Золотой утенок - Жмуриков Кондратий (книги полностью .TXT) 📗
Камень предусмотрительно был поставлен возле банкомата, напротив одного из казино Тулупинска. Напротив дедка суетился Олег с камерой в руках, Скелет держал микрофон в руке, задавая какие-то вопросы. Компаньоны усиленно изображали процесс съемки. На камере, микрофоне, футболке оператора выделялись три буквы одной известной телекомпании. Народу собралось большое количество.
Олег терпеливо объяснял прохожим, что это телемост с Москвой. Репортаж идет в живом эфире и каждый, пожертвовавший от ста рублей и выше сможет передать привет, спеть, сплясать или что-нибудь продекламировать.
Олег рассчитал все правильно, нашлось много таких, которые хотели увидеть себя на экране, многим просто понравилась идея памятника, кто-то, а именно крутые братки, просовывали в щель крупные купюры, красуясь перед своим подружками щедрыми пожертвованиями.
Стражи порядка Олега не беспокоили, перед началом шоу Олег каждому сунул приличную сумму, обещая вручить такую же после завершения шоу. На следующий день шоу повторилось на Центральном базаре, здесь тоже поставили камень, Митрича с плакатом и Олега с камерой. Народ тут оказался щедрее, особенно горячие кавказские парни, передающие привет дяде Казбеку, тете Агунде…
Пока народ щедро жертвовал на памятник Рублю, Олег подыскивал подходящее место для офиса. Он обошел все дома рядом с домом Дудинкина и наконец-то нашел нужное – буквально в трех шагах располагалась парикмахерская, которая давно уже не работала. Олег разыскал ее владельца и, заплатив небольшую сумму, снял помещение на неделю.
– Хочу друга разыграть, – пояснил он, забирая ключи у хозяина. – Мы там немножко порядок наведем, косметический ремонтик сделаем, не возражаете?
– Так, друзья, завтра у нас с вами субботник, – произнес Олег, втаскивая в квартиру какие-то ящики с краской, обои, пакет цемента.
– Завтра четверг, – уточнил Толстый, пересчитывавший пожертвования на памятник Рублю.
– Значит, «четвертник», – согласился Олег, раскладывая покупки. – Не важно.
– Мы что и в самом деле памятник будем строить, – спросил Скелет, разглядывая приобретения Олега.
– Нет, будем ремонтировать офис нашей турфирмы.
– Чего? – переспросили оба компаньона. – Как это ты сумел все так быстро оформить.
– Ловкость рук и ксерокс, никакого мошенничества, – усмехнувшись, ответил Олег. Он не стал вдаваться в подробности каким образом добыл документы.
Толстый повертел в руках ксерокопии и ответственно заявил: – Это липа!
– Я знаю, но это не важно. Важно не какие у тебя документы, важно какое впечатление ты производишь. Этим мы завтра и займемся.
– Я не могу, – сразу отказался Толстый, у меня аллергия на краску.
– Ничего, я тебе респиратор куплю, – отозвался Олег.
– А мне нравится заниматься ремонтом, – подал голос Скелет, держа в руках кисточки. – Это так здорово, чувствуешь себя художником…
– Вот завтра и почувствуешь.
Парикмахерская располагалась на месте бывшей лифтерной в одном из домов. За пару бутылок работяги с соседней стройки отштукатурили комнату.
Олег выдал кисти и краски компаньонам и велел заняться покраской окно, дверей, плинтусов.
– Вы тут работайте, а я по делам поеду. К вечеру, чтоб все было готово.
– Ну вот, мы вкалываем, а он развлекается, – бурчал Толстый.
Когда Олег вернулся, он не узнал помещения. Все блестело, как новенькое, на одной из стен Скелет увлечено рисовал какой-то пейзаж: не то Гаваи, не то Малибу. Получалось у него это очень здорово, пальмы, песок, море… Правда, в несколько своеобразной манере, несколько угловато, но все равно здоров.
– Жорик, ты настоящий художник, – похвалил Скелета Олег.
– Ну прям, как Пабло Пикассо! – ухмыльнувшись, подхватил Толстый.
Скелет, заканчивающий какой-то штришок, выронил кисть из рук, лицо его покраснело от обиды:
– Ты чего обзываешься, какая падла? Кто падла, я падла? Да я тебе…
Еще минута они вцепились бы друг другу в глотки, Олег встал между ними, приводя обоих в чувство.
– Брэк, успокойтесь.
