Зуб дареного коня - Луганцева Татьяна Игоревна (полная версия книги .txt) 📗
– Видишь, все удачно закончилось, – вздохнула Люда, отряхивая от крошек простую черную юбку.
– Что ты, до конца было еще далеко! Вокруг меня снова стали умирать люди. Это были и клиенты клиники, и посетители моего ресторана. Я думала, что сойду с ума! В конечном итоге оказалось, что все эти зверства творил мой заместитель вместе с наемным убийцей и сестрой моей подруги, чтобы у меня не пошли дела и, боясь своего разорения, я передала бы ему бразды правления, где он бы и сорвал свой куш. Но не тут-то было! Они и не догадывались, с кем связались! Я не только не испугалась, но еще и вывела их на чистую воду, попутно вернув своего любимого! Правда, мой ресторан терпел катастрофические убытки, и Ричард, чтобы спасти меня от разорения, выкупил его и вложил туда свой капитал. Я не стала больше лезть в глобальные дела, предоставив это мужчине. Теперь под моим контролем осталась стоматологическая клиника «Белоснежка», успешно функционирующая уже второй год, а Ричард занимается рестораном, супермаркетом и еще рядом магазинов, что он открыл в прогорающем комплексе, который сразу стал приносить колоссальную прибыль.
Людмила слушала Яну открыв рот.
– Какая у тебя насыщенная жизнь! Какие захватывающие события! А вот у меня ничего запоминающегося и интересного – дом – работа, работа – дом. На работе поговорить не с кем… дома тоже…
– А Стас? – спросила Яна.
– Стас все время запирается в своей комнате, когда я прихожу. Я не могу нарушать его уединение, дабы не спугнуть музу.
– Кого?
– Ну, вдохновение, – замялась Люда, пряча невыразительные глаза за толстыми стеклами очков.
«Да, – поняла Яна, – по всему видно, что ее супружеская жизнь протекает не очень счастливо».
– Я завидую тебе, – тихо проговорила Люда, неуклюже скрестив руки на толстых коленках, – я завидую твоей энергии…
«Черт, – промелькнуло в мыслях у Яны, – почему все стали вспоминать о моей энергии именно тогда, когда я ее потеряла?»
– …Твоей решимости, то есть способности принимать решения… Ты смогла бы взять и уйти от мужчины, если бы он тебя хоть в чем-то не устраивал бы. Я так не могу, наверное, поэтому об меня все и вытирают ноги.
– Не говори так, тебя уважают за ум, сама сказала, что тебя назначили начальницей на службе.
– Меня назначили начальницей, потому что это – адская работа! Просто дураков больше не было. Все эти отчеты, ведомости, вся ответственность на мне, никто не работает, все меня посылают, грозятся вообще уволиться… Кто хочет работать за три тысячи рублей в месяц? А спрашивать-то будут с меня! Вот поэтому я и остаюсь по ночам доделывать всю работу за своих сотрудников. А они издеваются, мол, скажи спасибо, что вообще приходим на работу.
Яна сочувственно покачала головой. Все у этой нелепой, неуклюжей женщины складывалось так же неуклюже.
– Что ты хочешь от меня? – спросила она у Люды.
– Понимаешь, мы со Стасом живем уже три года, я уже не девочка, а у меня не получается забеременеть. Я боюсь, что Стасик разочаруется во мне и бросит.
– Какие глупости! – сказала Яна. – Сходите вместе к врачу да обследуйтесь.
– Что ты! Что ты! – замахала Люда руками с обгрызенными до основания ногтями. – Если я посмею предложить мужу такое, я обижу Стаса до глубины души и сильно раню его чувствительную душу!
Яну затошнило. Люда смущенно продолжила:
– Я сама хочу лечь на обследование, а если надо, то и на лечение месяца на три. Мужу я правду не скажу, придумаю что-нибудь…
– А я тут при чем?
– Я очень боюсь потерять работу, так как это единственное наше со Стасом средство существования, а без меня там никто пальцем о палец не ударит. Я же должна сдавать ежедневный отчет, за неделю, за месяц. В общем, я хотела попросить тебя проконтролировать медицинскую документацию.
– Меня?! – удивилась Яна неожиданной просьбе Людмилы.
– Мне больше некого попросить. А ты закончила ординатуру, открыла свою клинику, значит, знакома с организацией труда в медицинском учреждении и сможешь, если что, уладить вопросы с санитарно-эпидемиологической службой.
– Но что я должна делать?!
– Ничего особенного, только появляться на службе и оформлять документы, ставить печати. Там работают такие недобросовестные люди, что мне даже некому оставить печать и ключи от сейфа.
