Продается шкаф с любовником - Милевская Людмила Ивановна (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Можно представить, как разволновался наш детектив и что он немедленно сделал: разумеется, вызвал супруга Наташеньки, Замотаева Павла.
Тот яростно гаркнул:
— Еду!
И, прихватив Гошу Кроликова, в самом деле поехал — даже помчался.
А Наташа тем временем, не подозревая о сгущающихся над ее красивой головкой тучах, беззаботно на кровати лежала. Она была в рабочей одежде: в черном со звездами халате — халат, разумеется, с огромным карманом, все, как советовала подруга Морковкина.
Да, надо еще добавить, что лежала Наташенька босиком. По дороге в офис какой-то болван (она знатно его обругала!) обдал грязью ее чулки. Пришлось их постирать и в ванной повесить.
По этой причине Наташенька лежала босой. Не зная о приходе симпатичного мужчины еврейской наружности, она журнальчик листала и поедала европейский пористый шоколад в ожидании очередного звонка будущего клиента.
А симпатичный мужчина еврейской наружности был не кем иным, как Боречкой Розенблюмом — «розовым блюмом», другом Бонда Евгения, единственного племянника Далилы Самсоновой. Вот такие бывают иной раз совпадения.
Боречка Розенблюм прибыл на Родину и не вошел, а влетел в свою родную квартиру на крыльях любви — уж простите за несвежесть метафоры, но он действительно влетел на этих, широко разрекламированных Бендером крыльях. И квартиру свою Боречка Розенблюм никогда никому не сдавал, потому что эта квартира была нужна ему самому. Особенно в этот счастливый день.
Чем этот день был счастливым, спросите вы — отвечаю: его «сладкая курочка» наконец-то сдалась!
Нет, не в том смысле, что она согласилась отдаться — этим, пожалуй, никого уж не удивишь, даже скромного Розенблюма. Все гораздо сложнее — русская «курочка» согласилась стать настоящей еврейской женой. Она решилась принять веру мужа, во всем с ним соглашаться, поучая его на каждом шагу, говорить во сто крат больше мужа, готовить мацу, рыбу фиш и прочее, прочее, прочее.
Можно представить, какая еврейская жена получится из русской девушки, когда и из еврейских девушек получаются чрезвычайно русские жены.
Возникает вопрос: как вляпался Розенблюм в такое безмерное счастье?
Отвечаю: сделала Боречку счастливым его собственная машина, которая то и дело ломается. По этой причине, перед тем как покинуть одну Родину ради другой (Розенблюм уезжал в Израиль), он случайно встретил женщину своей мечты — «сладкую курочку».
После пятиминутной беседы в метро «курочка» ему отдалась.
Ну не в метро, конечно, а в квартире Боречки Розенблюма, куда он ее повел уже как свою «сладкую курочку».
Увы, на следующий день абсолютно счастливый Боречка вынужден был покинуть-таки свою «сладкую курочку», он уехал на Родину.
Дни разлуки тянулись мучительно — для него, не для «курочки». После долгих месяцев телефонной любви «сладкая курочка» — бывают же чудеса! — согласилась выйти за Боречку замуж.
Вдруг взяла и согласилась!
На радостях помутившийся разумом Боречка снова покинул Родину (значительно раньше намеченного).
И вернулся на Родину. И вот он, сладчайший миг, в его родную квартиру с минуты на минуту должна явиться ненаглядная «курочка» — уже на правах хозяйки.
При таких обстоятельствах Боречка рысью помчался в ванную — надо же привести себя в надлежащий порядок с дороги. Раздевшись догола, он принял душ, но вместо полотенца обнаружил на вешалке чулки Наташеньки Замотаевой.
С этими чулками Боречка Розенблюм и потопал в спальню. Изумленно рассматривая на ходу кокетливую находку, он растерянно думал: «Что бы это могло быть? И как попало оно в мою квартиру?»
После этой святейшей мысли он распахнул дверь собственной спальни и был насквозь пронзен нечеловеческим женским визгом.
Нельзя не заметить, что для многих мужчин слова «нечеловеческий» и «женский» — синонимы. Если для вас это не так, значит, вы некоторый мужчина или, простите, женщина.
Так вот, Боречка был насквозь пронзен нечеловеческим женским визгом — визжала Наташенька Замотаева.
