Убийство из тюбика с кремом - Медведева Кира (книги txt) 📗
— А как она выглядела, эта девица? — Я была горда собою. Ведь именно я разговорила первого свидетеля.
— Ну, их же десятки ходят, и все они одинаковые, — раздраженно ответила официантка, — ну как она могла выглядеть? Ни уродина, ни красавица, темные волосы… по-моему, темная юбка, белая блузка… наверное, в руках сумка с образцами… не помню я уже. На них давно никто внимания не обращает, кроме тех, кому действительно что-то нужно. А те салфетки пришлись ко времени, жарко было жутко. Никому же в голову не могло прийти, что такое произойдет! — Она передернула плечами, — Хорошо, меня пронесло! — И быстро перекрестилась.
Официантка ушла, а мы продолжали сидеть за столом.
— Ну вот, — мой любимый опять принялся ворчать, — минимум шестьдесят человек видели эту девицу в течение нескольких минут, и никто ее не может описать. На ней не было маски, и она не была невидимкой.
— А то ты этого не знаешь! Ты сам этим пользовался сотню раз! На человека почти не обращают внимания, — продолжала я тоном всезнайки, — если он в униформе. А эти все представители одеваются одинаково.
— Я сейчас приду, — сказал Ниро и направился в сторону подсобных помещений.
Тогда я продолжила возмущаться в одиночку, хорошо, что мороженое было вкусным.
Не прошло и пяти минут, как он вернулся. В руке у него был запечатанный пакетик с ароматической салфеткой и проспект «Милены». Я даже растерялась. Я нашла и разговорила свидетеля (так я считала), а все трофейные улики достались ему. У-у! Хитрющий слон!
— Это та самая? — наконец выдавила я.
— Та ли эта самая или нет, я. не знаю, но это одна из тех, которые та девица оставляла на столах. А вот и проспект. И всего-то надо было пообещать девчонке, что ее имя попадет в газеты как помощницы раскрытия большого преступления, а не стращать за сокрытие вещественных доказательств, как это делала наша благословенная милиция.
— Да, ведь не могли же неиспользованные салфетки просто раствориться. Ты прав. — И я, уже забыв про обиду, рассматривала упаковку салфеток. Смотри, — я вытащила из сумки образец крема, который мы взяли из представительства, — а ведь они говорили, что салфетки не выпускают.
Пакетик с салфеткой и коробочка с кремом внешне были очень похожи. Такое же оформление, такая же броская надпись «Милена» посредине упаковки. Было совершенно очевидно, что товар выпущен той же самой фирмой. Все на упаковке говорило об этом. Совпадало до мельчайшей подробности. Даже штрих-код на упаковке…
Ниро продолжал вертеть упаковку салфетки в руках:
— Надо ехать в представительство, я думаю, нам там обрадуются.
Что мы и сделали.
Сказать, что немец был удивлен, это не сказать ничего. Его удивление граничило с безумием. По-моему, он точно решил, что сошел с ума.
— Я, конечно, газетал в читаях, — от изумления он стал путать русские слова, — что человеки пострадали от пахучих салфеток. Но я же толком знал, что мы не пакуем салфеток для отмывания…
Глядя на его выпученные глаза, мне хотелось налить ему валерьянки. Ниро молча ходил по комнате:
— Ну, вы же видите, что упаковки салфетки и крема совершенно идентичны. Может быть, вы просто не в курсе?
Немец сглотнул и из багрового стал фиолетово-баклажанным.
— Я четыре года торг веду ваша страна дремучая, знаю, в деталях, производит наша достойная фирма, — выдохнул наконец он, оправившись от возмущения. — Я же не полный идиот. Я позвонить в фирму, конечно, могу…
— Да, будьте добры, — встряла я, — так лучше будет…
— И включите громкую связь, так, чтобы я тоже слышал, — добавил мой любимый.
— Хорошо. — Немец решил не спорить и набрал номер телефона.
Я не понимала, что он говорил, но по возмущенным репликам, маханию руками и по тому, как немец продолжал наливаться краской, мне было понятно, что разговор оказался достаточно неприятным. После особенно громкой тирады немец бросил трубку, так что телефон подпрыгнул и трубка рухнула на пол.
