Тайны Васильков, или мое нескучное лето (СИ) - Филимонова Лина (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Мы приняли все возможные меры предосторожности. Вечером Ваня подъехал к моему дому, вошел в него и вышел через несколько минут, демонстративно неся в руках дорожную сумку, якобы набитую моими вещами. Он сел в машину и уехал.
За несколько часов до этого мы позвонили Белке, в общих чертах описали ситуацию и попросили между делом шепнуть некоторым тетенькам с особо длинными языками, что я попала в больницу, а Ваня вечером приедет за моими вещами и снова вернется в город. Вряд ли кто-то обратил внимание на то, что Ванина машина стояла у самых дверей гаража, которые были слегка приоткрыты и при этом обе дверцы машины были распахнуты настежь. И уж точно никто бы не догадался, что я, до этого прятавшаяся на заднем сиденье, незаметно выбралась из машины, пока Ваня ходил в дом, и что Белка, сидевшая в гараже, проскользнула в машину, а Ваня, в свою очередь, вовсе не уехал, а остался со мной. Уехала Белка. Хорошо, что стекла в Ваниной машине затонированы. Она должна была оставить машину в Мальцево и вернуться на с хозяином бара Глебом. Ваня попросил его об этой услуге, ничего не объясняя, и Глеб согласился! Вот что значит очень хороший знакомый.
С наступлением сумерек мы переместились из гаража в дом, и, как два привидения, одно побольше, второе поменьше, несколько раз обошли его, выглядывая изо всех окон и прислушиваясь ко всем подозрительным шумам. Никого и ничего.
У меня от хождения по кругу начала кружиться голова, и я устроилась на диване в гостиной. Почему нет? Окно гостиной в смысле удобства проникновения ничуть не хуже любого другого окна, а такого мягкого дивана больше нигде нет…
— Надо было оставить одно окно открытым, — прошептал мне на ухо Ваня, осторожно присевший рядом. — Тогда бы мы точно знали, откуда его ждать.
— Это было бы очень удобно, — согласилась я. — Но неуважительно по отношению к нашему злоумышленнику.
— Почему это?
— Открыв окно, мы бы признали, что считаем его полным идиотом. Осталось бы только подвесить кусочек сыра и ждать, когда мышеловка захлопнется.
— Согласен, — кивнул Ваня в темноте. — Но мне все это очень не нравится. Особенно то, что ты здесь.
— Ну, здрасьте, — сказала я обиженным тоном и даже надула губы, но потом, поняв, что в темноте этого все равно не видно, сдула их обратно, — если тебе неприятно мое общество…
— Сама знаешь, что это не так, — тихо сказал Ваня и его голос показался мне каким-то странным и незнакомым.
Я промолчала, и тишина, длившаяся несколько долгих минут, показалась мне затишьем между ударами грома во время грозы.
— Тебе правда не страшно? — спросил через некоторое время Ваня, — или ты просто делаешь вид, что такая смелая?
— Если бы я сейчас была одна, мне было бы очень страшно, — ответила я шепотом.
— Я уже говорил тебе, — начал Ваня, и я почувствовала, что он взял меня за руку, — когда что-то случится… кто-то появится, сразу уходи в сторону, затаись и ни во что не вмешивайся. Я сам с ним разберусь.
— Или с ней, — сказала я.
— Или с ней, — повторил Ваня. — Но это вряд ли.
— Ты что же, хочешь сказать, что если этот кто-то начнет тебя убивать, я должна стоять в сторонке и смотреть?!
— Я уверен, что до этого не дойдет. Даже если он вооружен… он не ожидает нас здесь встретить. А неожиданность — это половина успеха. А в нашем случае даже больше, чем половина.
— А если он будет не один?
— Неважно. Больше двух точно не будет. На такие дела толпой не ходят.
— А если… — я собиралась высказать еще какую-то важную мысль.
— Никаких если. В крайнем случае — поднимай тревогу, как договаривались. Но, прошу тебя, ни во что не вмешивайся.
— Хорошо, — согласилась я.
Потому что легче было согласиться, чем переубедить его. Что-то Ваня сегодня какой-то несговорчивый. Там видно будет.
— Ты сиди, — сказал Ваня. — Я еще раз прогуляюсь.
Он ушел, а я осталась. Я сидела одна, в темноте, зная, что в любой момент окно может неслышно открыться и оттуда появится что-то жуткое и непонятное, но мне не было страшно. Ну, разве что самую капельку.
