Небо в алмазах - Гайдуков Сергей (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Я влип, — обреченно сказал я.
— Ты влип? — возмутился Лимонад. — Это я влип! Это я в больнице еще месяц проваляюсь по твоей милости! А кто жену и детей кормить будет?!
— Мне уже звонили по этому поводу, — сказал я. — Люба звонила. Мне было очень стыдно. Я подкину ей денег, не переживай...
— Вот-вот, — пробурчал Лимонад. — А то я в суд на тебя подам. Потребую возместить моральный и материальный ущерб.
— А почему на меня в суд? А не на тех, кто руку ломал?
— Где они — черт знает, а ты — вот, рядышком. На тебя удобнее в суд подавать.
Лимонадов сосед по палате при этих словах гадко захихикал, а его загипсованная нога на подвеске затряслась. Я выразительно посмотрел на весельчака, тот закашлялся и затих.
— Кстати, — заинтересовался Лимонад. — Эти три хмыря в плащах — они тебя нашли?
— Нашли, — сказал я.
— Странно... Они и меня нашли, но у меня — перелом и сотрясение мозга. А тебя нашли — так по тебе не очень видно. Или у них силы на мне закончились?
Я мог бы стащить с себя рубашку и продемонстрировать Лимонаду кровоподтеки, но не стал этого делать. Мне захотелось выглядеть крутым. Иногда меня посещает такое идиотское желание. Я прикрыл разбитый рот ладонью и негромко проговорил:
— Я с ними разобрался.
— Серьезно?! — в сладком ужасе прошептал Лимонад и покосился на любопытного соседа, но тот, кажется, занялся изучением «Комсомольской правды». — Совсем разобрался?!
— Ну... — Я прикинул вероятность того, что Лимонад когда-нибудь узнает правду о Легендарной Битве Возле Забора, и эта вероятность оказалась крайне мала. Так что правду можно было послать на фиг. — Один все-таки ушел. Такая жалость, — скорчил я рожу.
— А двоих, значит?..
— Именно, — со значением произнес я. Тут снова заскрипели пружины под соседом Лимонада, и я решил, что для первого посещения достаточно. Больной может и переутомиться.
— Про Любу не забудь, — напутствовало меня нечто длинное и белое, отдаленно напоминающее Лимонада. — В смысле, про деньги не забудь.
Я пообещал, что не забуду. Придется потратить часть мухинских денег, но что поделаешь? Старая истина — раз бабки легко пришли, значит, они и уйдут легко. И быстро.
С такими мыслями я бодро шагал по коридору больницы, стараясь не думать об утекающем времени, о банде Треугольного, о деньгах Тыквы и об алмазах Мухина. И о теле Мухина, которое вдруг заинтересовало типов в темных плащах. Тем более я старался не думать о своем куда-то запропастившемся дяде Кирилле и о сгинувшем финансисте Америдисе. Об Америдисе пусть Лисицын думает, а я буду думать о чем-нибудь другом. Например...
Например, о том, что я утащил из Лимонадовой палаты пакет с пивом. Вертел его в руках, вертел, да и утащил с собой. Черт!
Я развернулся и направился обратно. Лимонад там сейчас киснет, но это временное явление. К вечеру он придет в себя, и тут ему как раз пригодится мой подарок. Можно будет и с соседом поделиться, если тот, конечно, не полный кретин...
Я толкнул дверь в Лимонадову палату, шагнул вперед и опешил. Мои мысли насчет совместного распития пива оказались... Они оказались, мягко говоря, глупостью.
— Твою мать!!! — изумленно выпалил я.
Лимонад лежал на прежнем месте, а вот прямо на нем сидел его сосед и, если меня не подводило зрение, душил моего приятеля подушкой. Что самое интересное — загипсованная нога ему в этом ничуть не мешала.
Глава 7
За пять минут до полуночи
1
Ну и вот вам вопрос: почему в кино медсестры всегда выглядят такими сногсшибательными секс-бомбами, готовыми в следующую секунду выскользнуть из своего коротенького халатика? И почему в реальной жизни все время попадаются здоровые бабищи килограммов на сто двадцать, которые, судя по виду, не только коня, но и трактор на полном ходу остановят, завалят его на кровать и поставят клизму?
Вот именно такая мадам и ворвалась в палату Лимонада, привлеченная звуком разбитого стекла.