– А что скажут твои сотрудники, когда увидят меня?
– Да им-то все равно! Официально у меня там есть заместитель, такой колоритный грузин – Георг. Скажешь, что тебя прислал департамент здравоохранения на время моего отсутствия, – пояснила Люда и вдруг запричитала неожиданно высоким голосом, вцепившись в рукав Яниного костюма: – Яночка, дорогая, помоги мне! Ты же мать! Я тоже хочу стать матерью, а мои годы уходят! Подстрахуй меня на работе, пока я обследуюсь! Умоляю тебя! Я понимаю, что у тебя маленький ребенок, тебе сейчас тоже нелегко…
В принципе Люда могла больше ничего не говорить. На такую искреннюю просьбу Яна не могла ответить отказом никому. Люда ушла, по рассеянности не оставив адреса, где ее можно будет найти, если что, и не уточнив профиль своей деятельности. Перед Яной лежал только листок с адресом работы старой знакомой. Яна себя успокоила:
– А какая разница? Мне же не придется работать лопатой, а уж документы проверю. Взялась помочь – теперь не ропщи!
На следующий день Яна поцеловала сына, оставив его в надежных руках Агриппины Павловны, села в свой «Пежо» и, не сказав мужу ни слова, поехала на работу к Людмиле.
Свернув по карте на узкую улочку направо, потом еще раз направо, затем налево, Яна выехала в нужный ей переулок.
«Медицинское учреждение… медицинское учреждение…» – повторяла про себя Яна, всматриваясь в номера на грязных и запущенных старых фасадах зданий.
– Вот! Дом номер двенадцать. – Яна остановила машину, вылезла и поставила «Пежо» на сигнализацию.
«Да… грустный и безлюдный старый район, первые этажи скуплены под офисы, которые явно не процветают», – подумала Яна, поднимаясь по ступенькам крыльца дома номер двенадцать. Нога ее в черной изящной туфельке замерла на полпути, когда Яна кинула взгляд на неброскую табличку с отколотым углом при входе и краской подрисованными от руки буквами: «Городской морг номер пять. Государственное учреждение».
Глава 5
– Не может быть… – выдохнула Яна и тяжело опустилась на ступеньки в белой юбке, – только не это!
К моргам Яна относилась с предубеждением, но в силу тяготеющего над ней злого рока была вынуждена часто посещать сие печальное заведение. Ей приходилось присутствовать на опознании, а один раз Яна даже чуть не погибла в морге, так как там работала сумасшедшая подружка ее бывшего мужа. Та готова была претворить в жизнь свой план умерщвления ненавистной Яны прямо в покойницкой.
Ричард, когда у Яны не ладились дела в ресторане и стоматологической клинике по причине неизвестного мора людей, даже пошутил, что Яне надо открыть свой частный морг. И вот она здесь на правах заведующей, как в страшной сказке. Да, хороший подарок преподнесла старая подруга. Но уж что поделаешь теперь – дареному коню в зубы не смотрят… В смысле дареной работе. Пусть и на время…
– Если Дик узнает, он умрет от смеха… или от ужаса. Вот, скажет, ты и нашла себе дело по душе! Господи, главное, чтобы он ничего не узнал! Ну, Люда, если бы я знала, где мне предстоит оформлять бумажки, я ни за что бы не согласилась! Теперь-то уже поздно локти кусать… она, наверное, уже уехала… К тому же я не знаю куда…
Яна поднялась, открыла скрипучую дверь, словно недовольную, что ее потревожили, и вошла в темный коридор. Жуткий, едкий запах формалина встретил ее уже в дверях. Яна двигалась по коридору, словно слепая, на ощупь. Неяркий свет забрезжил впереди из-под одной неплотно прикрытой двери. Толкнув ее, Яна ощутила неприятный запах каких-то химикатов, супа и дешевой женской косметики. В открывшемся взору Яны помещении с трудом разместился бы и один человек. Между тем, там вплотную друг к другу стояли три стола. Все стены в пожелтевших от времени обоях были обклеены яркими фотографиями из журналов, в основном американских актеров. За двумя столами, дыша друг другу в затылок, сидели две женщины: среднего и пожилого возраста. Женщина лет семидесяти левой рукой ела суп из белой миски алюминиевой ложкой, а правой рукой что-то считала на деревянных счетах и записывала в лежащую перед ней таблицу. Другая женщина с неимоверно высокой прической на голове, залаченной насмерть, и раскрашенным лицом с трудом подняла веки от треснувшего зеркальца в пудренице и вопросительно посмотрела на Яну.
