Жвачка и спагетти - Эксбрайя Шарль (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗

К сожалению, Маттеини дал обет своей умирающей жене больше не жениться. Несмотря на все мои усилия, он не соглашался нарушить клятву, а также никогда не заговаривал о сокровище, существование которого открыл Орландо. Дело затягивалось, и я готова была бросить его, когда вдруг узнала, что Орландо изменяет мне с Микой Росси. До сих пор мимолетные приключения Орландо меня не волновали. Но это был другой случай. Охваченная ревностью и боязнью потерять любимого человека, я послала Росси анонимное письмо, чтоб открыть ему глаза. Обеспокоенный намеками, которые Росси делал жене, Орландо ушел от Маттеини к ди Мартино. Я собиралась послать Росси новый адрес его соперника, как вдруг ко мне явился Маттеини, перепуганный странным поведением одного клиента, который был не кем иным, как предупрежденным мною мужем. Непрестанно мучимый своим старым преступлением, Винченцо, не вынеся тревоги, открылся мне, но не доверил, где хранит свое сокровище. Подумав, что, если я разбогатею, Орландо покинет Мику ради меня, я решилась воспользоваться обстоятельствами.

Оставив Эуженио Росси с его семейной драмой, заставив себя не думать о Мике и Орландо, я принялась слать Маттеини записки, чтоб окончательно запугать его. Он так был заворожен своим мрачным клиентом, что сразу же приписал их ему. Якобы успокаивая Маттеини, я гнула свою линию. Это я подала ему мысль избавиться от богатства, мешающего ему жить, и отдать его тому, кого он принимал за сына своей жертвы. Предложение это, несомненно, отвечало его тайному желанию, так как он сразу на него согласился. Мы вместе разработали план. Было решено, что в воскресенье он заберет чемодан, а в понедельник отдаст Росси, когда они останутся вдвоем.

Я предупредила Ланзолини, и в понедельник, зная, где у него свидание с Микой, позвонила ему и велела, чтоб он нашел Маттеини и сообщил о несчастном случае с его дочерью в нескольких сотнях метров от парикмахерской. Как и было задумано, Маттеини побежал туда, а я через двор проникла к нему. Но я не приняла в расчет, что дверь в салон будет открыта и Росси увидит меня. Выбора у меня не осталось. Надо было избавиться от свидетеля. Итак, я вошла в салон с хозяйским видом, поздоровалась с Росси и, не вызвав никакого подозрения, взяла в стенном, шкафу пистолет, который, как я знала, лежал там; у Росси не было поводов опасаться меня. Я выстрелила прежде, чем он успел что-либо заподозрить, и ушла с чемоданом.

Я не предполагала, что Винченцо может застрелиться, так же как не имела намерения убивать беднягу Росси. Ланзолини ужаснулся, узнав о моем преступлении, но перспектива богатой жизни в недалеком будущем, казалось, успокоила его. Никто не мог меня заподозрить, так как никто не знал о моей платонической связи с Маттеини. Я не принимала его у себя, не бывала у него, и мы встречались в основном в кафе или в парке. Я предусмотрела все, кроме того, что Орландо предпочтет Мику не только богатству, но и свой безопасности. Потихоньку от меня он похитил кольцо из нашего сокровища и подарил своей любовнице, а эта дура не нашла ничего умнее, как показать его американскому сыщику... От нее я и узнала, какую сцену закатил ей Орландо, забрав кольцо и объявив об окончательном разрыве. Я была вне себя от ярости и чуть не убила Мику на месте. Но я дала ей уйти и отправилась к Орландо, чтоб объясниться. Он признался, что не может жить без Мики, и вернул мне кольцо, предупредив, что между нами все кончено. Я больше не могла полагаться на него. Поэтому я его убила и оставила там кольцо, чтоб вы заподозрили Мику. Я собиралась ехать в Швейцарию, когда вы задержали меня.

Все, сказанное выше, правда, и я добровольно признаюсь в том, что совершила.

Верона, 13 апреля 1959 года".

Лидия спокойно перечитала протокол и подписала его твердой рукой.

Ранним утром Лекок и Тарчинини направлялись в корсо Кавур. Они шли медленно, оттягивая неизбежную разлуку.

