Просёлочные дороги [Окольные дороги] - Хмелевская Иоанна (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
Мы все вместе с представителями «Орно» очень переживали ещё и из-за того, что мошенник ювелир располагает фирменной меткой «Орно». Приварит её на каком-нибудь своём халтурном изделии, выдав его за шедевр известной фирмы, а мы опять, выходит, способствуем мошенничеству! Одна мысль об этом приводила нас в ярость, а что поделаешь? Люцина пыталась хоть чем-то утешить нас:
— По крайней мере, лак у него оказался неплохого качества, облупился только через восемь лет…
Благородное поведение «Орно», которое взялось привести кольцо в божеский вид, очень подняло наше настроение, что было весьма кстати. Ведь и непредвиденная болезнь мамули, и неприятная история с кольцом, обрушившаяся на Тересу буквально с первых её шагов по земле предков, делали пребывание канадской родственницы у нас очень далёким от того представления о земле обетованной, которое мы планировали ей создать. Запасы еды, которой собирались кормить Тересу, как-то очень мало расходились, хотя питались ими все подряд, а замороженных цыплят мне уже надоело возить из одного холодильника в другой, размораживая их и опять замораживая.
— Интересно, какие основания у моей старшей сестры считать меня такой обжорой? — возмущалась Тереса. — Подумать только, специально для меня закупили три килограмма свиных отбивных и целую кучу цыплят. И все это я должна съесть? Что я, володух какой-нибудь, на самом деле?!
— Мне не хотелось, чтобы ты у нас голодала, — неумело защищалась мамуля.
Кузина, выписывавшая за столом рецепты для мамули, оторвалась от своего занятия:
— Будьте добры, объясните наконец, что такое володух? Я очень часто слышу от Иоанны это слово, но не имею понятия, что оно означает.
Удовлетворить её любопытство взялась Люцина:
— Когда мы ещё детьми жили в Тоньче… ты слышала, наверное, так называлась деревня, где жили наши родители? Ну так вот, в те далёкие времена в соседней деревушке… ох, забыла её название.
— Паплинок, — подсказала старшая сестра, моя мамуля.
— Ага, в Паплинке тогда жила одна баба, которая славилась своей просто невероятной скупостью. И вот однажды, на Пасху, когда ксёндз ходил по дворам и колядовал…
— Ну что ты плетёшь! — возмутилась мамуля. — Ксёндз ходил по домам и святил праздничную еду.
— Какая разница? Главное, ксёндза надо было как следует угостить, накрыть приличный стол, и две деревни разбирало любопытство — что подаст скупая баба. Трудно ей было, но она пересилила себя, сделала широкий жест и подала ксёндзу яйцо, сваренное в мешочек!
— Что подала? — не поверила своим ушам кузина.
— Одно яйцо. Я рассказываю не анекдот, а чистую правду, эту историю до сих пор вспоминают в Тоньче. Должно быть, яйцо в мешочек было таким неслыханным угощением, что поглядеть на него в избу набилось не только все бабино семейство, не только вся живность со двора, не только ближайшие соседи, но чуть ли не вся деревня. В избе было не продохнуть, ксёндза с угощением затолкали в угол, баба наконец не выдержала и заорала: «Псы во двор! Дети под стол! Ксёндз не володух, всего яйца не съест, останется и вам!» Вот откуда и пошёл наш володух…
— Насколько мне известно, вы собираетесь попутешествовать на машине? — спросила кузина, возвращаясь к своим рецептам. — В таком случае, уважаемая пани, не будьте володухом и соблюдайте строгую диету. Никаких яиц!
Необходимость соблюдать диету, да ещё строгую, всегда действовала на мамулю угнетающе.
— Откуда ж тогда силы взять? — простонала она. — А мы собирались в горы. И к морю…
— А тебе придётся там работать дровосеком и ловить неводом рыбу? — поинтересовалась её младшая сестра Тереса.
В отличие от неё кузина к своей пациентке относилась со всей серьёзностью.
— Вы ведь едете на машине? Иоанна, твою машину нет необходимости толкать в гору? Ну так какие проблемы? Вареное мясо, творог, рыбу, молоко есть можно. Побольше свежего воздуха, немного ходьбы, поначалу осторожно, без особого напряжения. По горам тоже можно ходить, но в меру.
