Записки падшей ведьмы - Стрельцова Маша (электронная книга txt) 📗
Тут в спальне что — то грохнуло, дурниной взвыл Бакс, и из спальни высунулась мордочка Ленки. Увидев мужчину, она громко ойкнула и исчезла.
— Так вот ведь она! — снова воскликнул мужчина.
— Ленка, — тихо позвала Ира.
В спальне опять что — то грохнуло, и наконец выбежала растрепанная, но одетая в джинсы и топик Ленка.
— Привет, — счастливо она улыбнулась мужчине.
— Привет, — уверенно улыбнулся он ей. — Я же говорил, что я тебя найду!
— Зайдите-ка, — решительно велела ему Ирка.
— С удовольствием, — склонил голову тот. — Елена, а ты пока собирай вещи. Я все улажу.
На кухне Ирка устроила ему допрос с пристрастием.
— Меня зовут Александр, я адвокат, — представился он.
— Давай уж на ты, это объединяет и вообще демократично, — постановила Ирка.
— Согласен, — снова склонил голову наш адвокат. — Простите, я хотел бы уладить с вами финансовые вопросы.
— Какие? — не поняла Ирка.
— Я хотел бы узнать, сколько отступного вы попросите за Елену.
— Какое такое отступное? — совсем не въехала в Ирка.
Я заржала.
Все с недоумением на меня посмотрели.
— Рубль дайте, рубль! — смеялась я.
— То есть? — нахмурился адвокат.
— Так котят и то нельзя без денежки отдавать — не приживется! — ржала я. — Ирка, он тебе денег решил дать, чтобы ты ее отпустила!!!
— Так а я что? — совсем растерялась она. — Не посажу ведь я ее на цепь, как держать — то ее стану? Хочет уйти — я ей не указ…
— У меня другая информация, — сухо сказал Александр.
Я проржалась, утерла глаза платочком и пояснила:
— Я, Александр, тоже смотрю фильмы. В общем, не майтесь дурью, дайте Ирке рубль за Ленку, что б та на новом месте прижилась — и хватит. Меня другое интересует. Чего вы собрались с ней делать?
— Жить, — спокойно ответил он.
— Что, за одну ночь — и сразу такие чувства? — не поверила Ирка.
— А почему бы и нет? — возразил он. — Мы с ней какие — то очень родные. Я это сразу же почувствовал.
— Ха! — родные! — завела Ирка, но я жестом остановила ее и медленно сказала:
— Ир, все нормально. У него правда серьезные намерения.
— С чего ты взяла?
— Знаю, — печально улыбнулась я.
Потому что он не стал говорить — я ее люблю, она мне нравится, и все такое. Он сказал — мы родные. Я знала это чувство. Ему не надо развиваться, как любви. Родность душ — она или есть, или ее нет.
Эх, Дэн, Дэн…
— Спасибо, девушка, что вы поняли меня, — благодарно улыбнулся Александр.
— Я готова, — на пороге нарисовалась сияющая Ленка.
— Идем, — протянул он ей руку уверенным жестом, пристально глядя на нее, и мы с Иркой замерли от какого-то чувства чудесности момента.
И Ленка, доверчиво глядя в его глаза, положила свою ладошку на его ладонь…
— А рубль? — тихонько сказала я.
Александр порылся в портмоне, достал монетку и положил на стол.
— В расчете? — улыбнулся он.
Я цапнула, посмотрела на него и обвиняюще сказала:
— Это же дайм!
— На счастье, чтобы прижилась в Калифорнии, — еще шире улыбнулся он.
— Где-где? — хором спросили мы.
— Я эмигрант, — пожал он плечами. — Живу в Лос-Анджелесе.
— Мать честная…, — потрясенно протянула Ирка.
Я вообще молчала в тряпочку.
— Удачи! — улыбнулся Александр настоящей американской улыбкой и исчез, как дивное виденье, прихватив с собой и нашу Ленку.
Мы долго еще сидели в полной прострации, переваривая происшедшее.
— Как ты думаешь, у него зубы настоящие? — наконец спросила Ирка.
— Фарфор, ясен перец, настоящих таких не бывает, — отозвалась я.
Мы снова помолчали.
Тут в кухню заглянула сонная Окси и спросила:
— А что за кипиш? Ленка где?
— Вышла, — ответила Ирка, все еще находясь в полной прострации.
— Куда?
— Замуж, — так же терпеливо ответила Глухарева.