– Несмотря ни на что, Билл, я надеюсь, что у вас не останется дурного впечатления от Вероны и вы не будете слишком строги к нам, описывая наши методы?

– Надо бы, Ромео, потому что, по-моему, вы вели со мной не совсем честную игру. Вы позволяли мне подозревать Мику, в то время как знали...

– Я не знал ничего, Билл. Просто я не мог допустить, что Мика убийца. Есть вещи возможные, а есть невозможные. Способность этой вдовушки на убийство ради свободы или денег, на мой взгляд, относилась ко второй категории. С другой стороны, Ланзолини был мне ясен с самого начала: альфонс, несомненно, при случае – вор, но убийца – ни в коем случае, парень слишком труслив! Убийство Росси казалось необъяснимым, пока Маттеини не рассказал свою историю. После визита к Гринда, когда я узнал, как мучило старика раскаяние, не позволяя ему даже пользоваться краденым, я уверился, что Росси убил не он. Тогда кто? Очевидно, тот, кто украл чемодан. Я начал подозревать, что убийство Росси было случайностью, хотя не имел еще предположений относительно природы этой случайности. Признаюсь, я не поверил в существование пресловутой любовницы парикмахера. Словом, я путался, как и вы, Билл, пока вчера утром вы мне вдруг не рассказали о кольце Мики. Теперь все говорило против Ланзолини, и все-таки я не мог этому поверить...

– Но что навело вас на мысль о Лидии?

– Вы помните гравюру, которая заинтересовала вас в гостиной синьоры Фотис?

– Да, такая же, как у меня в детской: "A good name is better, than riches". [52]

– А у нас говорят: "Добрая слава дороже золотого пояса".

– И что же?

– Вспомните, эта формулировка была в анонимном письме, которое нам показал Маттеини.

– В самом деле!

– Значит, поговорка была так привычна автору письма, что он употреблял ее в письмах, не отдавая себе в том отчета. Не потому ли, что он постоянно видел ее? Я подумал вдруг о Лидии Фотис, еще не представляя, какова может быть ее роль в происшедшем. А тут еще неведомая любовница Маттеини...

– Из этого вы и исходили?

– Не совсем... Когда мы прощались перед обедом с вашей невестой и тестем, Люппо собирался что-то мне сказать. Думая, что это какое-нибудь служебное дело, я не стал вас задерживать. Не знаю, помните ли вы, что, когда вы пришли излить мне свое возмущение по поводу встречи с Микой и Орландо, будто бы расставшимися, я ответил вам, что Орландо вообще пользуется успехом у женщин и что не далее как накануне вечером Люппо видел его с дамой. Так вот, инспектор поклялся, что это была синьора Фотис. Значит, Лидия солгала. Если она солгала один раз, то, может быть, и не один? И, если она считала нужным так тщательно скрывать знакомство с Ланзолини, значит, у нее была важная на то причина. Не являлась ли эта причина тайной Маттеини, которую сообщил ей Орландо? Отсюда было недалеко до предположения, что Лидия Фотис могла быть таинственной любовницей Маттеини. Так я и заключил.

Далее, она солгала, сказав, что Мика от нее пошла к Орландо. К чему эта новая ложь, если не затем, чтоб обвинить Мику в преступлении, о котором она могла знать, только если сама его совершила? Все вязалось отлично, кроме убийства Росси, но я был уверен, что, если мы задержим убийцу Ланзолини, все выяснится. Если она виновна и драгоценности у нее, Лидия непременно должна бежать. Так и случилось, что позволило нам поймать ее с поличным. Вот так, Билл. Как видите, никакой гениальной дедукции, никаких особых методов – просто некоторое знание людей, мужчин и женщин, и, конечно, случай, старый добрый случай, без которого полиция редко когда смогла бы успешно завершить следствие. Но признайте, что я был прав, и это действительно любовная история?

– Несомненно, Ромео.

Тарчинини взял под руку своего друга.

– А кстати, о любви, Билл, что там у вас с моей Джульеттой?

– Ромео, я никак не думал, что девушка, которую я встретил и о которой вам рассказывал, окажется вашей дочерью!

– Она любит вас?

– Не знаю.

– Любит, я уверен. Стоило только взглянуть на нее... А вы ее любите?