Закон молодильного яблочка - Донцова Дарья (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
– Вы не знаете, как зовут этого посетителя? – спросила я. – Кому позвонить нужно, чтобы сообщить о несчастье?
– Без понятия, – пожал плечами хозяин заведения – Всех своих постоянных клиентов я по именам величаю, а его нет. И он сегодня впервые что-то кроме слова «эспрессо» произнес. В отличие от других клиентов он не здоровался, не прощался. Входил, цедил сквозь зубы: «Эспрессо». И все. Уходил молча.
– Неужели ваши замечательные нос и слух никакой информации о нем не сообщили? – вздохнула я.
Кирилл вынул из холодильника бутылку минералки.
– Сейчас Григорий прискачет, а он только теплую пьет… – Затем ответил на мой вопрос: – Запах от него исходил специфический, так воняют средства против бытовых насекомых. Еще ясно считывалась банановая отдушка.
– Фу, – поморщилась я, – смесь просто отвратительная.
– Никогда не нюхал такого «букета», – признался Капотов. – У меня в голове прокручивались разные варианты профессиональной деятельности клиента. Например, он работал на складе, где хранится бытовая химия, причем всякая-разная, поэтому столь необычный «коктейль» образовался. Или он сотрудник какой-то лаборатории. Кстати, он прямо с работы приходил. Почему я так решил? Время-то служебное! И еще любитель экспрессо курил дешевые сигареты. Без фильтра.
– Такие еще выпускают? – удивилась я.
– Почему нет? – улыбнулся хозяин кафе. – Сейчас народа, который каждую копейку считает, не меньше, а может, даже больше, чем прежде. И есть граждане, вполне обеспеченные, которым подавай исключительно эту гадость. А раз спрос есть, то существует и предложение. И еще я могу сказать, что мужик одинокий.
– Тоже это по запаху определили? – не удержалась я от сарказма.
– По отсутствию телефонных разговоров, – охотно объяснил Кирилл. – Ну ни разу ему никто не звякнул. И сам он никогда трубкой не пользовался. Мне вот жена или дочка постоянно трезвонят.
Словно в подтверждение слов Капотова, по залу понеслась песня: «Жили у бабуси два веселых гуся…»
– О, – засмеялся хозяин, – только Бабу-ягу помянешь, так она сразу тут как тут. Привет, Надюша. Что, туфли? Но ты же месяц назад новые купила. Не подходят под желтое платье? Ну прямо не знаю, что тебе, дорогая женушка, и сказать…
Я не стала ждать, когда владелец заведения завершит беседу с расточительной супругой, и двинулась на улицу. Стараясь не смотреть на тело, прикрытое пледом, перешла на другую сторону, миновала автобусную остановку, затем вошла под своды архива.
– О-хо-хо, Арина Вилоковна, – зашептала бабуля, которая сидела за столом у входа, – бегите скорей в библиотеку. Никитина вся издергалась, что вы опоздаете к началу проверки готовности к экстремальному случаю, а ей за это влетит.
Я поторопилась вперед по длинному коридору.
Будучи женщиной с паспортом, в коем записано имя Виола Ленинидовна, ваша покорная слуга госпожа Тараканова давно привыкла к разным вариантам обращения к себе. То, что отчество «Ленинидовна» может правильно произнести один человек из десяти тысяч, меня не особенно удивляет. Напомню, папеньку моего величают Ленинидом, это так называемое новое советское имя, составленное из начальных букв слов «Ленинские идеи». Кстати, Марлен, если кто не в курсе, это сокращенно от Маркс – Ленин, Владлен – от Владимир Ленин, Виль – от В. И. Ленин, а Ким от слов «коммунистический интернационал молодежи». Чаще всего ко мне обращаются просто – Виола Леонидовна. Но после того, как я начала под псевдонимом Арина Виолова писать детективные романы, варианты моего имени стали меня поражать. Меня величают Ариной Леонидовной, Леонидой Виоловной, Виолой Ариновной… Наиболее экзотичным мне показалось сочетание «Арина Таракановна». Но сейчас я готова отдать пальму первенства милой дежурной, которая назвала меня «Арина Вилоковна». Отлично, значит, мой папаша был Вилок. Капустный, судя по всему. Могу теперь смело утверждать, что меня нашли на грядке.
