Алмазная история [Великий алмаз, Большой алмаз] - Хмелевская Иоанна (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗

— Я тоже могу, если хочешь, — благородно вызвалась я. — Погоди, давай теперь все запишем в хронологическом порядке…

— И на всякий случай отдельно выпишем все фамилии. Дай листок бумаги. Диктуй, я буду писать.

И мы возжаждали алмаза. Не имело значения, насколько реальны наши надежды, желание отыскать алмаз возобладало над разумом. Алмаз решал все наши финансовые проблемы. Правда, мы с сестрой получили ещё наследство прабабушки, но пока точно не знали, сколько же нам обломилось. Нуармон зарабатывал на собственное содержание коровами, птицей и вином, других доходов не было. А нам с Кристиной требовалось по самым приблизительным подсчётам в два раза больше.

Проблемы же, ясное дело, и у неё, и у меня возникли из-за мужчин. Кристинин Анджей — нормальный маньяк, которому какая-то лаборатория для научных работ была жизненно необходима, а заработков на неё не хватало. У Кристины тоже не было таких средств. Маньяк же утверждал — в природе существует средство от рака и у него, Анджея, есть все шансы открыть его. В этом он видит своё жизненное призвание, так что намерен все силы положить на поиски и лабораторные исследования. Кристина ему не мешала, более того, он благородно согласился принимать её помощь. Распределение ролей было следующим: она заботится об изыскании денежных средств, он же берет на себя всю работу. При этом, возможно, не спит ночами, ибо у него как раз что-то забулькало в пробирочке. И пока не улетучились эфирные масла, улавливает их. За хвост, наверное.

Кристина, при её познаниях в компьютерах, могла запросто переключиться на компьютерные анализы для любимого, но вынуждена была вкалывать на прежней работе, ведь надо зарабатывать.

Обильные финансовые вливания разрешили бы эту проблему.

Я же своего пока скрывала, не хотелось сознаваться в собственной глупости. У меня ситуация сложилась прямо противоположная. Мой Павлик был чудовищно богат, в их семье это было уже третье поколение богатеньких. Причём они никогда не поднимали шума по поводу своего богатства, были «тихими» миллионерами. Основу благосостояния семьи заложил ещё дед Павлика, и было это в очень неблагоприятные для сколачивания состояний времена. Сколачивал он его на международной почве, а это в ту пору было небезопасно, так что дедушке пришлось скрывать нажитое. Привлёк к своему бизнесу единственного сына, тот пошёл по стопам отца и тоже успешно, правда, ему уже было легче. Однако действовать в открытую смог лишь Павел: времена изменились, в стране наступил период экономического расцвета, если, конечно, можно назвать расцветом повсеместные махинации, инспирированные высшими эшелонами власти. Павлу не было необходимости прибегать к махинациям, у него оказались и средства, и исключительный талант бизнесмена. Причём его состояние намного превышало мои познания в области математики. Мне так и не удалось запомнить слово, означающее цифру с огромным количеством нулей. Последнее в этой шеренге известное мне числительное — миллиард — для Павла было суммой на мелкие расходы.

Ещё дедушка — основоположник состояния — был твёрдо убеждён в том, что баб привлекают лишь деньги. Дедушку трудно было назвать красавцем, его сынок был уже намного красивее, а Павел… лучше и не говорить! При его появлении мои руки сами собой, непроизвольно тянулись к нему. И не только мои. Все дело, разумеется, в мамашах, привлечённых сказочными капиталами. Красота женщин положительно сказалась на внешности наследников громадного состояния.

И тем не менее в Павле, со времён дедушки, на генном уровне укоренилось твёрдое убеждение, что женщин привлекает лишь его богатство, что его внешние и внутренние достоинства ровно ничего не значат, что он может быть сущей обезьяной, а женщины все равно будут липнуть со страшной силой. Вот и пришлось мне скрывать свои чувства не только от себя, но и от него, притворяясь, что мне на него наплевать. А в глубине души мечтать о том, как бы самой разбогатеть. Причём в такой степени, чтобы ездить лишь на «ягуарах» и «роллс-ройсах»; жить на роскошной вилле с электронной кухней, которой я наверняка боялась бы смертельно, пользоваться ванными комнатами, выложенными изразцами штучной работы, обставить дом исключительно антикварной мебелью. Хотя нет, на «людовиках» сидеть неудобно, пусть антикварными будут лишь комодики и секретеры… Мечтала о том, чтобы все карнавалы проводить в Рио за свои кровные и даже располагать паршивой яхтой, черт с ней, нужна она мне как рыбке зонтик. Но может быть, тогда Павел изменил бы своё мнение?

