похоже, Безопасность схлестнулась с военной разведкой. А это такая драка, в которую лучше не соваться. Ни мне. Ни тебе...
Так вот куда привел тот, неизвестный, вычеркнутый из всех протоколов, покойник! В Безопасность на генеральском уровне привел! Нет, в такую драку, точно, лучше не соваться. По крайней мере, одному.
Следователь Старков обратился к начальнику следственной группы, в которой был самой мелкой сошкой.
— Я, кажется, знаю, где надо искать Иванова.
— Знаете?
— Знаю!
— Где?
— В настоящее время гражданин Иванов может находиться вблизи гражданина Королькова, известного в криминальной среде под кличкой Папа.
— В каком смысле вблизи? У них что, общее дело?
— В некотором роде. Он отстреливает подручных Королькова.
— Откуда получена информация?
— Из оперативных источников.
— Вы проверили ее по сводкам происшествий?
— В сводках происшествий ничего нет.
— Как так?
— Я предполагаю, что между преступными группировками идет война и они не желают вмешательства в свои дела посторонних лиц. В первую очередь милиции. Они лечат раненых у своих врачей и прячут трупы.
— Спасибо за информацию. У вас все?
— Нет. У меня есть еще информация, касающаяся гражданина Иванова. Я не исключаю, что подозреваемый Иванов имеет прямое отношение к госбезопасности.
— С чего вы взяли?
— Во-первых, подготовка. Профессиональная подготовка, продемонстрированная на Агрономической, Северной и в поселке Федоровка.
Во-вторых, существует вероятность причастности подозреваемого Иванова к убийству четырех бойцов спецназа, которое расследует военная прокуратура. И по которому я провел частное расследование. Данное убийство подтверждает его высочайшую квалификацию.
В-третьих, я нашел один, потерянный следствием труп. Который был вместе с Ивановым. И был убит на крыше.
— Почему мне об этом ничего не известно? Главное об этом, имеющем непосредственное отношение к делу, трупе неизвестно?
— Потому что неустановленные следствием люди изъяли его тело из морга. И изъяли из протоколов и памяти свидетелей. Что доказывает подтасовку фактов в процессе проведения предварительного следствия.
— Почему вы считаете, что это сделала Безопасность?
— Имею веские основания.
— Это не доказательство.
— Я думаю, можно добыть и доказательства.
— Каким образом?
— Допросив всех, кто имел к этому делу хоть какое-нибудь отношение. Всех! Вплоть до тех, кого просили поднести носилки с ранеными. Если прочесать мелко, то, я уверен, найдутся люди, которые знают то, чего не знает следствие.
— А почему вы раньше их не нашли?
— Потому что цели такой не ставили. Все было и так очевидно! Были потерпевшие, был убийца. Откуда нам было знать, что свидетели дают нам искаженную информацию? Одни потому что предупреждены и боятся, другие потому, что не желают знаться с ментами. А главное, нам не давали нормально работать. Нас гнали, требуя результатов. Что вы, не знаете, как это делается?
— Это все?
— Нет. Надо проверить всех, кто имел доступ к следственным материалам. И мог изменять их в требуемую сторону. В первую очередь начальника горотдела.
— Почему именно его?
— Потому что только он мог зачистить информацию в полном объеме.
— Хорошо. Мы побеседуем со свидетелями.
— И с начальником горотдела!
— И с начальником горотдела.
Через несколько дней подозрения следователя Старкова получили подтверждение. Нашлись люди, которые несли труп на носилках. Которые передавали его неизвестным из морга. Потому что выполнили приказ начальника горотдела, сказавшего им, что этот труп прихватили ошибочно. Что он принадлежит Безопасности и никакого отношения к делу не имеет.
С вновь полученными показаниями важняки наехали на начальника горотдела.
— На основании чего вы распорядились изъять из морга труп потерпевшего, привезенного с места преступления на улице Северная?
— Я не распоряжался.
— У нас есть свидетельские показания...
— Ах, вы вот про что? Но это был не наш труп. Его совершенно случайно перепутали с нашими трупами в морге, и когда меня попросили, я разобрался и распорядился.
— Он не мог быть перепутан в морге. Тело потерпевшего было обнаружено на месте происшествия. Вот свидетельские показания людей, которые видели его... Несли его... Везли его... Передавали в морг... Чем вы руководствовались, пытаясь влиять на результаты следствия?
— Меня просили.
— Кто?
— Люди, которым я не мог отказать.
