Универсальный солдатик - Ильин Андрей (книги онлайн .txt) 📗
— Как мужа? — быстро спросил Пьер, проверив, включен ли магнитофон.
— При чем здесь муж! Он же мне клялся... Он обещал...
— Ну хорошо, а где вы были вторую половину ночи, после своего друга и вплоть до звонка в полицию?
— У друга, — нервно сказала мадам. — У другого друга. Но это совсем не то, о чем вы подумали! Просто мне так рано нельзя было дома появляться, потому что я сказала мужу, что поехала к маме, а тот мой друг, который первый, не мог оставить меня у себя... Теперь я знаю, почему не мог! Он к ней спешил! Мерзавец! Скотина!.. И мне пришлось...
На следующий день эксперты разобрались с обнаруженными на месте преступления отпечатками пальцев. Большинство принадлежало потерпевшему и его жене. Но были еще одни, снятые с ручки входной двери, с щеколды и сильно затертые, но все равно читаемые, — с кнопки кодового замка.
“Не исключено, что пальцы — друга жены, — подумал Пьер. — И, выходит, его бывшая жена не свидетельница, а соучастница преступления, обеспечивающая убийце алиби, и вполне вероятно, что все они живут втроем и ломают перед полицией комедию. Такая изящная версия...”
Но пальцы оказались не друга.
— Мы идентифицировали отпечатки по картотекам. Пальцы принадлежат некоему... — эксперт открыл акт и прочитал по буквам: — И-в-а-н-о-в-у.
— Кому-у?! — чуть не упал со стула Пьер.
— Иванову, — повторил эксперт, — Ивану. Вот это поворот!..
Иванов на роль любовника жены потерпевшего, живущей втроем с бывшей супругой любовника, не подходил. Значит, понятные мотивы убийства отпадали.
— Может, это какая-нибудь ошибка? — с надеждой. спросил Пьер. — Может, вы дела перепутали? Эксперт взглянул на него как на сумасшедшего.
— Ничего мы не перепутали. Отпечатки пальцев, снятые с ручки двери, с щеколды и с внутриподъездной кнопки кодового замка, принадлежат Иванову...
— Погоди, погоди... там ведь, кажется, видеокамера была, — вдруг вспомнил Пьер. — Чуть подальше, сбоку от витрины магазина. Если она работает, то не исключено, захватывает подъезд. И если отсмотреть запись...
Камера была, была рабочей, и в поле ее зрения действительно попадал соседний подъезд.
— Начинай!
На экране монитора, неестественно быстро двигаясь, замелькали пробегающие мимо витрины магазина и мимо крыльца подъезда фигуры прохожих. Был разгар дня.
— Дальше. Промотали пленку.
Вечер. Фигур стало меньше. Но все равно еще слишком много.
— Крути дальше.
Прокрутили дальше.
В подъезд вошла женщина. Потом еще одна. И больше никто. Монитор демонстрировал пустынную улицу. Все улицу и улицу... Но вдруг дверь открылась и на крыльцо выскочил какой-то мужчина.
— Откуда он взялся? Он же не заходил, — удивился кто-то.
— Да погоди ты!..
Мужчина спустился на две ступеньки вниз, ступил на тротуар, прошел несколько шагов, остановился. И обернулся.
— Стоп! — закричал Пьер Эжени.
Картинка застыла. С экрана на присутствующих смотрело чуть размытое стоп-кадром лицо. Но все равно хорошо различимое лицо.
— Он? — спросил Пьер. И тут же сам себе ответил: — Кажется, он! Давай дальше.
Пленку прокрутили на несколько кадров вперед. Оглянувшийся мужчина отвернулся от камеры и быстро пошел прочь, за пределы экрана.
— Теперь назад!
Включили обратное воспроизведение.
Мужчина быстро побежал спиной назад, вновь обернулся и, неестественно выгибая ноги, заскочил на ступеньки крыльца, скрывшись в подъезде.
— Еще раз. Только теперь замедленно.
Очень плавно и медленно открылась дверь. Из-за нее постепенно выдвинулась фигура мужчины и по плыла вниз по ступеням. В какой-то момент мужчина замедлился, остановился, постоял недвижимо несколько секунд и стал поворачивать голову направо.
— Теперь дай увеличение!
Лицо выросло, приблизилось. Все затихли.
— Он. Точно он! — уверенно сказал Пьер Эжени.
Сомнений быть не могло — из подъезда, где произошло убийство и где на ручке квартирной двери, на щеколде и на кнопке кодового замка были обнаружены отпечатки пальцев Иванова, выходил Иванов.