— Это что у нас тут такое, мальчики? — угрожающе произнесла она. — Вы совсем, что ли, обалдели?! Я сейчас заведующего отделением мигом... — Тут она уставилась на валявшийся на полу гипсовый кокон и на миг потеряла дар речи. Потом она его снова нашла, но это была уже другая речь. И это была уже речь не девочки, но женщины, повидавшей и услыхавшей многое. Теперь все услышанное было вылито на меня и на Лимонада. Лимонад, к слову сказать, был уже не белый, а слегка зеленоватый, и его впору было переименовать в Тархуна.
А на полу, кроме пустого гипсового кокона, валялись смятые подушки, костыль, рассыпавшиеся яблоки из моей сумки, ну и сам я собственной персоной. Я слушал сирено-подобный рев медсестры и пытался остановить кровь, хлеставшую из моего разбитого носа. Ему — в смысле носу — уже досталось сегодня утром во время загородного побоища, так что стоило его еще чуть тронуть, и пожалуйста!
Еще на полу валялся разбитый мобильник. Видимо, цены на них и вправду упали, если их разбрасывают где попало. Сначала Мухин, а теперь этот... Больной, трах-тара-рах...
Короче говоря, этот тип сидел верхом на Лимонаде и душил его подушкой. Делал он это весьма активно, и все это было так не похоже на палату, из которой я вышел, что я засомневался — а не ошибся ли я дверью?
Однако сумка с яблоками, которую я принес, валялась на полу, и я понял, что дверь та самая. Только сосед Лимонада, кажется, сошел с ума.
Он так увлекся, что не заметил моего возвращения. Лимонад тоже не заметил, потому что его лицо находилось под подушкой. Судя по доносившимся оттуда сдавленным хрипам, Лимонад уже практически ничего не замечал.
Опыт усмирения буйных сумасшедших у меня был небольшой. Честно говоря, мне вообще не приходилось усмирять буйных психов. А что касается того журналиста из местной желтой газетенки, которого я сдал санитарам, так его признали вменяемым и отпустили на поруки редакции. Наверное, он и вправду был вменяемым, потому что ноги его в «Золотой Антилопе» больше не было.
Я успел только вспомнить, что их обливают холодной водой. Бежать за водой времени не было, зато пригодился пакет с пивом. Я метнул его в голову безумцу и не промахнулся. Пакет лопнул, и все пиво вылилось на спину душителю и на нижнюю часть тела Лимонада. Не уверен, что пиво было достаточно холодным, но только эффект вышел самый что ни на есть подходящий — душитель подпрыгнул на Лимонаде выше обычного, а потом слетел на пол, выпустив подушку из рук. То есть из руки. Я заметил, что душил он Лимонада одной рукой, а в другой сжимал мобильный телефон.
Ну, тут мне стало совсем понятно, что парня скосила креза — нормальный человек давно бы уже сообразил, что душить удобнее двумя руками. Этот же вцепился в свой телефон и пялился на меня своими бешеными глазами. А потом вдруг запустил в меня мобильником. Сразу ясно — придурок.
Я отбил рукой летящий телефон, тот спланировал прямо в стену и с грустным треском упал на пол. После этого я хотел было скрутить психа, но тот не собирался ждать моей реакции. Резким движением Лимонадов сосед сорвал с ноги гипс — мне показалось, что эта штука была у него на «липучках». Наверное, какая-то импортная вещь, я раньше таких не видел. А освободившись от гипса, псих прыгнул на меня, как вполне здоровый.
Пяткой он засветил мне в пах, и вот тут я уже совсем разозлился. Псих ты или не псих, но должны же быть какие-то пределы! Я понимаю, когда женщина туда бьет, это у нее, может быть, единственный способ сквитаться с мужчиной за все гадости, которые он ей причинил! Но когда мужик бьет мужику — это садизм! Понимает, как это больно, и все равно бьет. Лично я на работе никогда в пах не бью, предпочитаю в грызло. Или просто руки выкрутить.
Этот не дал мне сделать ни того, ни другого. Пнул меня в интимное место и отскочил, не дожидаясь удара в грызло.
Я, скрипя зубами, кинулся за ним, а псих ухватил свой костыль и яростно махнул им, намереваясь разбить мне голову. Подставить ему и пах, и голову было бы уж слишком жирно. Я дернулся назад, костыль просвистел у меня перед носом, и тогда я прыгнул вперед, толкнув психа обеими руками. Псих влетел в подоконник, а костыль врезался в окно. Тут-то и зазвенело.
