Что сказал покойник - Хмелевская Иоанна (читать хорошую книгу txt) 📗

— Ну, все, что было в наших силах, мы сделали, — облегчение вздохнув, сказал майор. — Остальное уже зависит от вас. Желаем успеха.

Как только мы вернулись к нашей повседневности, моё радужное настроение несколько поблекло. Обращаясь к полковнику, я сказала:

— Все это прекрасно. Но не могли бы и вы кое-что сообщить мне? Хотелось бы прояснить вопрос с Мадлен.

Пальмирский знакомый бросил на меня быстрый взгляд:

— Мадлен?

— Пани Иоанна интересуется этой дамой, так сказать, по соображениям личного характера… — запинаясь, начал объяснять полковник.

— Я знаю, — перебил его пальмирский знакомый.

Наступило неловкое молчание. Что он знал? Откуда? Присутствующие переглянулись, и чувствовалось, что они не решаются чего-то мне сказать.

— Говорите, чего уж там, — подбодрила я полковника. — Меня ничто не удивит. Не первый раз одну женщину бросают ради другой. Правда, на сей раз все получилось особенно мерзко, и мне бы хотелось выяснить дело до конца.

Они все-таки продолжали колебаться.

— Полагаю, что вскоре я полностью смогу удовлетворить ваше любопытство, — отозвался наконец пальмирский знакомый. — Через несколько дней. А пока, прошу извинить, Интерпол предпочёл бы не затрагивать этого вопроса.

— Ну, ладно. А по своей линии вы не могли бы мне чего-нибудь сообщить? — обратилась я к полковнику, упрямо придерживаясь темы.

Полковник тяжело вздохнул и нажал на кнопку.

— Казик вернулся? — поинтересовался он у стола. Тот ответил хриплым голосом:

— Только что прибыл. Ожидает.

— Пусть войдёт.

Вошёл поручик, тот самый, которому я нанесла травму. Посмотрел на меня, потом на полковника.

— Да чего уж там, — пробурчал тот. — Говорите. Я в таком возрасте, когда позволительно совершать ошибки.

— Все подтвердилось, — доложил поручик. — Его часто видели с платиновой блондинкой — молодой красивой женщиной с тёмными глазами. У неё серый «оппель-рекорд», номер французский. Здесь появилась несколько месяцев назад, ни в чем замечена не была. Проживает в гостинице «Бристоль». В четверг в ноль часов шестнадцать минут коммутатор гостиницы соединил её с номером домашнего телефона пани Иоанны, разговор вёлся на немецком языке. Что вы делали в это время?

— Наверное, была в ванной, — ответила я. — Когда бежит вода, ничего не слышно.

— Так вот. Ей сообщили, что вы все рассказали и данные записаны. Утром в пятницу, в шесть часов сорок две минуты встреча в машине. В девять «оппель» поехал в Пальмиры, вернулся около часа. Следующая встреча в тот же день, в девятнадцать тридцать три. В ней участвовал некий Гастон Лемель, французский гражданин, проживающий в «Гранде». В субботу утром он улетел в Париж. Последняя встреча состоялась сегодня в два десять. Нами задержаны двое подозрительных. Один по пьянке проболтался, что согласился участвовать в похищении, за что получил пятьсот долларов. Второй задержан в Пальмирах. Уверяет, что поехал туда с единственной целью подышать свежим воздухом. Может, я докладываю чересчур кратко? Нет? «Фольксваген» выехал со двора через десять минут после нашего отъезда и скрылся в неизвестном направлении. Его ищут.

— И в самом деле излишне кратко, — недовольно сказала я. — Так я толком ничего и не поняла, разве что в самых общих чертах. Получается, что я права: они действовали вместе, он поставлял ей сведения и не возражал против моего переселения в мир иной. Ну, и наняли себе в помощь наших хулиганов. Правильно?

— Вот именно, — хмуро подтвердил полковник. — Черт бы их побрал! Глупейшая история. Мне остаётся лишь просить у вас прощения и поздравить с тем, что вы раньше меня во всем этом разобрались.

Мне это не доставило ни малейшего удовлетворения.

