Вид транспорта — мужчина - Милевская Людмила Ивановна (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
— Вся жизнь наша — сказочка с очень трагичным концом, — грустно заметила Денисия.
— Истина, — согласился Машикули, — но ее сказочка закончилась вроде счастливо. Позже, когда мальчишка вырос, она его окрутила, стала его любовницей и уже потом сама его бросила. Отомстила. Вот такая ваша Мария Добрынина.
— Поверить не могу, что она может быть причастна ко всему тому, о чем вы говорили, — задумчиво произнесла Денисия. — Что это за мир, где добро вечно борется со злом и постоянно проигрывает?
Машикули погрозил ей пальцем:
— Барышня, с вами опасно разговаривать. Вы смотрите на жизнь слишком драматично, но можно ведь взглянуть и по-другому. Это не добро вечно борется со злом и побеждает последнее, а наоборот: зло борется с добром и вечно проигрывает, а добро не борется вовсе. Оно просто живет: люди влюбляются, женятся и рожают детей. Идет обычная жизнь. У нас она чаще счастливая. У вас, думаю, тоже. В неприятности в основном попадают те, кто их ищет. А Добрынина и не подозревает, что она «в большой игре».
Она честный и порядочный человек, как проклятая работает, двигает дело, которое для нее свято. И, поверьте моему опыту, общается она только с такими же одержимыми. Чтобы вы не грустили, барышня, скажу: эта беда не только у вас, и в нашей стране то же самое.
— И у вас? — удивилась Денисия.
— Такое творится везде, — заверил ее Машикули. — Богатые могут это себе позволить. И нашими общественными организациями кто только не пользуется: и политики, и бизнесмены, и криминал. Беда вашей страны в том, что у вас от общественных организаций почти ничего не перепадает народу. Но ближе к делу. Раз Валева вы отвергли, будем разыскивать Карлушу через Добрынину. План, думаю, будет таков: вам, барышня, нужно подружиться с Добрыниной. Работая у нее, вы сможете осторожно разведать, кто из правозащитных деятелей мог быть хотя бы косвенно причастен к «Модексу» или «Трансконтракту».
Денисии такая мысль не очень понравилась.
— Не люблю я хитрить, — призналась она. — А что, если попросту рассказать все Добрыниной? Вы же меня поняли, так почему не захочет понять она?
Ведь вы очень ее хвалили.
Машикули ужаснулся:
— Вы хотите сказать Добрыниной, что в ее кристально чистые ряды затесался преступник? Грязный торговец оружием?
— Ну да.
— Простите, барышня, но это совсем неумно.
— Да почему?
— Во-первых, Маша вам не поверит, а во-вторых, она будет ужасно оскорблена и уж точно помогать не захочет. Вы только представьте: она своим сотрудникам верит, тем более лидерам. Она ими гордится, их уважает, а вы предлагаете рассматривать этих приличных людей как потенциальных Карлуш.
— Почему всех? Только мужчин возраста Воровского, — горячась, воскликнула Денисия. — Вы устроите мне встречу с Добрыниной, а я ей все скажу.
Если она честный человек, то уж сама и прикинет…
— Не смешите меня, — прервал ее Машикули. — Давайте я вам сейчас расскажу, что ваша Лариса японский диверсант. Захотите вы рассматривать ее в этом качестве?
— Нет.
— Почему?
— Потому, что это настоящая глупость, — рассердилась Денисия. — Лариса моя подруга.
Машикули озорно воскликнул:
— А у меня есть факты!
— Фактам я не поверю.
— Тогда и не требуйте от Добрыниной веры к своим словам. Нет, здесь надо с умом подойти, политически. Очень хорошо, что вам не удалось встретиться с Машей. Теперь у меня есть возможность представить вас сотрудницей моего благотворительного фонда, а уж дело, которое потребует вашего взаимодействия с ее Конгрессом, я придумаю. Маша сейчас в Австрии, но скоро вернется в Париж. Завтра я ей позвоню и узнаю…
Закончить свою мысль Машикули не успел — дверь, как в прошлый раз, распахнулась, и в кабинет снова вкатился маленький кругленький человечек.
Денисия вскочила и, опережая его, закричала:
— Что? Опять жена?!
— Жена! Ваша жена! — истерично подтвердил человечек, обращаясь к хозяину.
Машикули тоже вскочил и забегал по комнате, причитая:
— Что же это такое? Почему она так рано вернулась?
