Нобелевская премия по сексу (Каша из топора палача) - Луганцева Татьяна Игоревна
– Дело в том, что в Италии нас отослали к российским правоохранительным органам. Пускай, мол, сами разбираются с русской мафией. А в России сказали, что след тянется из Италии, вот пусть итальянцы и трудятся.
– За тобой следят?
– По всей видимости, да, – пожал плечами Марк.
– Я обратилась к этим ребятам со своей чертовой просьбой добыть информацию о тебе… И этим подписала им смертный приговор!.. За тобой следили, тоже хотели получить информацию, твой телефон прослушивался… Преступники узнали, к кому ушли все твои бумаги, и поняли, что к тем ребятам им будет подобраться легче, чем к тебе… – Еда застряла в горле у Агаты.
– Только не бери этот тяжкий груз на свои хрупкие плечи, ты не могла предвидеть такой страшный исход! – сразу предостерег ее Марк. – А в тех документах, что ты отправила по факсу, ничего не было… Там отчеты о благотворительных акциях в Италии и России. А в компьютере я вообще никогда не держу секретной информации. Если что и бывает, то только здесь, – постучал себя по голове Марк.
– Ребята погибли ни за что, по моей дури, – вконец расстроилась Агата.
– Трагическое стечение обстоятельств.
– Я могла раньше открыться тебе, и ты бы мне все объяснил!
– Не могла, так как подозревала меня черт знает в чем.
К ним за портьеру заглянуло сильно накрашенное женское лицо.
– Приват танец?
– Нет! – в один голос ответили Агата с Марком, слегка разочарованная женщина скрылась, но напоследок она показала им все свои прелести, чтобы они знали, от чего отказались.
– У меня к тебе, Алек… то есть Марк, даже как-то странно, мне кажется, что я никогда не привыкну к тому, что ты не Александр, – прервала свою мысль Агата.
– Привыкнешь, у нас с тобой для этого будет много времени, – туманно ответил Марк.
– Мой вопрос звучит так, – собралась с мыслями Агата. – Для чего ты приобрел большой участок на кладбище?
– Я все ждал, когда ты об этом спросишь, – усмехнулся Марк.
– Раскрывать карты, так все…
– За несколько месяцев, проведенных в России, я уже обошел многие инстанции с одной целью: вернуть «себе» поместье. Конечно, бюрократия у вас процветает, впрочем, как и в Италии. Очень долго придется ждать решения комиссии, но я продвинулся на один шаг, я смог получить землю и дом пока как арендатор. Конечно, не без выгоды для государства, я плачу ему приличные деньги.
– Как же тебе настолько доверяет истинная наследница? А вдруг ты потом не отдашь ей имение?
– А я очень хороший, видишь, мне можно доверять, только ты относишься ко мне с недоверием, – рассмеялся Марк. – А если честно, то у нас составлен договор на передачу ей имения, и она присматривает за мной.
– Как это присматривает? – переспросила заинтригованная Агата.
– В прямом смысле. Настоящая наследница рода Берсеньевых Елена Григорьевна, взявшая ради конспирации фамилию Сапрунова.
– Так ты ее телохранитель?! – удивилась Агата.
– Можно сказать, что да, – развел руками Марк.
– А мне показалось, что она влюблена в тебя, – заметила Агата.
– Такое часто случается, когда охраняемая женщина влюбляется в своего телохранителя. Он спортивный, сильный, находится постоянно рядом с ней и предназначен для того, чтобы защитить ее, то есть вовремя прийти на помощь.
– А телохранители отвечают взаимностью? – лукаво спросила Агата.
– Профессионалы своего дела, конечно же нет, – успокоил ее Марк.
– Стриптиз? – вдруг снова заглянул к ним какой-то мужчина.
– Да что же это такое?! – возмутился Марк. – Мы уже ответили, что нет.
– Извините, – быстро удалился мужчина.
– Сам привел меня в такое место, – обиделась Агата.
– Так ведь специально в кабинет отдельный, – оправдывался Марк, – а вообще, ты – уникальная женщина и не должна испытывать чувство неполноценности.
– А вот в этом, мистер, вы не правы, любая женщина в подобной ситуации будет его испытывать, но действительно только не я. А знаешь, почему? Потому что я вижу, как ты смотришь на меня… Меня это даже пугает, – ответила Агата, понимая, что выпитое вино уже ударило ей в голову.
