Любовные похождения князя - Сувестр Пьер (полные книги txt) 📗
Фантомас всегда извлекал выгоду из живых, а еще большую – из мертвых. Оливье представлял собой коммерческую ценность, которая возрастала с его смертью. Но уничтожив живого, надо было обезвредить мертвого. Вам понятно, Мишель? Фантомасу было крайне важно, чтобы никто не копался в жизни покойного, не шарил в его документах и бумагах.
И тогда, прежде чем совершить преступление, Фантомас, прибегнув к одной из уловок, на которые он мастак, назначил себя законным наследником Оливье. Правда, ловко?
– Как? – перебил его Мишель. – Значит, Фантомас – это…
– Ну, разумеется! – подхватил Жюв, стараясь держаться спокойным. – Разумеется, Фантомас – это Жак Бернар!
Это признание привело Мишеля в оцепенение, тем временем великий полицейский вновь заговорил:
– Мишель, это еще не все, надо объяснить убийство Мике. О! Это совсем не трудно! Здесь мы тоже находим присутствие Фантомаса. Как я уже говорил, на следующий день после преступления на Отей, он укрывается под личиной Жака Бернара. Вот вам готов и наследник Фандора, то есть Оливье.
Сочинения Оливье входят в моду, что начинает смущать Жака Бернара. Определенно, об этом Оливье слишком много говорят; среди людей, которые проявляют к нему интерес, находится некий Мике. Этот актер беспокоит Фантомаса. С одной стороны, Фантомас опасается, как бы тот не проболтался о поезде Барзюма и о ссоре с дочерью. С другой стороны, его удручает, что исчезновение тела жертвы, тела бедняги Фандора, которое ему приходится спрятать, дабы Фандор не был узнан, влечет за собой мысль об инсценировке преступления. Мишель, я просто убежден, что версия об инсценировке, которая распространилась в последнее время, пришлась Фантомасу не по нраву!
И тогда он сказал себе: надо выдать Мике за Оливье, таким образом обнаружив его смерть, ее перестанут связывать с преступлением на набережной Отей. Необходимо окутать тайной первое преступление. Оливье считается погибшим на набережной Отей?.. Ничего подобного! Оливье появится вновь – и Оливье появляется. Мы и в самом деле видим его на вечере у мадам Алисе. Будьте уверены, Мишель, этим Оливье был не кто иной, как Фантомас!
Таким образом, покончив с первым преступлением, Фантомас под каким-то предлогом, найти который не составляет труда, заманивает Мике на улицу Гран-Дегре. Преступление он готовит заранее. Вы скажете, Мишель, что убийство Мике не замедлило бы выплыть наружу, что исчезновение актера, по времени совпавшее с преступлением, позволило бы в кратчайшие сроки связать воедино жертву с улицы Гран-Дегре и комедианта с улицы Лепик, это так! Кстати, Фантомаса это вполне устраивает, его единственное стремление – отвести от себя подозрение в убийстве Фандора и, помимо того, избавиться от Жака Бернара, типа с основательно подмоченной репутацией, который вызывает всеобщее недоверие!
И заметьте, Фантомас, действуя под именем Жака Бернара, полностью себя скомпрометировал, убив Мике, которого он выдал за. Оливье!
Вот увидите, Мишель, с сегодняшнего дня, с этого часа вы больше не услышите о Жаке Бернаре, по той простой причине, что им был Фантомас, расставшийся с этим обличьем, чтобы стать… Кем на сей раз?..
Поистине, в это мгновение знаменитый полицейский был восхитителен! Невзирая на нестерпимую боль, великую скорбь по лучшему другу, нашедшему столь печальный конец, его мозг пункт за пунктом выстраивал логическую цепочку фактов; он почти распутал сложнейший клубок трагических и ужасных событий.
Мишель слушал Жюва с восхищением, на последнюю фразу он ответил:
– Ах! Надо же в конце концов арестовать… этого ужасного Фантомаса.
– Увы! – прошептал Жюв, качая головой. – Не случайно Фантомаса зовут неуловимым.
Однако, воспряв духом, полицейский горячо пожал руку Мишелю.
– Не будем терять мужества, рано или поздно бандит окажется в наших руках, надо отомстить за Фандора…
Отомстить за Фандора!
Эта мысль вернула Жюву всю его волю и энергию.
Расставшись с Мишелем, знаменитый сыщик медленно пошел домой, на улицу Тардье.
Он был настолько поглощен и озабочен своими думами, что не заметил таксомотора, который следовал за ним на небольшом расстоянии и явно не выпускал его из вида.
Окна машины были зашторены.
Но в какой-то момент стекло опустилось – особе, находящейся внутри, надо было отдать распоряжение шоферу. Обернись Жюв в этот миг, он был бы немало удивлен, различив под густой вуалью знакомые черты одной очень красивой дамы, которую он, возможно, да нет, определенно, знал!
Глава 16
ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР
– Ну и трущоба!..
Жак Бернар долгим, меланхоличным взглядом обвел свое имущество, если таковым могло считаться то, что находилось в комнате, где он проснулся.
Обозвав комнату трущобой, он не покривил душой.
Действительность была и того хуже, поскольку трущоба обычно завалена всяким хламом, тогда как в этой каморке царила абсолютная, отталкивающая пустота!
Комнатушка была крошечной; когда-то побеленные известью, а теперь грязные и облупленные стены, испещренные надписями… Тюфяк в углу, с торчащей клочьями соломой, далее стул, на котором стояли лохань и гигантский кувшин для воды… Справа, у стены, сундук, на котором были разложены вещи, напоминающие белье, скудный запас белья…
– Определенно! Малосимпатичное местечко! – снова заговорил Жак Бернар, переводя взгляд с распотрошенного тюфяка, на котором сидел, на стул-умывальник, затем на сундук-шкаф. На самом деле, больше смотреть было не на что – в комнате больше ничего и не было.
Кроме того, отвратительная погода. За форточкой висел непомерно тяжелый, густой, непроницаемый туман. Было восемь утра.
Напряженно прислушавшись, Жак Бернар различил где-то совсем неподалеку раскатистый мерный гул – это гудел Лондон доков, такой же убогий, как и его жилье, Лондон, куда со всех концов стекались горемыки, живущие на одном спиртном.
– Подумать только, – рассуждал Жак Бернар, на которого уже четыре дня наводил хандру и уныние лондонский туман, – подумать только, неужели я скоро лишусь и этих относительных удобств! Что делать, я не зарабатываю ни су, да и не вижу способа заработать, а мой стратегический запас тает, тает с поразительной быстротой. Я не знал достатка, а вот уже подбирается нужда. Это несправедливо!..
Молодой человек предавался таким раздумьям, когда услышал стук в дверь. Женский голос, говорящий по-английски, – Жак Бернар немного понимал лондонский жаргон – язвительным тоном осведомился, не намерен ли он сегодня утром заплатить за квартиру.
– В конце концов, – произнес голос, – это абсолютное безобразие, джентльмен, считающий себя белым воротничком, не может найти несколько пенсов, чтобы расплатиться с хозяйкой и внести плату за жилье! Безобразие! Джентльмен, конечно, понимает, что при нынешней дороговизне нельзя делать долги! Джентльмен либо платит, либо выметается вон…
По другую сторону двери Жак Бернар, не поморщившись, слушал хозяйкину тираду.
«Хорошо! – думал он. – Тут много джентльменов! Однако, если я правильно догадываюсь, мне придется сейчас или расплачиваться, или сматывать удочки… Расплачиваться? Чем? Сматывать удочки? Куда?..»
Он сделал проникновенный голос и ответил:
– Миссис Хорфи, вы совершенно правы, я действительно считаю, что джентльмен вроде меня ни за что не уедет, не заплатив… и потому…
Но миссис Хорфи не сдавалась.
– Да, правда, – отвечала она. – И потому, испытывая в настоящий момент нужду в деньгах, попрошу вас подумать о моем небольшом счете…
– Но я думаю!.. Думаю! – запротестовал Жак Бернар. – Только о нем и думаю!..
– В таком случае, не будет ли джентльмен столь любезен рассчитаться?..
– Непременно, миссис Хорфи, сегодня же вечером…
– Нет, джентльмен, не вечером… утром!..
– Но почему, миссис Хорфи?
– Потому что, джентльмен, у меня самой есть непогашенные счета. Не сомневаюсь, пара шиллингов, которые вы мне задолжали, для вас сущий пустяк?..