— Какие там горы, так себе, небольшие горки, просто возвышенности, — пренебрежительно бросила Люцина. — Сленский Бескид, Столовые горы…
— Не волнуйтесь, уж мы проследим, чтобы она ничего не ела, — заверила докторшу Тереса.
Я молчала, преисполненная самых мрачных прогнозов. В моем воображении я уже видела, как прочёсываю деревню за деревней в поисках злополучных творога с молоком, но даже моё богатое воображение было не в состоянии предвидеть того, что ожидало нас в связи в необходимостью для мамули соблюдать диету и вести размеренный образ жизни…
Поездка была задумана в связи с приездом Тересы. Она высказала пожелание посетить те регионы Польши, которые не успела увидеть смолоду, до того, как уехала в Канаду. Таких регионов набралось порядочно: все побережье Балтики от Лебы до Свиноустья, все Судеты, Зеленогурскос воеводство целиком, а ещё куча отдельных мелочей, разбросанных по всей стране на большом расстоянии друг от друга. Ехать от Ловича к Виграм, да ещё обязательно через Ченстохову казалось мне предприятием столь сомнительным, что я потребовала сначала уточнить план экскурсии. Уточнять что-либо в моем семействе — вещь практически безнадёжная.
Возникли трудности и иного порядка. Например, нелегко было установить, кто именно едет. Ну Тереса, это ясно. Мамуля тоже, она у нас главная. Тётя Ядя тоже обязательно должна ехать, они с Тересой давние подружки. Должна ехать и Люцина, с ней чувствуешь себя уверенней, да и только она могла обеспечить нам ночлег в городах на морском побережье. Без отца мы не могли ехать, потому как он, в свою очередь, обеспечивал ночлег на юге страны и в западных воеводствах. По роду своей деятельности он был на дружеской ноге с директорами сахарных заводов и кондитерских фабрик по всей стране и мог свободно пользоваться находящимися в их ведении комнатами для приезжих.
Решение проблемы ночлега имело для нас первостепенное значение, ибо наличие Тересы делало их чрезвычайно дорогостоящими. Как валютный иностранец, она должна была платить за номер в гостинице чудовищные цены, а о том, чтобы переспать ночь нелегально валетом с сестрой или племянницей, и слышать не желала. Вот почему так важно было заранее договориться со знакомыми руководителями учреждений и предприятий о возможности воспользоваться, с их любезного согласия, находящимися в их распоряжении служебными гостиницами или просто отдельными комнатами для командировочных. В связи с вышеизложенным передо мной вырисовывалась перспектива поездки как минимум в двух направлениях одновременно с шестью пассажирами в машине, вмещающей только пять человек, включая и меня, водителя. Я решительно потребовала ясности.
Попытка внести ясность длилась полдня, стоила всем немало нервов, и неизвестно, чем бы закончилась, если бы, как говорит пословица, не было бы счастья, да несчастье помогло. Принять решение заставило состояние здоровья мамули. Решено было сначала ехать к морю — там ей не придётся взбираться на горы, там она укрепит здоровье, а оттуда, кружным путём, двинем на юг.
Решив первую проблему, мы тем самым решили и вторую. На море не было необходимости в отце, и мы договорились встретиться с ним, когда поедем на юг. Встретимся у кузины Лильки в Чешине. Оттуда тётя Ядя на поезде вернётся в Варшаву, а отец займёт её место в машине и примется осуществлять свою нелёгкую миссию по обеспечению ночлега куче баб в самый сезон. Что уж он собирается говорить своим приятелям-директорам?
— Вам станет удобнее, — вздохнула тётя Ядя. — Правда, я тут сбросила два кило, но Янек все равно худее меня.
Люцину беспокоило, как Лилька выдержит наше нашествие.
— Прекрасно выдержит, — успокоила её мамуля. — Детей она отправляет в лагерь, квартира будет пустой.
— А мы не могли бы ездить не только по шоссе? — вдруг спросила Тереса. — Всю жизнь я езжу по автострадам, и почему-то никогда нельзя свернуть в сторону. Эти автострады у меня уже в печёнках сидят! Тут у вас найдутся, наверное, какие-нибудь второстепенные дороги, сельские, неасфальтированные?