Иванов!!.
Глава 36
— Нет, вначале передача, — популярно объяснили Старкову.
— Почему передача, вы же говорили, что будете снимать кино?
— Прежде чем выбрасывать деньги на фильм, нужно понять ожидания зрителей, посмотреть, как вы чувствуете себя перед камерой. Нужно отбить рекламу... Или, может быть, у вас есть деньги, чтобы оплатить студию, свет?..
— Нет, — признался Старков.
— Тогда завтра, в двенадцать...
“Завтра в двенадцать” Старкова привели в павильон и посадили за большой полукруглый стол. Минут десять он сидел один, испуганно оглядываясь по сторонам. Потом включили яркий свет, и к нему подбежала миловидная девушка.
— Посмейтесь.
— Зачем?
— Нам это нужно будет для монтажа передачи. Чтобы оживлять паузы. Так всегда делается. Ну улыбнитесь, улыбнитесь.
Старков криво ухмыльнулся.
— Не так, шире, как если бы вам рассказали смешной анекдот.
Старков улыбнулся шире. И улыбался минут пять.
— Теперь похлопайте себя по колену, как будто сильно чему-то удивились. Только не забывайте улыбаться...
Старков стал стучать себя по колену.
— Похлопайте в ладоши... Оживленней, громче. Ну, представьте, что ваша любимая команда вышла в финал.
— Я не люблю футбол.
— Но что-то же вы любите?
— Что-то люблю.
Старков любил свою работу. Но его работа, связанная с колото-резаными ранами и разложившимися трупами, менее всего располагала к аплодисментам.
— Ну хлопайте просто так. Хлопайте. И смейтесь!..
Старков захлопал и засмеялся.
— Достаточно. Теперь нахмурьтесь.
— Зачем?
— Ну не можете же вы хохотать всю передачу. Тем более что у нас серьезная передача, а не вечер юмора.
Старков представил, как он хохочет и стучит себя по колену на экране, и нахмурился.
— Скажите — “да”, “нет”, “может быть”...
— Да, нет, может быть.
— “Я категорически не согласен”.
— Я категорически не согласен.
— Теперь — “это неправда”.
— Это неправда.
— “Да, именно так! Заявляю со всей ответственностью!”
— Да, именно так! Заявляю со всей ответственностью!..
— Спасибо.
Подбежала гример и с ходу обмазала лицо Старкова пудрой.
— Тени будем накладывать? — поинтересовалась она.
— Что? — не понял Старков.
— Тени... И губки ярче подведем. И достала помаду.
— Нет! — вскричал, испугавшись до полусмерти, Старков, прикрывая лицо ладонью. — Не надо губы!
— Ну не надо, так не надо.
Потом пришел недовольный чем-то ведущий. Очень известный ведущий.
— Рр-аз, два, три, дерьмо собачье, — произнес он, проверяя микрофон. — Три, четыре, — повернулся к Старкову. — Это вы Шерлок Холмс? — спросил он.
— Никакой я не Шерлок Холмс, — занервничал, заерзал на стуле Старков.
— Странно, а у меня написано Шерлок Холмс...
— Эй, кто-нибудь, позовите режиссера... Кто это вообще такой? — ткнул пальцем в Старкова.
Старкову страшно захотелось куда-нибудь убежать.
Но откуда-то сбоку выскочил режиссер.
— Не бойтесь, это не прямой эфир, это запись. Говорите спокойно, уверенно, мы все равно все вырежем.
— А где же эти... ну, которые еще должны быть? — спросил Старков, косясь на соседние кресла.
— Вы не беспокойтесь, все будет в порядке, они позже придут, — пробормотал режиссер и куда-то убежал.
— Ну, мы долго будем сопли жевать? — зло крикнул куда-то в пространство ведущий. — У меня запись сказки через час.
— Приготовились, — сказал невидимый голос.
Ведущий мгновенно преобразился, обаятельно заулыбался, с огромным интересом взглянул на собеседника.
— Начали!..
— Наш Шерлок Холмс, — представил ведущий Старкова.
— Да что вы!.. — побледнел Старков. — Какой Шерлок Холмс, я...
— Наш герой скромничает, — понимающе заулыбался ведущий, — но именно так его называют коллеги. И наверное, заслуженно, потому что на счету нашего героя сотни раскрытых дел, перед которыми спасовал бы даже небезызвестный персонаж Конан Дойла...
