Обреченные эволюцией, или Новые приключения веселых мусоров - Черкасов Дмитрий (бесплатные полные книги txt) 📗

Твердолобов споткнулся о припорошенную снежком железную раму, ругнулся, прошел еще несколько шагов и остановился, осматриваясь.

— Вроде здесь, — неуверенно замямлил дознаватель. — Да, точно здесь. Вот и пень…

Осторожно ступающий Казанова, для которого каждое движение отдавалось ноющей болью в груди и паху, добрел до рамы и сел.

— Ты уверен?

— Вот следы шин, — Твердолобов поглядел себе под ноги. — Тут они кончаются… — Дознаватель взобрался на пень со свежими сколами и обозрел окружающее пространство, приложив ладонь козырьком ко лбу.

Но «козелка» так и не заметил. Ментовский УАЗик словно растворился в воздухе.

— Вы скоро? — крикнул с обочины дороги водитель большегрузной платформы.

— Погоди, — отмахнулся Твердолобов и присел рядом с Казанцевым.

— Что-то не складывается, — констатировал капитан, слепив снежок и приложив его к отбитому лбу. — А ты ничего не перепутал?

Дознаватель задумался.

— Нет, — после минутной паузы твердо сказал Твердолобов.

— Мистика. — Казанова слепил еще один снежок и засунул его в штаны, блаженно щурясь.

К сидящим на железной раме ментам подошел раздраженный шофер большегруза.

— Вы долго тут сидеть собираетесь?

— Дык ведь, — дознаватель развел руками, — надо думать, где машина…

— А что тут думать-то? — удивился водитель. — Вы ж на ней сидите!

Казанцев и Твердолобое внимательно посмотрели себе под ноги, но «козла» не обнаружили — ни в натуральную величину, ни даже модельку в масштабе один к пятидесяти.

— Издевается, — буркнул опер, поправляя медленно тающий в штанах снежок.

— Думаешь, все менты такие тупые, что собственный УАЗ перед носом разглядеть не смогут? — взвился дознаватель. — А дубинкой по хребту не хочешь?!

— Да вы, мать вашу, на раме УАЗа сидите! — прорычал шофер. — Глаза разуйте!

— Как же это? — всполошился Твердолобов, подскакивая и выпучивая глазенки на то, что осталось от милицейского джипа. — А где остальное? Мотор, двери, колеса…

— Растащили, — невозмутимо заметил водитель тягача. — Хоп-хоп — и нету…

— Ну народ! — возмутился Казанова. — Одно ворье!

— Грузить раму будем? — спросил шофер. — Или здесь оставим?

— Грузим, — решил Твердолобов, которому надо было привезти Соловцу хотя бы что-то.

Оперативники, поняв, что Косой не объявится, попытались разыскать Даньку, чтобы через него доложить об этом Мухомору. Но чистильщика обуви на месте тоже не оказалось. Тогда они направились на работу к дядьке Мефодию, но и сюда, увы, опоздали.

Очевидно, что контрразведчиков не зря учили в академии Генштаба, так как вслед за арестом Даньки был задержан господин Касторский, а к карусельщику, которого непонятным образом умудрились вычислить за несколько минут до появления там Рогова с Плаховым, уже заявился адъютант Кудасова, довольно неуклюже пытаясь изображать приблатненного урку: «Слышь, дядя, мне ваш самый главный нужен, ну, который за Сердюка остался»…

Что касается Бубы, то с ним просчитались: только сумасшедший может пытаться переговорить профессионального конферансье, который к тому же родом из Одессы. Через непродолжительное время общения с господином Касторским начальник контрразведки попросту выгнал артиста из кабинета, будучи не в силах больше выслушивать всякие истории про славянский шкаф, тумбочки, шифрованные сообщения, передаваемые с помощью кастаньет, и прочую ахинею.

Ненамного удачнее закончилась и попытка адъютанта Кудасова внедриться в ряды подпольщиков. Когда он попытался изобразить освобожденного из тюрьмы уголовника, то умудренный жизнью дядька Мефодий живо «расколол» новоявленного урку, хотя и недостаточно аккуратно.

В результате прямо у карусели завязалась перестрелка.

Кто куда стрелял — понять было сложно.