– Да, а чего он издевается… Сам вон за весь день одно окно покрасить не может…
– Ну все, он тебя обидеть не хотел… правда Толстый?
– Подумаешь, пошутить нельзя, – буркнул толстяк.
– Ну все, мир.
– А я тут вывеску принес, проспектов натаскал из других турфирм, фотографии развесить нужно.
Олег вынул папку полную различных бумаг. На фотографиях какие-то женщины, в основном, негритянки, индианки, вьетнамки, стоявшие в обнимку с мужчинами. Мужчины как на подбор были светлокожие, светловолосые. Олег ловко разместил их на свежеотштукатуренных стенах.
– Это кто? – полюбопытствовал Скелет.
– Это наши счастливые клиенты, создавшие семью…
– Ух ты, где достал?
– В Клубе Интернациональной Дружбы, давайте заканчивайте, через час оборудование и мебель привезут.
Через час к дому подъехал грузовик, дюжие молодцы в униформе быстро втащили диванчик, пару кресел, три стола, шкаф, телевизор, компьютер. Через двадцать минут офис выглядел живее всех живых, то есть так натурально, что любой принял бы его за настоящий.
– Олег Константинович, простите, вы все это купили? – поинтересовался Толстый официальным тоном, прикидывая в уме, сколько все это могло бы стоить.
– Антон Антонович, не волнуйтесь. Все взято на прокат, не делайте такое несчастное лицо, – таким же тоном ответил ему Олег.
Толстый скривился в подобие улыбки:
– А что мне собственно переживать, я же так, за идею работаю, деньги – это мусор, – еле слышно пробормотал он, – Мы, между прочим, давно жалования не получали, а пашем, как папы Карлы, как негры на плантации.
– Не нойте, Толстов, – официальным тоном произнес Олег, скоро вашим мучениям придет конец. Получите вы денег, столько сколько пожелаете.
– Я бы на вашем месте не был бы так уверен, вы помнится, уже говорили так, однажды.
– Толстый, избавь меня от своего пессимизма, – шикнул Олег, – сколько можно.
– Ну что, завтра у нас с вами решительный день, – посему, предлагаю, успешное завершение подготовительного периода, отпраздновать в каком-нибудь ресторане, – предложил Олег. – Ресторан можете выбрать сами.
– Мне все равно, – буркнул Толстый, который все еще дулся на Олега.
– А можно… у «Герра Мессе», – робко попросил Скелет, – говорят, там такие порции огроменные, и готовят здорово. У них фирменное блюдо – черепаший суп, хоть раз бы попробовать. Говорят вкуснотища. Это такой немецкий ресторанчик, у них еще статуя этого Месса стоит, в вестибюле. Наверное повар.
– «Гермес», поправил его Олег, – бог торговли, темнота. «Гермес» так «Гермес», – улыбнулся Олег.
Троица отправилась домой переодеваться.
«Гермес» оказался и вправду хорошим рестораном, почти все столики были заняты, но во время поданная купюра сыграла свою роль. Скелет сразу же вцепился в меню, выбирая блюда, Толстый делал вид, что ему абсолютно наплевать на происходящее. Хорошая еда, приятная музыка сделали свое дело, Антон Антонович забыл о своих переживаниях и с аппетитом принялся ужинать. В конце концов, если ему не платят зарплату, то пусть хорошо кормят.
– Кого я вижу, – раздался вдруг за спиной Олега знакомо-ненавистный голос Иванова. – На мои денежки гуляешь, – поинтересовался он разглядывая столик, заставленный едой.
– Ну почему же на ваши, – отозвался Олег, пытаясь сохранять спокойствие, кого-кого, а Иванова он хотел бы сейчас видеть меньше всего. – На свои, кровно заработанные.
– Когда должок вернешь, тогда и будут твои, – пояснил Иванов.
– Ну у меня же есть время еще, чего вы так беспокоитесь? Вы там, случайно, коробочку свою с красной кнопочкой не потеряли? Вы ее приготовьте, чтоб под рукой была. Я к вам на следующей неделе загляну, а сейчас отойдите от стола, вы нам трапезничать мешаете, – очень-очень вежливо попросил Олег, отворачиваясь. – От вас дурно пахнет, смертью, – уточнил он, отпивая глоток вина.
Глаза Иванова налились кровью, лицо исказила такая гримаса, что Толстому и Скелету, сидящему лицом к нему сделалось страшно. Олег не видел этого зрелища, он спокойно ел. Правда, спокойствие, это было только внешнее, его руки едва заметно дрожали.