— Разобралась я ещё три года назад. Понимала уже тогда, что совместная наша жизнь не задалась, но сама себя обманывала. Ну да ладно, все это пустяки. Так вы сказали, пан поручик, что «фольксваген» уехал через десять минут после нас? У Дьявола были ключи от квартиры, и теперь по возвращении меня наверняка ожидает бомба с часовым механизмом или яд в банке с чаем.

Полковник постарался меня успокоить:

— Я убеждён, что вы ошибаетесь, но мы все же проверим. С вами поедет поручик и поищет бомбу, а чай купите свежий. И учтите, ещё какое-то время вы будете находиться под охраной, пока вся эта история не закончится. Только, пожалуйста, не пускайте так часто в ход вашу колотушку!

Наша беседа закончилась поздно ночью. Из здания главного управления милиции я вышла в большой компании. Больше всего на свете мне теперь хотелось прицепиться, как пиявка, к пальмирскому знакомому, так как только при нем я чувствовала себя в безопасности. Однако, с другой стороны, мой теперешний внешний вид был такой, что гораздо благоразумнее было бы как можно скорее исчезнуть из его поля зрения. Конец терзавшим меня противоположным стремлениям положил он сам, договорившись встретиться со мной через несколько дней.

— Я много слышал о вас, — улыбнулся он на прощание. — И был уверен, прошу меня простить, что вас здорово приукрасили. Теперь же вижу, что, напротив, вас недооценили. Разрешите выразить вам моё искреннее уважение и восхищение.

Я не совсем поняла, что он хотел сказать, но это было неважно. Важным был сам факт, что он жил на свете и что мне предстояла встреча с ним. Это позволяло смотреть в будущее с надеждой.

Страшно зевая, поручик тщательно обыскал всю мою квартиру и официально заявил, что бомба не обнаружена. Первый раз после долгих мучительных месяцев я легла спать спокойно, как самый обыкновенный гражданин Польши.

Через четыре дня маня известили, что мои знакомые сидят под замком, а замок Шомон конфискован и вновь передан в собственность государства, шеф же дал деру и продолжает наслаждаться свободой. Впрочем, наслаждение весьма относительное, так как власти преследуют его по пятам, и теперь вместо меня он выступает в амплуа загнанного зверя. На всякий случай я пока отказалась от предложения выехать во Францию.

Дьявол исчез. В душе моей расцветала робкая надежда, что я его больше никогда не увижу.

На следующий день после того, как мне сообщили все это, меня вызвал к себе полковник.

— У меня для вас две новости, — начал он как-то неуверенно. И замолчал. Похоже, не знал, с чего начать.

— Начните с плохой, — посоветовала я. — Ведь наверняка из двух ваших новостей одна хорошая, а другая плохая. Так всегда бывает. Не люблю, когда надо мной нависает неизвестность. Всегда первой ходила на экзамены.

— Вы правы, — вздохнул полковник. — Неприятная новость неприятна и для меня. Вроде бы и опыт работы есть, а вот случаются же такие неожиданности. Я был уверен, что все это вы напридумывали, как свойственно женщинам, а вот, поди ж ты, вы оказались правы.

— Что он сделал? — Я как-то ни минуту не сомневалась, что речь идёт о Дьяволе.

— Сбежал за границу. Улетел вечерним самолётом в Париж в тот день, когда мы тут разговаривали. Откровенно говоря, я этого не предусмотрел. Его разыскивали по всей стране. Машину он продал ещё раньше, но ездил на ней до последнего дня — с согласия нового владельца, так как тот приобрёл её по дешёвке. Только вчера мне пришло в голову начать проверку на пограничных пунктах… Ну и вот. Загранпаспорт у него давно был готов, на границы не поступало распоряжения о его задержании…

— Что он смылся, это понятно, — прервала я. — Но вот что продал машину по дешёвке… Не могу поверить, такое на него не похоже. Чтобы он что-то предал по дешёвке?!

Полковник пожал плечами:

— А что ему в этой мелочи? Подумаешь, на несколько тысяч больше или меньше… — Он спохватился и заговорил о другом: — Я не понимаю, зачем он вообще бежал. Ведь ему ничего не грозило. Официально он никакого преступления не совершил, самое большее, что ему можно было инкриминировать, — разглашение служебной тайны, да и то скорее в этом можно было бы обвинить меня. Вас он не убил… извините…