Запах легких денег - Рыжков Владимир Васильевич (книги бесплатно без .txt) 📗
— Папаша, — поинтересовался здоровяк, — ты не видел среди пассажиров такого пузатенького мужичка с большим кейсом?
— Видел, видел! — кивнул старый железнодорожный волк. — Я стольких за свою жизнь пузатеньких с кейсами повидал, сколько ты долларей не имел, сынок!
— Кто сынок? — хотел было возмутиться Жорик.
Но Макс схватил его за локоть и потянул за собой.
— А-а, брось! Пойдем, прогуляемся!
Они прошли в вагон и поперлись по проходу, заглядывая подряд во все купе. Нагло открывая двери, они осматривали отдыхающих пассажиров. В одном купе их встречал недоуменный взгляд тихих пенсионеров, в другом — визжала раздевающаяся женщина, в третьем — злобно огрызался мужчина. Но на что не пойдешь ради дела! Проверив все купе в этом вагоне, Макс с Жорой перешли в следующий и там тоже начали свое грязное дело. Потом прошли в третий вагон. Причем в одном из купе чуть не нарвались на драку. Там отдыхал какой-то тяжеловес со своей подругой. Он вскочил с места и хотел было намылить обоим шеи за наглость. Но Макс быстро уладил конфликт с помощью нескольких купюр. Он уже давно понял, что если не считать деньги, то можно легко разрешить любую проблему. Таким макаром друзья пробежали несколько вагонов, пока не угодили в вагон-ресторан, который находился ровно посередине поезда.
Они хотели быстро пройти через ресторанный зал со столиками, чтобы попасть в вагон, следующий за рестораном, как вдруг оба одновременно увидели Киселевича. Гробовщик, увлеченный занимательной беседой с девицей, их даже не заметил. Макс толкнул спиной Жорика назад, они тут же ретировались обратно в тамбур и стали из-за двери наблюдать за действиями директора.
— Вот он, наш милый гробовщик! — радостно проговорил Макс. — Ну что, Жорж, готовь ножовку, сейчас предстоит много работы. Не хотелось портить ему внешний вид, да видно, придется!
— Что будем делать? — уточнил Жорик. — Брать его за шкирку?
— Подожди! — остановил его Макс. Он не любил скоропалительных решений, которые, как он знал по горькому опыту, почти всегда не верны. Предпочитал немного обождать, но зато взвесить все возможные варианты и выбрать наилучший. За что, впрочем, его и уважали соратники. — Сначала надо узнать, где он держит деньги. Схватишь за шиворот, а он скажет: «У меня ничего нету, ребята!». А у нас под рукой, как назло, ничего нет: ни утюга, ни пилы, ни гроба.
— Так мы его возьмем и обыщем! — пожал плечами Жорик.
— Обыщем! Экий ты быстрый! А может, он их в купе оставил.
— Тогда надо узнать, где его купе! И обыскать там!
Макс посмотрел на него осуждающе. Медленно же соображает напарник. Даже не может просчитать действия противника на два шага вперед. Если у Киселя деньги в купе, он будет молчать о них, как рыба об лед. Хоть бей его головой о столик, ни слова не скажет. Если уж он распиливания пилой не испугался, то сейчас и вообще клещами не вытянешь. У них ведь нет при себе абсолютно никакого метода воздействия. Осталась только хитрость.
— Думаешь, он скажет тебе номер своего купе! — проворчал Макс. — Кисель что, идиот?
— А кто? — Жорик дернулся к ресторанной двери. Он все порывался приступить к непосредственным действиям по отъему денег — брать Киселевича под локотки и прилюдно вытрясать из него все, что тот знает про баксы. Так руки и чесались. Ну, никак не хотел он сначала думать, а потом действовать! И Максу пришлось силой придержать его за локоть.
— Погоди ты! Сначала проследим за ним и все узнаем. А там посмотрим, как будем с ним разговаривать. Вежливо или грубо. Если опять станет от всего отказываться, тогда я снимаю с себя всю ответственность и предоставляю тебе право решать, что делать с его физиономией.
