Девочка на шару - Луганцева Татьяна Игоревна (прочитать книгу TXT) 📗
Полицейский повел Яну с Эросом к фургончику для перевозки трупов, и Яна поняла, что вечер «приятных» сюрпризов еще не закончился. Труп, обнаруженный в доме профессора, лежал на специальных прорезиненных носилках в черном мешке на молнии. Эросу помогли взобраться в фургон и открыли мешок. Трупом останки сгоревшего назвать было трудно – кроме каких-то черных углей, отдаленно напоминавших контуры человеческого тела и источавших едкий запах какого-то горючего химического соединения, Яна ничего не увидела.
– Да… – протянул Эрос. – Таких знакомых у меня не было. Вернее, они выглядели иначе, чем этот человек сейчас, извините за каламбур. А есть какие-то особые приметы?
– Если даже и были родинки и шрамы, то где они… В общем, сами понимаете. Даже зубы повреждены. Правда, на втором премоляре просматривается оплавленная золотая коронка. Это вам о чем-то говорит? – спросил судмедэксперт, который выглядел очень жизнерадостным и даже веселым, несмотря на свою профессию.
– А где находится этот зуб? Извините, я не врач-стоматолог. Спереди? – спросил Эрос.
– Нет, он входит в жевательную, заднюю группу, – ответил медик.
– Нет, так глубоко в рот своим друзьям я не заглядывал… извините, опять каламбур… Что-то мне все-таки нехорошо… – пробормотал Эрос.
– По-моему, вы просто переутомились, – улыбнулся врач.
– А какие-то повреждения на трупе есть? – спросила Яна.
– Что вы имеете в виду под словом «повреждения»? – немного удивленно уточнил судмедэксперт.
– Огнестрельное ранение, удары, то есть переломы костей, проломы черепа…
– Нет, ничего такого я не увидел. Только огонь сделал свое губительное дело.
Яна вышла на свежий воздух, за ней помогли выбраться и Эросу. Теперь сгоревший дом выглядел еще страшнее и трагичнее, раз огонь унес еще и человеческую жизнь.
К ним подошел Джеффри, который уже, как показалось Яне, был зеленого цвета от выкуривания двадцатой подряд сигареты.
– Опознали?
– Его и мать родная не опознает, – уверенно заявила Яна.
– Я допросил вашу домработницу Клаудию. Конечно же, она в шоке. И говорит, что ничего не знает. Она ушла еще раньше вас и никого не видела. В течение дня, кроме сеньориты Яны, в дом никто не звонил и не просился с визитом к сеньору.
– Я вам говорил, что Клаудия ничем вам не поможет, – вздохнул Эрос.
– А как он вообще оказался в доме, если все ушли и дверь закрыли? – вдруг задала вполне резонный вопрос Яна.
– Не знаю, – почему-то совсем растерялся Джеффри.
– Может, это и был сам поджигатель? – предположила Яна. – Случайно плеснул на себя своей адской смесью и загорелся.
– Все может быть… – без энтузиазма ответил полицейский.
– Я многим своим друзьям дал ключи от своего дома, – начал объяснять старый археолог. – А еще добрая сотня моих знакомых знает, где я держу свой ключ от входной двери – над косяком. Я так сделал специально, чтобы они всегда беспрепятственно могли прийти ко мне. Если меня нет, смогли бы комфортно подождать, если я дома, мне не пришлось бы ехать на своей коляске через весь дом.
– Опрометчивое решение, – прокомментировал Джеффри.
– У меня одних студентов человек двести.
– Тогда я должен спросить, есть ли у вас враги?
– Враги? – задумался Эрос.
– Но я вряд ли думаю, что поджог дома мог устроить друг.
– Враги есть у любого человека, – философски заметил Эрос, – но я не думаю, что кто-то решил поджечь мой дом за двойку на экзамене.
– Месть женщины?
Эрос рассмеялся настолько громко, что окружающие люди и полицейские невольно повернули к нему лица.
– Женщины? Посмотрите на меня хорошенько! Не смешите меня, молодой человек!
Джеффри покраснел.
– Я должен проработать все версии.
– Нет, в жизни моей, конечно, были женщины, от которых я ушел и которые слали мне вслед проклятия, но это было настолько давно, что, если бы они хотели отомстить, они бы давно это сделали.
– Незаконно рожденный ребенок? – уточнил Джеффри.