Хотя уж лучше вырасти в огороде, чем состоять в родстве с Ленинидом. Чем досадил мне папаша? О том, как он вел себя до того, как стать актером, я уже неоднократно рассказывала [1]. Напомню лишь одно: я, наивная, полагала, что Ленинид, начав сниматься в сериалах и закопав уголовное прошлое, станет наконец-то обычным гражданином. Ан нет, папенька устроил мне… Ой, не хочу говорить об этом! [2]
Я открыла дверь, вошла в библиотеку и увидела, как несколько человек одновременно повернулись в мою сторону.
Вера Васильевна, заведующая, отчаянным жестом указала на круглые часы, которые тикали на стене, и придушенно прошептала:
– Через три минуты Андрей Николаевич придет.
– Мы чуть не умерли от нервов, – добавила ее заместительница Наталья Владимировна.
Простые сотрудницы Лена и Ира закивали.
Я уже открыла рот и хотела спокойно объяснить, что не состою в штате архива, являюсь его посетительницей, значит, не обязана принимать участие ни в каких местных мероприятиях. Но тут дверь распахнулась и на пороге возник начальник архива с криком:
– Пожар! Горим!
Женщины вскочили. Вера Васильевна, роняя тапки, кинулась к шкафу, выудила из него огнетушитель и замерла. Наталья Владимировна судорожно порылась в своей сумке, добыла оттуда складную лопатку, разложила ее ручку, взяла лопату, как винтовку, и прижалась к стене. Лена одним прыжком очутилась у окна, отодвинула штору, сняла с подоконника пластмассовое детское ведерко и застыла. Одна Ира бегала по кабинету, бормоча:
– Где песок? Где он? Где мешок? Где?
– На полу, у полки с клиентскими папками, – сквозь зубы процедила Наталья Владимировна.
Но Ира продолжала озираться.
– Где? Где? Где?
Я не собиралась участвовать в идиотской затее, поэтому собрала папки, разложенные на моем столе, взяла их и хотела объявить здешнему воеводе: «Я не являюсь вашей подчиненной, не собираюсь участвовать в пожарной тревоге. Куда пойти, чтобы спокойно поработать?» Но потом глянула на выпученные глаза царька местного значения и молча пошла к двери, прижав к груди документы. Незачем общаться с господином Шлыковым, устроюсь в холле, там есть стол.
– Стой! – скомандовала Вера Васильевна. – Писательница, куда поперлась? У нас здесь документы! Подлинники! Не конфетные фантики!
– Верните похищенное на законное место, – потребовала Наталья Владимировна.
– Да, – подхватила Лена, – да!
Я обернулась, набрала полную грудь воздуха, чтобы ответить безумным теткам…
– Здание сгорело! – проорал Андрей Николаевич. – Вы все покойники! Бумаги уничтожены! Всем выговор! Строгий! А ей…
Палец Шлыкова ткнул в мою сторону.
– Похвала, поощрение и премия!
– За что? – возмутился хор голосов.
Мне тоже стало интересно, поэтому я не покинула библиотеку, решив выслушать местного шефа.
Шлыков прочистил горло.
– Объясняю: она единственная четко выполнила специально разработанную инструкцию спасения частного архива современных российских и царских аристократических фамилий за период новейшей истории с начала двадцатого века.
– Мы выполнили ваши предписания в лучшем виде! – возмутилась Вера Васильевна.
Андрей Николаевич подбоченился.
– Минус десять очков вам.
– Почему? – вопросила заведующая библиотекой.
– Где бумага, которую я тщательно составил? – прогремел шеф.
– На стене за вами, – пропищала Ирина.
Босс оглянулся.
– Читаю. Внимание, все молчат! Слушают и запоминают! Итак, правила поведения при взрыве… Это что такое? Сегодня мы отрабатываем пожар!
– Листочки приподнимите, – подсказала Вера, – руководство как календарик сделано, на пружинке.
Архивный шеф начал перелистывать бумажки.
– Взрыв, наводнение, землетрясение, нападение инопланетян, война с Америкой-Европой-Азией, эпидемия лихорадки Эбола, Всемирный потоп…
Меня стал душить смех. Нападение инопланетян и визит летающих тарелок – это, конечно, сильно. Но в списке указан еще и Всемирный потоп. Просто нет слов! Надо бы почитать на досуге творение рук и разума господина Шлыкова, должно быть, это забавный опус.