А что еще ей оставалось делать, если на пороге спальни ее офиса нарисовался совершенно голый мужчина симпатичной еврейской наружности?
Наташенька так неистово и громко визжала, что Боречка вынужден был к ней немедленно присоединиться. Казалось, ничто на свете не может заглушить два этих вопля, собранных воедино таинственной кармой. ан, нет, понапрасну казалось: их легко заглушил стук, вернее, грохот. В дверь кулаками-ногами тарабанили Замотаев и его телохранитель, Кроликов Гоша.
Парализованные грохотом Наташенька с Боречкой замолчали и мигом оказались во власти сонма вопросов.
— Вы кто? — спросил Боречка.
— А вы кто? — ответила Замотаева.
— Я хозяин квартиры!
— А я хозяйка!
Пока они препирались, Замотаев и Кроликов устали в дверь тарабанить и решили обойти дом с другой стороны — вдруг там окажется пожарная лестница?
Едва они вынеслись из парадного и на сумасшедшей скорости завернули за угол, как в то же парадное впорхнула Марина Морковкина.
Да-да, Марина Морковкина — не удивляйтесь, а привыкайте. Вас еще много ждет совпадений.
Глава 38
Марина Морковкина, цокая каблучками, проследовала к квартире Боречки Розенблюма. Вооружившись ключом и поколупавшись им в замочной скважине, она впорхнула в квартиру.
— Петушок мой ненасытный! Где ты? Пришла я, твоя сладкая курочка! — кокетливо прокричала она, на цыпочках устремляясь к спальне.
Не могу не заметить, что устремлялась она, времени не теряя: на ходу срывала с себя одежду, которой и без того было мало — только плащ, блузка, юбка. Нижним бельем «сладкая курочка» вообще не обременяла себя.
Услышав зов Марины Морковкиной, Наташенька с Боречкой насторожились.
— Немедленно уходите отсюда! — против всех своих правил, грубо приказал непрошеной гостье Боречка, стягивая с кровати одеяло и пытаясь прикрыть им свою наготу.
— Куда я пойду? — возмутилась Наташенька, срывая с него одеяло. — Это вы уходите отсюда!
— Нет, вы!
— Фиг вам, нет, вы!
И вот в этот напряженный момент на пороге спальни вырастает «сладкая курочка», Наташеньке больше известная как ее подруга Марина Морковкина.
Теперь взглянем на место событий глазами Морковкиной. Эта «сладкая курочка» (уже в чем ее мать родила) на цыпочках крадется к спальне. Что же она там находит?
Ее кобель Боречка стоит голый (одни чулки висят на плече женские) перед шалавой Наташкой, которая мало что совершенно босая, так еще и в домашнем халате! В халате с дурацким огромным карманом! Где она только безвкусицу эту взяла, беспросветная дура!
Ишь, что удумала! Мало ей, наставлять рога козлу Замотаеву, так она еще и за подруг принялась? Ну, да не на ту эта стерва нарвалась!
— Ах ты сучка! — , закричала Морковкина, цепко запуская свои коготки в прическу Наташеньки Замотаевой.
— Сама сучка! — закричала та, не оставаясь в долгу.
— Вы знакомы! — изумленно выдохнул Боречка, снова пытаясь прикрыть свой срам одеялом.
Но как бы не так. Его «сладкая курочка» одеяло немедленно сорвала, презрительно вопросив у подруги:
— Как ты с этим дерьмом в кровать, дура, легла?
— Я не дерьмо, — опять попытался прикрыть себя одеялом Боря.
На этот раз помешала ему Наташенька Замотаева.
С криком: «Да я с ним не ложилась!» — она зверски сорвала одеяло и бросила на пол.
Морковкина изумленно воззрилась на Боречку, огорошив беднягу вопросом:
— Ты уже стоя любишь?
Ответить тот не успел. Точнее, ответ его заглушил стук в дверь, даже, пожалуй, грохот.
— Открой, сука! Открой! Ты здесь! Я это точно знаю! — таким вот неприличным образом вопил ошпаренный ревностью Замотаев.
— Ха-ха! Муженек наш пришел! — возликовала Морковкина и злорадно Боречке приказала:
— Немедленно открывай!
Наташенька Замотаева схватилась за голову и взмолилась:
— Не открывайте! Не надо! Это мой муж!
Вновь упакованный в одеяло Боречка, направляясь к двери, удивился:
