Матрешка в перьях - Донцова Дарья (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Черепа и его супругу Алевтину арестовали, осудили и отправили на зону. Лукьяненко получил огромный срок, жене, во всем ему помогавшей, дали меньше. Алевтина погибла в колонии во время драки. Череп же отсидел положенное и вышел на свободу. Причем, похоже, не нуждался в деньгах, – жил в коттеджном поселке в большом собственном доме, ездил на автомобиле бизнес-класса с шофером. Умер уголовник совсем недавно.
В момент ареста у Лукьяненко было две дочери: шестимесячная Лена и пятилетняя Галина. Полицейские многократно допрашивали всю прислугу бандита, и к Будановым у них претензий не возникло. Иван следил за садом, Вера мыла полы в особняке, ничего о преступных делах Черепа семейная пара не знала. Маленький нюанс – детей у них не было.
Кроме слуг, у семьи Лукьяненко был личный врач Глеб Алексеевич Миров. Следствие подозревало, что добрый эскулап оказывал помощь раненым браткам, но доказать его причастность к преступной группировке не удалось, Миров выскочил из огня, не опалив пяток.
После ареста Черепа и Алевтины их дочерей забрали в приют, где они обе вскоре умерли от каких-то болезней. Челядь разлетелась в разных направлениях. Куда подевались Будановы, неизвестно. Вероятно, они где-то снимали квартиру без регистрации и работали, получая «черную» зарплату. А далее – внимание! Через полгода Иван Сергеевич и Вера Петровна выныривают из тьмы, и у них откуда-то взялось двое детей. Муж лихо поднимает бизнес, вскоре покупает пятикомнатные хоромы и въезжает туда вместе с супругой и дочерьми Ниной и Женей. В стране творится полнейший беспредел, Россия живет не по закону, а по понятиям, на улицах стреляют. Никого не заинтересовало, откуда у Будановых взялись дети. Время идет, Нина становится школьницей, Женю воспитывают дома. Вера Петровна не работает, присматривает за наследницами. А у Ивана Сергеевича пышно цветет бизнес…
Костин закашлялся.
– Думаешь, Лукьяненко велел Ивану взять под крыло своих дочерей и щедрой рукой отсыпал бывшему работнику денег? – озвучила я напрашивающийся вывод.
– У меня возникли вопросы, – прохрипел Володя. – Откуда у Будановых появились дети, чей возраст совпадает с возрастом дочерей Черепа? Где Иван нарыл денег? Как простой садовник, без средств и связей, ухитрился запустить и сохранить автобизнес?
– Когда Иван начинал, состояния в России делались за считаные месяцы. Буданов мог где-то украсть миллионы, – вздохнула я.
– Возможно, – согласился Костин. – Но повторяю: в те смутные годы автобизнес был одним из самых криминальных. Мелких владельцев типа Ивана Сергеевича запросто отстреливали бандиты. Следовало обладать изрядной хитростью, умом, а главное – нужными связями, чтобы не очутиться на кладбище и удержаться на плаву. А кем являлся Буданов до ареста Черепа? Иван ухаживал за клумбами, мел дорожки, чистил камин в особняке Лукьяненко, поправлял забор. Обычный работящий, честный мужик. В деле Черепа есть бланки допросов его служащих. Интересный штришок: все они поливали грязью хозяев, рассказывали, какими злыми людьми являлись Андрей и Алевтина, всячески подчеркивали: мы мучились в их доме, оставались там лишь потому, что в стране позакрывались заводы-фабрики-учреждения, а кушать хотелось. Ничего удивительного я в этом не увидел, так в основном поступают все люди, когда их шеф или покровитель оказывается за решеткой. Но вот Будановы повели себя иначе. Иван сказал: «Андрей Николаевич мне ничего дурного не делал. Платил аккуратно, ко всем праздникам нам с женой конверт дарил. Если в саду что-то погибало, не ругался. Не жадный. Вещи свои отдавал: два раза костюм-рубашку наденет, и носи, Ваня, красивые шмотки. Продуктов не считал, все ели от пуза. В общем, хороший Лукьяненко человек. Теперь говорят – он преступник. Да только я его с оружием никогда не видел, для меня Андрей Николаевич прекрасный хозяин». Понимаешь? Буданов был совсем не стратег, не хитрый политик, говорил, что думал. А у Черепа большие связи, он из тюрьмы людьми вертел. Думаю, справка о смерти девочек в приюте липовая, Лена и Галя превратились в Нину и Женю. И вот тебе роза в букет. Помнишь, Нина говорила про увлечение отца Японией?
– Да, – кивнула я. – Иван Сергеевич собирал антикварные вещи страны самураев, покупал их на аукционах, злополучную вазу там же раздобыл. Но потом остыл, продал коллекцию.
Костин потер руки.
– Лукьяненко из интеллигентной семьи, отец его знал японский язык, мать тоже. До двенадцати лет Андрей жил в Японии, его родители там работали, преподавали на курсах русский, потом были аккредитованы как журналисты.