— Отлично, — закричал немец на Ниро, — я есть уволен! — И он захохотал. — Я так и думал! Я есть сошел с Ума!!!
У меня от удивления подкосились ноги, и я плюхнулась на диван. Немец хлопнул дверью и выбежал из комнаты.
— Что они ему сказали? — С испугу я перешла на шепот.
— То, что если он не владеет ситуацией да к тому же не может запомнить наименования производимой фирмой продукции, то он не имеет права представлять их фирму.
— И что?
— И посоветовали обратиться к врачу.
Глава 4
ВОПИЮЩИЕ ФАКТЫ
Я ехала к себе в издательство и размышляла. Я пыталась сопоставить известные мне факты о «Милене» с тем кошмаром, который обрушился на несколько сотен человек.
Конечно, по чьей-то случайности или по небрежности или оплошности в изделия могли попасть посторонние компоненты. Скажем, они могли запросто переложить больше ароматической отдушки или долить больше масла или пересыпать стабилизатора.
То есть изменить соотношение тех компонентов, которые обычно используют. Так хозяйка, когда готовит пирог, может переложить масла, яиц и недоложить сахара, но очень маловероятно, что она добавит в тесто для пирога стиральный порошок. Еще менее вероятно, что туда попадет морилка для тараканов.
Но в случае с «Миленой», пользуясь нашей аналогией, в тесто добавили даже не морилку для тараканов, а крысиную отраву, и в огромных количествах.
Я не знала, что конкретно положили в эти ароматические салфетки, Ниро только собирался сегодня выяснить, но совершенно очевидно, что это что-то сильнодействующее. Получалось, что в косметической фирме в чан с кремом добавили огромное количество крысиной отравы. Сделать такое случайно? Не верю!
Я вылезла из моего верного красного «жигуленка» и отправилась на второй этаж своего издательства, где в трех больших комнатах работали женщины, которые вбивали тексты на компьютер и занимались редактурой. Здесь же работали две художницы.
Я решила провести мини-маркетинговое исследование по поводу крема «Милена». Я стала расспрашивать женщин, пользуются ли они «Миленой». Быстро выяснилось, что из моего коллектива шесть человек употребляли продукцию этой фирмы. Причем четверо очень длительное время. Одной из них, пожилой даме, муж привозил ее из-за границы, пока та не началась продаваться в наших магазинах. Эта дама считала продукцию «Милены» средством от многих бед. Сейчас они были напуганы и растерянны. Никого не оставили равнодушными газетные статьи и телевизионные выступления. Но самое удивительное, что ни одна из них не пострадала от этого крема. Более того, они спокойно продолжают пользоваться им из тех запасов, которые были дома. Другое дело, они боялись покупать новую продукцию. Так-так… Я направила стопы в свой кабинет.
Усевшись в большое кресло «шефини», я откинулась на нем и запустила руки в свою роскошную шевелюру. Надо подумать. У меня создалось впечатление, что все проблемы были связаны с одной недавно возникшей партией этого товара. Мои женщины говорили, что они покупают этот крем постоянно в одних и тех же магазинах. У нас на работе покупали то в ГУМе, то в «Москве».
Так толком ничего и не надумав, что сильно меня рассердило — как-никак я не относила себя к числу бестолковых, — занялась работой, которая в данный момент требовала моего повышенного внимания. Только вечером, по дороге домой к Ниро, я вернулась к размышлениям о «Милене». Я надеялась, что к моему возвращению он уже будет дома. Однако Ниро еще не было. Чтобы не томиться от безделья, я отправилась на кухню, в его вотчину, и решила приготовить что-нибудь особенное.
Поскольку удивить моего любимого гораздо сложнее, чем кого бы то ни было, да и меня в последнее время, впрочем, тоже, я долго листала кулинарные книги, пытаясь выискать что-нибудь особенное и соотнести это с тем запасом продуктов, которые были у Ниро.
Мамашу Крокодайл (для тех, кто не в курсе — она у Ниро что-то вроде домоуправительницы) я уже не застала, поэтому попросить что-нибудь еще было невозможно. Приходилось пользоваться тем, что оказалось под руками. Под руками оказалось; несколько прекрасных свиных отбивных, свежая малина, сливки. И я решила изобразить нечто нетривиальное.