Киселевич, тем временем, закончил ужин и предложил Изабелле проводить её свое в купе. Он был уверен, что уломал её на несколько минут интимного свидания. Конечно, она с радостью согласилась, и директор воспрял духом. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака толстый бумажник, отсчитал несколько сторублевых купюр, расплатился с официантом, угостив его щедрыми чаевыми, и поднял девицу из-за столика. И они качающейся походкой направились к выходу. Все-таки выпитое вино давало себя знать, и директор мало что соображал. Во всяком случае, плохо схватывал, что вокруг него происходит, нацелясь только на одно — проводить девицу до койки. К тому же девица не высказывала никаких претензий на этот счет. Только лишь хотела предупредить свою мамашу.
— Мама, наверное, очень волнуется, — игриво проговорила она. — Ведь я оставила её на целый час. А она этого не любит. Надо её предупредить, что пойду в гости.
— Надо быть более самостоятельной, Изабеллочка! — заметил Киселевич, не отступая от неё ни на шаг. Он приобнял девицу за талию и прижался к ней своим животом.
И даже не заметил, как она ловко просунула тонкую ручку к нему под полу пиджака, не менее ловко извлекла его бумажник и с быстротой молнии спрятала его где-то в складках платья. Видимо, в нем была устроен потайной карман, в который можно было запихнуть не один такой бумажник без всякого ущерба для стройности фигуры.
Они покинули вагон-ресторан, прошли в следующий и быстро двинулись по проходу. Макс с Жорой, не медля ни секунды, проследовали за ними, стараясь не отстать от удаляющейся спины Киселевича и в то же время держась на некотором расстоянии, достаточном для того, чтобы не попасться ему на глаза.
Но «строитель коттеджей» так воспылал чувствами к молодой разудалой особе, подогретыми вином, что не замечал ничего вокруг, а тем более того, что происходило у него за спиной. Впрочем, это было только на руку преследователям. Они шли за ним по пятам, так и оставаясь незамеченными. Киселевич с девицей прошли в следующий вагон, затем в ещё один и остановились возле двери её купе. Видно, директор, как ни изощрялся, так и не смог сразу затащить её к себе.
— Мне все же надо успокоить маму, — проворковала девица, хватаясь за ручку двери.
— А вы не можете сказать маме, что встретили школьную подружку, и будете спать в её купе? — уточнил на всякий случай разошедшийся не на шутку директор.
— Боюсь, что мама будет против, — пожала плечами Изабелла. — Она очень ревнива.
После чего девица откатила дверь своего купе, и Киселевич увидел там сидящего за столиком плечистого парня. Перед ним на столике действительно стояло пиво и была разложена газета, на которой он чистил воблу. Парень сразу же поднялся из-за столика во весь рост и подскочил к ней.
— Ты где была? — гаркнул он. — Где ты была, я тебя спрашиваю? Ушла в туалет на десять минут, а явилась через час! Сука!
И он, нисколько не стесняясь присутствия постороннего, закатил ей увесистую оплеуху. Изабелла, если, конечно, так её звали на самом деле, тут же задвинула дверь купе, чтобы крики её дружка не разносились на весь вагон. Из-за двери тут же донеслись звуки пощечин и женские вскрики.
Не желая ввязываться в конфликт, а тем более получать по зубам, директор быстренько ретировался и пошел дальше в свой вагон. Друзья, не задерживаясь, последовали за ним. Возникший конфликт их тоже мало волновал, как и дальнейшая судьба девицы. Пускай она сама разбирается со своей «мамой».
Но где-то в тамбуре Киселевич вдруг резко затормозил. Максу и Жорику пришлось занять места у окон, чтобы не вызвать подозрений у шастающих мимо пассажиров. Они искоса наблюдали за гробовщиком и видели, как тот стоял посреди прохода и хлопал себя по карманам, по бокам, по заднице и по всем остальным частям тела. И при этом несколько раз засовывал руку во внутренние карманы пиджака, по-видимому, стараясь там что-то обнаружить. Но поскольку обнаружить что-либо в пустых карманах ему все же не удалось, лицо его было до жути обескураженным. Он потоптался ещё немного, наконец, открыл дверь тамбура и вернулся обратно в вагон. Друзьям ничего не оставалось, как спешно дать задний ход и спрятаться в противоположном тамбуре.
Тем временем Киселевич вернулся к купе девице и громко постучал в дверь. Она откатилась, и на порог вылетел разгоряченный парень, который несколько минут назад ласково развешивал оплеухи своей девице. Из-за его плеча выглядывала испуганная физиономия её самой.