— Ну и шуточки у вас, — фыркнула девчонка.
Я покачала головой.
Окси вгляделась в наши лица и спросила?
— Что, правда, что ли???
Мы с Иркой синхронно, как два китайских болванчика, кивнули головой.
— А за кого? — почему-то шепотом спросила девушка.
— За американского адвоката, — пожала я плечами.
— Ничего себе у вас приколы, — фыркнула она.
— Если бы, — задумчиво глядя на стенные обои, пробормотала Ирка.
Но Окси уже ушла. Поболталась по коридору, перевернула что — то в спальне, и наконец с шумом принялась принимать ванну.
— Он на ней точно женится? — спросила Ирка.
— Точно, — меланхолично ответила я.
— Так ведь может и просто поматросить и бросить.
— Не, — уверенно возразила я. — Если родные — то не поматросит.
— Ааа, — протянула Ирка, словно я открыла ей какую-то истину.
— Повезло Ленке, — наконец уныло заключила она.
— Пойду-ка я посплю, — я устало поднялась со стула. — Ночь сегодня была сложная.
«Пятерых угробить, шутка ли», — поддакнул внутренний голос.
Я промолчала, пошла, умылась, почистила зубки и пошла в свою комнату.
Всю ночь мне снился Дэн.
Любимый мой…
Родной…
И чужой муж.
Утром, когда я проснулась, было непривычно тихо. Я встала, тихонечко заглянула в комнаты — все спали сладким сном. Время для местных было и впрямь слишком раннее — одиннадцать часов.
Ну, да мне ехать долго, поеду на автобусе, так что — Run, Lola, run! Я умылась, Бакса кормить не стала — пусть посидит на диете, а то уже в дверь не влазит, и принялась тщательно краситься. Значит, привыкли видеть ведьму Марью в виде бесцветной моли? Вот и отлично! Будет вам цвет!
И я с неким удовольствием принялась рисовать поверх своего лица новую физию. Она не была лучше или красивее — это была просто не я. Другая.
Через полчаса я была готова.
Венки я куплю у кладбища — видела, торгуют ими старушки. По дороге на остановку я пыталась найти ответ на вопрос: а нафиг я сюда влезла, а?
Старушки у кладбища были. При виде меня они страшно оживились и принялись наперебой предлагать на выбор венки.
— Вот, смотрите, можжевеловый, с цветами, и красиво, и дух какой! — кричала одна.
— Да что твой можжевельник, через неделю одни иголки останутся, грязь-то разводить, — перебивала ее вторая. — Вон у меня — искусственные, и красиво, и недорого! Век простоят!
Я посмотрела на них и пошла к старушке в самом конце ряда. Она сидела на ящичке около своих венков, подслеповато щурилась на солнышко и венки свои не расхваливала. И еще мне понравилось — что она не стала выжидающе сверлить меня взором, она просто дала мне самой сделать выбор.
— Бабуль, — сказала я. — Вон тот, самый большой венок мне дайте!
— Дорогой он, внученька, — с каким то сожалением прошепелявила она и назвала цену.
— Не дороже денег, — улыбнулась я, — давайте!
Старушка подала мне венок, взяла деньги и снова спросила:
— Может тебе и ленточку? Это недорого совсем. Десять рублей.
— Что за ленточку? — не поняла я.
— Старушка указала на ящик, на котором были разложены черные ленты с белыми надписями. Та-ак…
Дело нужное, спасибо старушке!
«От коллектива», «От родни», «От жены», «от родителей».
«От любимой», как я и хотела — не было!
— Дайте тогда «От жены» — попросила я, протягивая десятку.
Бабуля сноровисто обвила венок ленточкой, так чтобы надпись была полностью видна, взяла десятку и пожелала мне здоровья.
Я аж смутилась.
Дорога к могиле Зыряна была долгая.
Я шла, и вспоминала, как я впервые пришла на могилу Ворона. Похоронили его без меня. Я тогда долго обходила кладбище, искала его могилу. День был — прямо как сейчас. Ласково светило солнце, пахло травами и нагретой землей. И никому не было дела до того, что я в этот день ищу могилу своего любимого парня.
И я ее нашла. Села около нее, принялась перебирать руками землю, которая скрывала бесконечно любимого мною парня и тихонечко с ним говорить. Я рассказывала ему, что я выжила, и что мне очень плохо. Что я схожу с ума от этой боли, и что я не уверена что я это перенесу. Что жизнь без него приносить мне только отчаяние.