Я скорее ощущала, чем слышала шаги Вани, который тихо перемещался по дому. Вот он идет по коридору, заходит в гостиную, садится рядом со мной…
— Ничего? — спросила я.
— Ничего, — ответил он.
И тут вдруг совершенно неожиданно и непонятно каким образом я оказалась в его объятиях. Я чувствовала, как он сжимает мои плечи, гладит волосы, и как я с жаром отвечаю на его страстные поцелуи. Потом мы одновременно отпрянули друг от друга, но моя рука осталась в его руке и трепетала там, как пойманная птица, и я ничего не могла с ней поделать.
Неизвестно, сколько времени длился наш поцелуй, может, мы пропустили все самое интересное? Может, кто-то уже крадется по темным комнатам?
Я нервно оглянулась и попыталась прислушаться, но не услышала ничего, кроме собственного сердца, непозволительно громко и бурно бившегося о грудную клетку, и Ваниного прерывистого дыхания.
«Потом, потом, — уговаривала я себя. — Все будет потом, когда закончится эта жуткая история. Сейчас нужно выбросить из головы все, что отвлекает и ждать…»
— Отодвинься от меня, пожалуйста, — жалобно попросила я Ваню.
— Да я же ничего, — начал он.
— Я знаю, что ты ничего. Это я чего. Я не могу сосредоточиться.
В темноте я плохо видела глаза Вани, но они так красноречиво заблестели, что я сама отодвинулась.
— Не бойся, все под контролем, — сказал Ваня.
Я проснулась от запаха кофе. Мне было невыносимо жарко. Я была в джинсах и свитере, да еще и укрыта пледом. Я отбросила плед и вскочила. Плед запутался в моих ногах и я чуть не упала. От падения я удержалась, сделав несколько хаотичных движений руками, ногами и туловищем, но больно ударилась коленом о журнальный столик. Громко чертыхнувшись, я продолжила свой путь.
— Ну что? — спросила я Ваню, через пару секунд оказавшись на кухне, где он варил кофе.
— Доброе утро, — сказал Ваня, окидывая меня взглядом.
— Давай без формальностей! — Я умирала от нетерпения. — Кто-нибудь приходил? Ты что-нибудь видел? Или слышал?
Ваня выключил газ, достал из шкафчика кофейные чашки, не спеша поставил их на стол…
— Ваня! — воскликнула я. — Прекрати это!
— Ладно, ладно, — он поднял руки. — Никого не было. Кроме ежика.
— Ежика?
— Да. Приходил ежик. Громко топал и шуршал возле крыльца.
— И все?
— Все.
Я рухнула на стул.
— Так я и знала!
— Что ты знала?
— Что ничего не получится.
— Откуда такой пессимизм? — Ваня разливал кофе. — Раньше я за тобой такого не замечал.
— Ты вообще ничего обо мне не знаешь, — заявила я, вставая. — По утрам я всегда злая, как голодная собака.
— Ничего, я тебя сейчас накормлю.
— Только попробуй, — огрызнулась я и пошла в ванную.
Что-то мне подсказывает, что сегодня будет один из тех противных дней, когда с самого утра все идет наперекосяк и так продолжается до самой ночи. В такие дни лучше вообще ничего не делать, чтобы не испортить. Нужно затаиться где-нибудь в укромном месте и ждать. Ждать, когда эта напасть пройдет. А еще в таких случаях хороши долгие пешие прогулки.
Так что после кофе я сообщила Ване, что иду прогуляться. Он выдвинул ряд пылких возражений, в основном, касающихся того, что наш злоумышленник считает, что я в больнице. Если же я, как ни в чем ни бывало, буду прогуливаться по деревне, весь наш план пойдет наперекосяк.
— Он и так пошел наперекосяк! Ты разве не заметил?
— Мы можем продолжить наблюдение, — не отступал Ваня. — Сегодня ночью.
— То есть я буду весь день прятаться дома? Да у меня голова взорвется, если я сейчас же не выберусь на свежий воздух!
— Но мы должны…
— Ничего мы не должны. Операция провалилась, ясно?
— Надо посоветоваться с Глазом.
— Ну и советуйся. А я пойду прогуляюсь.
Он все же увязался за мной, хотя я его не звала, скорее наоборот. Прозрачно намекала, что ему лучше пойти домой и заняться какими-нибудь неотложными делами: дров на зиму наколоть или, там, сена накосить… Но он на мои намеки не реагировал. Ну и ладно.