– Меня и самого это пугает. Угораздило влюбиться в даму с таким характером…
– Не говори мне о любви. Я не готова! Я любила Александра Берсеньева, а сейчас передо мной какой-то Марк. Я в шоке.
– Конечно, я не наследник знатного рода и у меня не будет своего поместья.
– К тому же еще и дурак, – вздохнула Агата, понимая, что с таким аппетитом явно идет на поправку. – Мистер таинственность, зачем вы купили землю у моего бывшего мужа? Явно ведь не огурцы сажать! Земля-то кладбищенская! Или вы не уверены в успехе вашего мероприятия и решили заранее подготовиться? Княгиня в курсе вашего явного пессимизма?
– Не юродствуй, Агата Крайнова. Я отвечу тебе на этот вопрос, а еще лучше, покажу, хотя не уверен, что поступаю правильно.
– Давай прямо сейчас! – воодушевилась Агата.
– Хорошо, едем! – сдался Марк.
Глава 16
Наконец-таки Агата смогла оценить поместье Берсеньевых, так как Марк привез ее именно туда. Во-первых, впечатляла территория поместья.
– Сорок гектаров, – махнул рукой Марк, хотя глазом все это великолепие было не охватить.
Старые липы, которые наверняка помнили дам в длинных платьях, в шляпках и с зонтиками в руках в кружевных перчатках… Красивое озеро, обилие зеленых кустов летом и красавцы дубы с молодыми побегами… Природа, в общем, впечатляла, а вот садовник, или, как сейчас говорят, ландшафтные дизайнеры явно давно не заглядывали в поместье Берсеньевых. Деревья были не подстрижены. Газоны пребывали в запущенном состоянии, завалены мусором. На покосившейся ржавой ограде висели какие-то старые плакаты с дедушкой Лениным, указывающим путь пионерам, не иначе как в светлое будущее. Примечательным было то, что указывал он своей рукой аккурат на покосившийся фургончик для строительных рабочих, из которого потом сделали сортир с полуоблупившимися буквами «ж» и «м». И бледные, какие-то бесполые пионеры с блаженными улыбками на губах смотрели в свое «светлое будущее», даже и не подозревая, во что оно воплотится.
– Здесь в годы войны был штаб, немецкий штаб…
– Немцы сюда дошли? – спросила Агата.
– Да, их недалеко отсюда остановили… В этом поместье они, видимо, хотели расположиться надолго.
Марк указал рукой на огромный покалеченный дуб.
В его стволе примерно на высоте трех метров от земли зияло большое отверстие.
– От снаряда, – пояснил Марк, откидывая темные волосы со лба.
Дерево каким-то чудом не погибло, выжило и дало много молодых веток.
– Дуб стал уродливым горбуном, – сказала Агата, кутаясь в легкую курточку.
– Это дерево – своего рода герой. Сколько лет дуб стоит после войны и радует людей. Я был здесь летом. Люди с окрестных деревень ходят в это поместье гулять, устраивают пикники под раскидистой кроной дуба, на его ветки дети привязывают качели. Этот дуб живет не зря, сохраняя следы времени, он приносит радость и пользу, – возразил Марк, продвигаясь по тропинке к дому.
Наконец Агата смогла рассмотреть весь дом Берсеньевых – большой, белокаменный. От центральной полукруглой части с колоннами отходили два крыла. В здании были два этажа, подвал и мансарда. Этот дом нуждался в капитальном ремонте. Из фундамента здания пророс кустарник. Но окна все были целы и даже не заколочены.
– Как тут все не разворовали? – спросила Агата.
– Тут уже воровать нечего, кроме земли, а ее не унесешь. А потом здесь у меня живет и получает зарплату сторож дядя Гриша. Пойдем к нему в левое крыло, он откроет нам дом.
Дядя Гриша оказался местным жителем – погорельцем, в свое время оказавшимся без жилья из-за пожара. Жена с детьми ушла от него еще раньше. Марка он встретил с превеликим удовольствием, естественно, как своего хозяина и просто приютившего его человека.
– Очень рад видеть вас, Александр!
– Взаимно, дядя Гриша, – пожал ему руку Марк, оставил деньги в качестве зарплаты и попросил ключи от дома.