— Что мне делать? — запаниковала уже и Денисия. — Что мне делать?
— Как — что? — ужаснулся Машикули. — Прятаться! Конечно же, прятаться!
— Туда? — она кивнула в сторону спальни.
— А куда же еще, в кабинете прятаться негде, — плаксиво ответил Машикули.
Денисия ворвалась в другую комнату и обнаружила, что кровать опять в беспорядке. Она хотела поправить одеяло, но из кабинета уже раздавалось:
— Радуйся, петушо-ок! Пришла твоя курочка!
Денисии ничего другого не оставалось, как снова отправиться в шкаф.
Глава 8
На этот раз Денисия совсем не бесстрашно скрывалась от глаз Жозефины. У нее появился горький опыт. Оказывается, жены не любят находить в шкафах у своих ловеласов-мужей симпатичных и Юных особ. От этого они просто звереют.
Поскольку драться миролюбивая Денисия склонности не имела, то ей оставалось одно: горячо молить бога, чтобы он поспособствовал ей остаться в шкафу незамеченной.
Поначалу все так и было: Жозефина вдохновенно рассказывала мужу о своих страданиях. Едва она увидела свою заклятую подругу в гробу, так сразу и поняла, как та ей мила, дорога, необходима…
Прозрев, Жозефина расстроилась и вспомнила, что совсем не за этим на похоронную церемонию шла.
— Эта коварная Фелиция и здесь мне свинью подложила, — громко плакалась она мужу.
— Как это случилось? — удивился тот.
— Я хотела перед ровесницами фигурой своей похвастать, траурным нарядом и свежим видом блеснуть, а вместо этого битый час рыдала.
— Но это и правильно. Где еще поплакать, если не на похоронах?
— Правильно? — возмутилась Жозефина. — Что ты болтаешь? А мои глаза?
— А что — глаза? Плакать мы только ими умеем.
Другого природа нам не дала, — философски заметил Машикули.
— И я о том же! Естественно, глаза распухли и покраснели, появились морщины… После этого хвастать мне было нечем, я полный урод! А Фелиция, только представь, злорадно в гробу лежала, вся в румянах, в белилах, свежа, молода. Видел бы ты, как чудесно эту старую рухлядь загримировали. Она просто надо мной насмехалась…
Машикули ее перебил:
— Курочка, это понятно, да зачем ты так скоро вернулась?
Очень опасный вопрос. Денисия напряглась и подумала: «Совсем его жизнь не учит. В прошлый раз Жозефину насторожил примерно такой же вопрос».
Так вышло и в этот раз.
— Что-о?! — завопила она. — Ты не рад мне?
Опять? Опять!
И дальше по старому сценарию: фурией ворвалась она в спальню, а там:
— А-а! Разобранная кровать! Не смей мне возражать, распутник! Где она? Где?!
И давай шарить по всем шкафам.
Умудренная опытом, Денисия выбрала самый дальний от входа в комнату шкаф, но разве это спасет? Слишком мало было надежды, что Жозефина устанет и прекратит свой спонтанный налет.
— Где эта девка? — вопила она, и голос ее звучал все ближе и ближе.
Когда он прогремел совсем близко, Денисия, от страха зажмурившись, в отчаянии подумала: «Ну-у, началось!»
И ведь действительно началось.
— А-а-а! Вот оно что! — совсем по-дурному завопила вдруг Жозефина. — Вот чем ты, импотент, уже занялся! Вот до чего докатился, старый ты гом! Голубой! Педераст! Мальчиков уже начал в дом наш таскать!
Денисия, практически смирившаяся со своей участью и приготовившаяся к потасовке, удивилась и не поверила своим ушам.
«О чем говорит эта старуха? — подумала она. — О каких мальчиках? И почему перестали хлопать дверцы шкафов? Похоже, меня не ищут».
Машикули тем временем мямлил:
— Посмотри, дорогая, какой он мальчик? Вполне уже взрослый мужчина. Лет двадцать семь ему или больше. Сколько тебе, дорогой?
— Двадцать восемь, — скромно раздалось в ответ.
«Знакомый басок», — изумилась Денисия.
Жозефина же завопила:
— Бертран! Ты сказал «дорогой»! Какая наглость!
Эти бесстыжие геи спокойно воркуют, возраст свой выясняют! Вы еще целоваться начните при мне!