Амбиции меня одурманили, факт, но здравого смысла пока хватало. Павел не был бабником, хотя от баб отбою не было… Не шёл по линии наименьшего сопротивления, производил тщательный отбор. И похоже, отобрал меня. И все-таки в его отношении ко мне ощущалась этакая снисходительность. Бедная сиротинка, голая и босая, которую принц подберёт на пыльной дороге, возвысит до себя, посадит на трон и икрой накормит. У меня в глазах темнело от ярости, как только я доходила до этой икры, и я начинала завидовать сестре, полюбившей неимущего. Не было у меня ни времени, ни способностей убеждать своего набоба в том, что начхать мне на его богатство. Наверняка бы не поверил, то есть не думаю, что счёл бы меня коварной и лживой обольстительницей, но наверняка в глубине души его осталась бы незаживающая… царапина сомнения.

А я не хотела этого! И очень хорошо представляла, какая бы жизнь нас ожидала. Например, новогодний подарочек в виде шиншилловой шубки стал бы для меня ударом кинжала в самое сердце. Я уже не говорю о машинах… Возможно, и сейчас я бы могла купить себе пресловутый «роллс-ройс», но тогда у меня не останется денег даже на мыло и филе хека. И что, попросить: «Павлик, дай немножко денежек?» Да я скорее удавлюсь, чем такое скажу!

Ну уж нет, не для меня роль девки на содержании у миллионера. Разве что девка станет помыкать миллионером… Хотя тоже не подходит. Во-первых, Павел не из тех, кто позволит помыкать собой. Во-вторых, мне самой не нужен такой, который позволит собой помыкать.

А вот если бы в ответ на шиншиллы я могла подарить ему половину самого большого алмаза в мире!… Совсем другое дело, одним махом развязывается гордиев узел. А ведь без алмаза, того и гляди, придётся отказаться от Павла и до конца дней своих угрызаться из-за несостоявшейся жизни! И все думать, думать, а не глупо ли я поступила, а не лучше было бы наплевать на свои амбиции, примириться с его мнением о женщинах и хотя бы недолго попользоваться женским счастьем? Недолго, вот в этом я ни капельки не сомневалась, долго бы я не выдержала.

Ужасно! Вот времена настали! Раньше не женщины, а мужчины ломали головы, женщины же сидели на заднице и ждали, что у тех получится. Хотела бы я, чтобы и сейчас было так? Ну уж нет! Баба, вцепившаяся в мужика бульдожьей хваткой, — мерзость, а не человек. Пусть уж лучше будет так, как есть.

Возможно, глупые рассуждения. Ну тогда что?…

С большими сомнениями и явной неохотой нотариус пообещал нам выдать в случае необходимости аванс в счёт будущего наследства, поэтому мы поселились в двух разных гостиницах Лондона: «Гроусвенор» и «Иден Плаза». Первая была более высокого класса и в три раза дороже второй, так что мы с самого начала договорились — будем меняться. Возможно, разумнее было бы поселиться у английских родственников, но мы вычислили степень родства с современным лордом Блэкхиллом и получилось, что он был племянником прабабки Каролины, то есть двоюродным братом нашей бабушки Людвики, то есть нашим двоюродным дедушкой. Далековатая родня, к тому же лорд. Правда, мы тоже графини по женской линии, но все равно.

— Не нравится мне роль бедной родственницы! — упёрлась Кристина. — Лучше уж, тоже будучи аристократкой, отправлюсь с визитом, но жить стану в другом месте, это произведёт более благоприятное впечатление. Ты ведь знаешь этих англичан, они всех иностранцев презирают.

Да, я англичан знала и тоже выбрала независимость в гостинице. Однако нанести визит было необходимо, ведь фамильные архивные документы двухсотлетней давности логично искать в недрах фамильного архива. У нас были документы, доказывающие наше родство с Блэкхиллами, так что с этим трудностей не предвиделось.