– Хм, яблочко далеко укатилось от яблони, – удивилась я.
– Случается такое, – согласился Вовка. – Но нам интересно иное. Череп собирал японский антиквариат. Говорят, его коллекция считалась лучшей не только в России. Но ее в день ареста в особняке не обнаружили. Я поинтересовался у Нины, когда Буданов охладел к собирательству. Жена ответила. А теперь фанфары! Это произошло именно в то время, когда Лукьяненко вышел на свободу. Дальше продолжать, или тебе все понятно? Еще конфетка на десерт. Помнишь про доктора Мирова, который остался на свободе? Он через пару месяцев после ареста Черепа женился и взял фамилию супруги. Брак просуществовал год, но Глеб Алексеевич после развода паспорт менять не стал и дальше жил как Верещагин. То-то я не мог понять, с какой стати врач пошел навстречу отцу умершего ребенка. Буданов попросил ни много ни мало тайно отдать ему труп малышки, ликвидировать бумагу о ее смерти, и медик согласился? Это же очень и очень странно. У мужика своя клиника, много пациентов, он человек с именем… А вдруг бы факт подмены Жени найденышем выплыл наружу? Тогда ведь Глеба Алексеевича накажут, он потеряет репутацию, лишится практики. Зачем ему ставить на карту личное благополучие ради совершенно чужих людей? Из-за денег? Но Верещагин был вполне обеспеченным и не глупым человеком, такой должен был, просчитав все «за» и «против», отказаться от стремной затеи.
Глава 32
Я попыталась систематизировать сведения, полученные от Костина.
– Верещагин лечил Лукьяненко, его жену и братков. Буданову хозяин велел забрать в свою семью его дочек, чтобы те не жили в детдоме, и заодно приказал спрятать коллекцию раритетов. У Черепа остались деньги, связи, и, вероятно, его адвокат организовал свидетельства о смерти Гали и Лены, купил новые метрики. Старшая пятилетняя девочка, став Ниной, наверное, плакала, звала маму с папой, но вскоре забыла родителей и прежнее имя, а ее сестра ничего не знала, так как была еще младенцем. Лукьяненко, находясь на зоне, руководил бизнесом. Иван Сергеевич Буданов пешка, которую двигал по доске умный и жестокий игрок. Кроме того, Череп даже пополнял свое собрание – бывший садовник по его указке покупал на аукционе японский фарфор. Врач тоже прикормлен бандитом – думаю, клиника Глеба Алексеевича основана на средства Лукьяненко, – он следил за здоровьем Нины и Жени. Криминальный авторитет небось регулярно получал отчеты Верещагина. Буданов прекрасно знал, что его благополучие и жизнь зависят от того, насколько счастливы девочки, поэтому в доме нет ни нянек, ни мамок, за детьми зорко смотрит Вера Петровна. А дальше что получается? Нина, веселая, бойкая, развивается нормально, а вот Женя, к сожалению, слабенькая, постоянно хворает. Верещагин лечит малышку, однако безрезультатно. Может, он не самый лучший педиатр, а может, у ребенка была какая-то хитрая форма болезни, во всяком случае, правильный диагноз крошке был поставлен только в пять лет. Врач кладет Женю в стационар, но ее состояние все ухудшается. В конце концов девочка умирает. Готова спорить на что угодно, ее отцу Верещагин правды не сказал, понимая, как отреагирует Череп на такое сообщение.
– И медик, и Будановы тогда здорово перепугались, – перебил меня Костин.
– До паники, – согласилась я. – Лукьяненко даже с зоны легко достал бы тех, кто не уберег его дочь, ему бесполезно было объяснять, что ребенок неизлечимо болел. Вот они и подменили Женю найденышем, Мариэттой. Кстати, насчет найденыша. В версию о случайно обнаруженной в лесу малышке мне отчего-то не верится. Теперь понятно, почему Верещагин решил помочь «несчастным родителям», он спасал собственную шкуру. Далее Будановы спешно отправили Нину в Англию, тоже не доложив Черепу об истинной причине этого. Наверняка сказано было так: «Ниночке лучше годик-другой пожить за границей, девочка в совершенстве выучит иностранный язык». Иван Сергеевич оказался не так прост, как полагал его босс, сумел обвести бандита вокруг пальца. Второй форс-мажор у бывшего садовника случился во время скандала с уже восемнадцатилетней Ниной. Та выросла своенравной, имела собственное мнение по каждому вопросу, спорила, хотела самостоятельно выбрать институт для учебы. «Отец» не сдержался и взлетел ракетой. А у Нины генетика Лукьяненко, поэтому она не приползла к порогу родного дома на коленях с повинной головой. Думаю, Череп, которому Буданов доложил о случившемся, порадовался, увидев в ее поступке свой характер, так сказать, свою кровь.
