Ужас на крыльях ночи - Донцова Дарья (книги хорошего качества .TXT) 📗
Меня передернуло от откровений доктора Даниша. А тот, ничего не заметив, продолжал:
– Вот у Николая Николаевича, похоже, чердак поплыл, когда Ирина умерла. Утром того рокового дня Владыкина позвонила мне и сказала: «Настало время для принципиально нового эксперимента. Мы его один раз с отцом проводили и получили замечательный результат, но у нас было мало биоматериала, получить его больше не смогли. Не спрашивай почему, долго рассказывать. Но сейчас у меня есть Олеся. Я ей еще месяц назад, когда состояние Тигра стало ухудшаться, объяснила суть дела. Девчонка заартачилась, наотрез отказалась от моего предложения, а я осторожненько ее дожимала. Мне нужен забор материала только от психически и физически здорового донора, если Олеся истерить начнет, может ничего не получиться. Да, работа совсем не простая, однако это реальный шанс для Коли. Сегодня я предупредила Олесю: если она до вечера не даст согласия, я свяжусь с шефом и все ему доложу, уж Николай-то Николаевич заставит дурочку подчиниться. Жди меня, скоро приеду и введу тебя в курс дела». Но она не приехала – неожиданно скончалась от инфаркта. Для Максимова это было как перекрытие кислорода. А вскоре умер Тигр. Я узнал о несчастье от Анны Тимофеевны. Коля жил дома, в медцентре не появлялся, ему уколы в родительской квартире делали. Я паренька часто навещал, он мне нравился. Анна позвонила около часа ночи, объявила: «Только что скончался Тигр, мне его сиделка сообщила». А в пять утра Николай Николаевич внезапно приехал ко мне с бутылкой дешевого виски. Отравить меня решил!
– Зачем ему это? – спросила я.
Даниша затрясло в ознобе.
– Коля умер, значит, и остальным жить незачем. Полагаю, такой у него был резон. Арестуйте его, я в опасности. Ничего плохого не совершил, а у Николая Максимова от горя рассудок помутился. Мне наливал, себе тоже, опрокидывал спиртное, окосел, рассказал про свою мать, ее попытку суицида, выложил историю про адюльтер, твердил: «Извини, Олег, извини, я не дал тебе спать, но не мог дома ночью оставаться, надо где-то до утра перекантоваться». Плакал, потом смеялся – истерика у него началась. Меня он решил убить за то, что я не помог спасти Тигра. Думаю, шеф и доноров на тот свет отправит.
– Анна Тимофеевна исполняла роль домработницы? – поинтересовалась я.
– Едина во многих лицах, – фыркнул Даниш. – Раньше она работала то ли в ФСБ, то ли в милиции. В Павлинове баба была охранницей и вела домашнее хозяйство.
– Просто «овчарка, служебная собака», – повторила я слова Олеси. – Мне следовало раньше догадаться, что она надсмотрщица.
– Вы обязаны поставить у моей палаты охрану, – потребовал Даниш. – Не выйду отсюда, пока не посадите Николая Николаевича за решетку.
Я решила промолчать, пусть Леонов успокаивает перепуганного врача. Интересно, почему он так трясется? Что натворил милейший Олег Иванович?
Глава 37
В кармане завибрировал мобильный, и я обрадовалась поводу выйти из палаты. Все равно больше ничего интересного Олег Иванович не сообщит, сидеть же около его постели мне надоело.
– Вилка, это Виктор, – произнес смутно знакомый голос, – из охраны Филиппа Валерьяновича. Я разобрался с вашей зажигалкой.
– Добрый день, спасибо. Но, повторюсь, она не моя, я нашла ее в саду под окном гостиной, – напомнила я. – Если хотите, можете оставить ее себе, мне она без надобности, думаю, такого «золота» в любом торговом центре навалом.
– Так, да не так, – возразил Виктор. – Корпус действительно фиговый, но внутри…
– Что там? – заинтересовалась я. – Неужели и правда подслушивающее устройство?
– Нет, не «жучок». Но что-то конкретное сказать не могу, мы с Андреем никогда ничего подобного не видели. Похоже на миниатюрный излучатель. Но зачем он?
– Некто вытащил внутренности зажигалки и засунул в нее электронное устройство? – уточнила я.
– Да, – подтвердил Виктор. – Это сделал талантливый мастер, прямо хочется с ним познакомиться. Оригинальная задумка и выполнение красивое. Сейчас у штукенции элемент питания не работает, наверное, разрядился. Включается эта фиговина нажатием на искусственный камень и открытием крышки, а еще надо повернуть колесико. Огонь не вспыхнет, нечему там гореть, зато приборчик активируется. Его создатель специально предусмотрел три этапа для привода «зажигалки» в действие – хотел избежать случайного включения. Ну и зачем это? Для какой цели? Правда, есть у нас с Андреем одна идейка, но это пока просто теория. Слышали про электронных мерзавцев?