Цыганенок в ярко-красной шелковой рубашке, держась за цепь крутящейся карусели, палил во все стороны из револьвера. Военнослужащие в форме и господа в штатском с офицерской выправкой тоже били в белый свет, как в копеечку. Самое удивительное, что в результате этой баталии то и дело кто-то падал, сраженный точными выстрелами. Со стороны могло показаться, что цыганенок вооружен не короткоствольным оружием, из которого и с десятка метров в стационарном тире сложно попасть в мишень, а каким-то самонаводящимся автоматом из «Звездных войн».

И только очень внимательный сторонний наблюдатель мог обратить внимание, что ничего удивительного нет.

Вася Рогов, натренировавшийся стрелять с помощью утюга [25], стоя за кустами акации, методично посылал пули в нужные цели, словно на сдаче зачета. Рядом столь же методично бил из пистолета Игорь Плахов. Очередной военный был успешно сражен принявшим участие в перестрелке Косым. Оперативники видели, как, воспользовавшись суматохой, умудрился удрать из опасного места дядька Мефодий. Следом, ловко спрыгнув с карусели на потерявшего седока коня, лихо умчался и Яшка-цыган, прихватив с собой по пути Ксению.

— Опера ноги кормят! — изрек старинный девиз Вася, и оперативники, скрываясь за кустами, тоже заспешили куда-нибудь подальше от опасного места, предоставив военным решать меж собой традиционные вопросы «Кто, мать вашу, виноват?» и «Что, на хрен, делать?».

— Паренек, сгоняй-ка за кофеем. — Дукалис по-отечески похлопал Шарикова по спине. — И скажи, чтоб водочки принесли…

Освобожденный от наручников начальник отдела продаж бросил вопросительный взгляд на потирающего запястья Трубецкого, отпер дверь кабинета и вышел.

— Ты уж, Василий Акакиевич, зла на нас не держи, — мирно сказал Ларин. — Ошибочка вышла, бывает… Но зато на собственной шкуре прочувствовал, что будет с подозреваемыми по этому делу, когда они к нам в руки попадут.

Развязанный генеральный директор «Фагота» согласно закивал.

Спорить с оперативниками у него не было никакого желания. Он мечтал только об одном — чтобы два грубых мента поскорее покинули стены его офиса.

— Ну так, — Дукалис развалился в кресле, откуда согнал Трубецкого, пересадив того на стул, — расскажи, в чем дело… Что за писатель, чё накарябал, когда исчез.

— Да в общем, дела-то и нет. — Издатель ощупал то место, где два часа назад произошел контакт его тела с ботинком оперативника. — Я ж написал отказную…

— Покрываешь преступников? — миролюбиво осведомился Ларин, разминая кулаки.

— Я?! Вы что?! — перепугался Трубецкой, поняв, что его сейчас будут бить и обязательно — ногами. — Да никогда! Это была ошибка! Страшная ошибка! Но не моя!

— А чья? — заинтересовался Анатолий.

— Это… — Генеральный директор «Фагота» закатил глаза. — Я не помню…

— Помочь вспомнить? — Ларин играл роль жестокого и циничного существа, готового броситься на первого встречного, как чупакабра [26].

— Не надо! — Издатель замахал руками, как ветряная мельница. — Я сам!

Напряженную ситуацию разрядил приход секретарши и Шарикова, принесших поднос с тремя чашками дымящегося кофе, стаканами и запотевшей литровой бутылкой водки «Народный целитель» [27], изготовленной партией в десять тысяч штук в поддержку серии книг.

— Оперативно ты справился, — похвалил Дукалис Шарикова. — С утра маковой росинки во рту не было.

— Ну, вздрогнем. — Ларин позабыл про наезд на издателя, потер руки и посмотрел на секретаря с Шариковым. — Свободны.

— Я — пас, — попытался было отказаться генеральный директор, придерживавшийся в последнее время трезвого образа жизни.

— А в морду? — беззлобно предупредил Андрей.

— Я передумал, — быстро сказал Трубецкой и взял наполненный до краев стакан. — За нашу милицию! Ум, честь и совесть, каких и не сыскать!

Только ближе к вечеру нашим героям удалось сопоставить все факты.