Дурак умер, да здравствует дурак! - Уэстлейк Дональд Эдвин (читать книги регистрация .txt) 📗
— Что им в этих деньгах? Они и так богачи. Просто им не хотелось, чтобы мне хорошо жилось, — объяснил профессор и желчно добавил:
— А я не должен был допускать, чтобы хорошо жилось им!
— Кажется, они похитили мою подругу, — сказал я. — Возможно, вы ее знаете. Герти Дивайн. Она жила в дядькиной квартире.
Килрой прищурился.
— Стриптизерка? Ее что, похитили?
— Как вы полагаете, они хотят меня убить, или потребуют, чтобы я заплатил за нее выкуп?
— Ей что-нибудь досталось?
— Насколько мне известно, нет, — ответил я. — Думаю, я получил все.
— Не надейся, — заявил профессор. — «Короткая Простыня» не оставил бы старую подружку Герти ни с чем. Наверняка он позаботился и о ней, будь спокоен.
— Думаете, поэтому они и похитили ее?
— Конечно. Чтобы выжать деньги. Зачем еще? Почему они должны требовать с тебя выкуп? Ты ей не отец.
— Просто мне подумалось, что у них могла возникнуть такая мысль, сказал я.
— Сейчас ты должен печься о себе, сынок, — рассудил Килрой и похлопал меня по колену. — Тебе предстоят большие треволнения, уж ты мне поверь.
— Я вам верю, — ответил я.
— Слушай, что за имя ты упоминал? — спросил профессор. — Косгроув?
— Уолтер Косгроув.
— Ага. Вроде, что-то знакомое. Кто он такой?
— Так, мелочевка, — ответил я. Мне показалось, что профессор Килрой уже давно задумал порасспросить меня о Косгроуве, чтобы узнать, много ли мне известно об этом человеке и где я добыл сведения. А чувство, названное профессором синдромом пуганой вороны, подсказало мне, что любые крохи знаний, которые я ухитрюсь сохранить в тайне, не принесут ничего, кроме пользы.
Но Килрой продолжал давить на меня.
— Кажется, я где-то слышал это имя. Уолтер Косгроув. Кто он? Тоже кидала?
— Не имеет значения, — отрезал я. — Что, по-вашему, я должен предпринять, чтобы избавиться от братьев Коппо? Пойти в полицию?
— Слушай, — ответил профессор, — Коппо платят мзду половине городских легавых. Так сказать, в рабочем порядке. Откуда тебе знать, что легавый, к которому ты обратишься, не настучит братьям?
— Я и сам так думаю, — угрюмо согласился я. — Честно говоря, я подозревал, что тут не обошлось без продажных полицейских.
— Иначе убийство дядьки уже было бы раскрыто.
— Надо полагать.
— Все эти любительские объединения, ГПП и ему подобные, иногда и впрямь делают полезное дело, но их слишком мало, и легавые выворачивают все по-своему.
— Как же мне быть?
— Если ты думаешь, что сможешь исчезнуть, лучше исчезни, — отвечал он. — А если нет, мой тебе совет: сбрось эту кубышку. Передай какой-нибудь благотворительной шайке все до последнего цента. Да еще раструби об этом, чтобы твои снимки попали в газеты, и все такое. Тогда и братья Коппо узнают.
— Но... — заспорил я, — отдать такие деньги...
— Они не принесут тебе ничего, кроме горя, сынок, — сказал Килрой. Ты сам назвал их кровавыми и был прав. Два человека уже погибли из-за них. А может, и стриптизерка тоже на том свете. Через день-другой, чего доброго, не станет и тебя. Уж и не знаю, как тебе удавалось столько времени ускользать от Коппо. Должно быть, новичкам и впрямь везет.
— Возможно, — ответил я и мрачно уставился на грязный пол. — Думаю, мне лучше покинуть город.
— Не надо, сынок. Этим их не обманешь. Они только того и ждут. Стоит удариться в бега, и пиши пропало: они тотчас станут хозяевами положения.
Я понимал, что он прав.
— Но что же тогда делать? Мне нужно время на раздумья. Чтобы все взвесить и решить. Куда мне податься?
— До сих пор ты жил дома, правильно? Там ты и получил записку.
— Да, главным образом дома.
— Вот почему ты протянул так долго, — сказал профессор. — Они не могут поверить, что ты способен на такую глупость. Ты в бегах и знаешь, что в бегах. И они знают, что ты в бегах. А ты как ни в чем не бывало сидишь дома. Да им это и в голову не придет. Так что оставайся там и впредь. Не высовывай носа без крайней нужды. И мой тебе совет: избавься от денег. На них можно купить только пулю в спину.
— Не знаю, — промямлил я. — Просто не знаю.
— Решай сам, — молвил профессор. — Я на твоем месте поступил бы именно так. Об одном прошу: не отдавай добро Коппо. Меня оторопь берет, как подумаю, что они могут завладеть всеми этими деньгами.
— Они ничего не получат, — пообещал я.
— Ну и ладно, — профессор поднялся. — Пора мне двигать отсюда, сказал он и снова вытер губы. — Слушай, те сведения, которые я сообщил, они чего-нибудь стоят?
— Стоят, — согласился я, опять доставая бумажник и вытаскивая из него десятку. После короткого колебания я присовокупил к ней еще одну и вручил деньги Килрою.
Он принял их с горькой усмешкой и сказал:
— Три года назад в клубе «Повеса» я платил столько за пачку сигарет и велел кролику оставить сдачу себе. Никогда не знаешь, как повернется жизнь, сынок.
— Похоже, что так, — сказал я.
Профессор заковылял через зал. Я смотрел ему вслед, а потом, когда Килрой удалился на почтительное расстояние, пошел за ним. Профессор и впрямь рассказал мне немало, но я подозревал, что сведения, которые он от меня утаил, еще обширнее. И хотел побольше узнать о нем.
Поначалу мне показалось, что профессор почуял слежку. Он озирался и торопливо семенил по залу широкими кругами, но я держался поодаль, и Килрой наверняка не заметил меня.
После долгих бесцельных скитаний, вволю набегавшись туда-сюда по залу и вверх-вниз по лестницам, профессор, наконец, угомонился, подошел к ряду шкафчиков камеры хранения, достал ключ, открыл одну из дверок и, запустив руку в шкафчик, извлек оттуда новенький чемоданчик для бумаг, точно такой же, какие были у половины ждущих поезда пассажиров мужеска пола. В их руках эти чемоданчики выглядели вполне обыденно, но в лапах профессора Килроя такая штуковина была совершенно неуместна. Неся свой несуразный багаж, он направился к ближайшему мужскому туалету и скрылся за дверью.
Я стоял снаружи и ждал. Прошло двадцать минут. Люди сновали туда-сюда, но профессор Килрой как в воду канул. Неужели там есть еще один выход?
Хватит ли у меня духу войти в туалет и поискать профессора там?