– Нет. Кто такие? – удивилась я.
– Гаденыши буквально в последнее время появились, – вздохнул Виктор. – Идете вы по улице, разговариваете по мобильнику, и вдруг – бац, тот умер. Вообще скончался. Вы ничего не понимаете, расстраиваетесь, идете в мастерскую, а там слышите: «Кирдык, тетя, телефону, покупайте новую трубку. Вашу электронный вандал убил». Дело в том, что поганцы, про которых я говорю, с помощью особого прибора уничтожают в зоне его действия все сотовые.
– Зачем они это делают? – удивилась я.
– Потому что уроды! – разозлился Виктор. – Да ладно мобильники, жалко, конечно, но не смертельно. А вот мама одной нашей сотрудницы чуть не умерла. Она сильно больна, у нее стоит мини-капельница, ее носят на руке, на креплении, умница сама знает, когда очередную дозу лекарства впрыснуть, больному не о чем беспокоиться. И что? Вандал ей капельницу вырубил. Уничтожал телефон, а случайно досталось высокотехнологичному автоматическому шприцу. Мать коллеги едва не скончалась.
– Пожалуй, я заберу у вас зажигалку, – пробормотала я. – Можно прямо сейчас приеду? Где встретимся?
Дверь палаты открылась, появился Леонов. Я, успев записать адрес Виктора, спросила:
– И как ты теперь поступишь? Что будет с Олегом Ивановичем и Николаем Николаевичем?
Федор нахмурился.
– По поводу Даниша и отца Коли мне сказать нечего. Сейчас отправлюсь на встречу с Галиной Куракиной, объясню ей, что Максимов жив и ни в чем криминальном не замешан. Или, может, следует побеседовать с Леонидом? Ведь…
– Мужчины вдвоем пили из бутылки. Даниш отравился. А что с Николаем? – перебила я. – Нужно узнать, как он себя чувствует. Может, ему плохо? И мы так и не узнали, кто убил Ирину Петровну.
Сыщик обнял меня за плечи.
– Вилка, она умерла от сердечного приступа. Конец истории.
– Да, – согласилась я, – но что его вызвало? Знаешь, мне думается…
– Дорогая, – остановил меня Леонов, – у студентов медвузов на первом курсе массово возникает так называемая «болезнь справочника» – они начинают изучать всякие недуги и находят у себя, любимых, симптомы каждой болезни. А тебе, детективу-любителю, повсюду мерещатся убийцы. Иногда инфаркт – это просто инфаркт, а не что-то иное.
– Анна Тимофеевна, беседуя на террасе с Олесей, прямо обвинила ее в смерти Ирины, – не утихала я.
– Сейчас уже поздно, – забубнил Леонов, – давай-ка по домам.
– Что будем делать дальше? – наседала я. – Нужно все-таки как-то разговорить Антонину Тарасовну.
Федор с шумом выдохнул.
– Вилка! Я частный детектив узкой направленности, занимаюсь исключительно теми, кто невинно пострадал из-за ложного обвинения. В случае с Галиной Куракиной я изменил своим принципам, поддался простому человеческому любопытству – захотелось выяснить, правда ли Леонид ожил. И, как видишь, все повернулось неожиданно. Ты человек активный, втянула меня в расследование смерти Ирины. И я поддался. Почему? Сам не знаю. Но теперь уверен: никто Владыкиной ничего дурного не причинил. Николаю Николаевичу она была нужна для спасения сына, ему следовало с нее пылинки сдувать; Леонид не способен на насилие; Олеся и Никита мечтают улететь в США; Лариса безумна; Анна Тимофеевна просто домработница с функциями охранницы. Вилка, обычно, собрав неопровержимые доказательства невиновности человека, я отдаю весь материал клиенту, который попросил меня раскопать правду, а уж далее он действует сам. Чаще всего нанимает адвоката, и тот требует освободить невиновного. Я могу себе позволить заниматься только тем, что мне интересно, не хватаюсь за любую ерундовину, чтобы заработать на сухарик. Мне повезло с отцом – он богат, понимает меня и всячески поддерживает. Дело Леонида перестало меня интересовать, дам Галине отчет, далее она сама решит, как быть с полученными сведениями. А теперь я направляюсь домой. Очень рад был с тобой познакомиться.