– Хм, вот уж чего не знаю… У меня не было времени завести и законнорожденного, а про другое ничего не знаю, – снова рассмеялся Эрос.
– Какие-нибудь ваши коллеги-ученые, ваши оппоненты?
– Молодой человек, многие мои знакомые ученые, с которыми я не был согласен во мнениях, уже отошли в мир иной. А оппоненты… Что ж, есть и такие, с которыми я спорю уже лет пятьдесят пять, и до сего момента мой дом не сгорал дотла. Мы с оппонентами в некотором роде становимся даже друзьями, а спор, в результате которого иногда родится истина или который рассудит время, необходим. Без него нельзя. На моих похоронах, думаю, громче всех плакать будут именно так называемые враги.
– Ни одной угрозы?
– Ни одной, – заверил его Эрос.
– Ну, хорошо, пока вы свободны. Может, вас куда-нибудь отвезти? – спросил Джеффри.
– Я позабочусь о нем, – подала голос Яна. Затем она обратилась к профессору: – Я не оставлю вас на улице. Поедемте в мой замок, а? Он очень большой, и места хватит всем. Правда, там не очень спокойно… идут раскопки.
– Раскопки? Так это же замечательно! – оживился старик.
– И именно там ваш друг Иван Соло учинил настоящую вакханалию, – подтвердила Яна.
– Так это твой дом стоит на таком историческом месте? Вот повезло!
– Ну, как сказать, – не согласилась Яна. – Поедемте, заодно повидаетесь и со своим любимым учеником.
– Я с огромным удовольствием воспользуюсь твоим любезным приглашением, тем более что по тем образцам, что ты привезла, я мог сделать вывод, что раскопки могут быть очень интересными.
– Тогда надо вызвать такси, – растерянно посмотрела Яна на пустынную улицу.
– Не беспокойтесь, вас отвезут на полицейской машине, – встрял Джеффри, ставший невольным свидетелем их разговора.
– Это далеко, – предупредила Яна.
– Ничего страшного. Вы столько натерпелись сегодня, а ведь вы герои, – ответил комиссар Батл.
– Что ж, справедливо! – тряхнула спутанными волосами Яна и направилась к полицейскому автомобилю.
Джеффри поплелся следом, чтобы опять помочь забраться в салон Эросу и дать указание водителю, чтобы тот доставил их, куда они укажут. И он никак не мог решить, чем больше его привлекает блондинка-иностранка, своей наглостью или непосредственностью?
Когда ученый забрался в машину, а его коляску сложили и погрузили в багажник, Яна повернула к нему встревоженное лицо.
– Вы говорили, что Иван Соло – ваш друг?
– Один из лучших!
– Следовательно, у него тоже мог быть ключ от вашего дома? – холодея, спросила Яна.
Эрос хитро посмотрел на нее.
– Понимаю твое беспокойство. Но не думаю, что обуглившийся труп, который мы видели, принадлежит Ивану. Зная его, смело могу утверждать, что он никогда бы так глупо не сгорел в огне. Кроме того, я раньше не замечал за ним пристрастия к золотым коронкам на зубах. Думаю, скоро ты увидишь его живого и невредимого.
Яна отвернулась к окошку. Они сидели с Эросом на заднем сиденье, а вез их в сторону от Рима молчаливый, несколько хмурый водитель.
– Я все думаю про этот труп… – проговорила Яна.
– Неприятное зрелище, согласен.
– Я не о том… Судмедэксперт сказал, что он очень сильно сгорел. Понимаете, очень сильно…
– Что тут странного? Весь дом сильно сгорел, и труп тоже.
– Да, но весь дом был пропитан горючей смесью, поэтому настолько и сгорел. А запах от останков тела помните? Пахло химией, горючей смесью…
– Думаешь, он тоже был пропитан, чтобы так сгореть? – посмотрел на нее Эрос.
– Да уж, если бы на него просто случайно плеснулась какая-то порция, такого запаха не было бы.
– Самоубийца? – предположил ученый.
– Странный способ свести счеты с жизнью, не находите? Настолько сжечь себя, что нельзя опознать… Смысл в отмщении вам или кому-либо еще тогда теряется. А самоубийцы всегда хотят, чтобы потом все раскаялись и горько плакали над их мертвым телом и проклинали себя за то, что были так несправедливы к ним при жизни.
