Смесь бульдога с носорогом - Стрельцова Маша (книги полностью бесплатно .txt) 📗
— Обыкновенным, игрушечным, расцветочка у него такая приятненькая — малиновый с зеленым, — флегматично ответила я, запихивая в себя последний кусочек торта. Диатез мне обеспечен.
— Постойте, Маня, но ведь это незаконно! — возмутилась она.
— Да с чего? — удивилась я. — Статьи нет, а значит законно! В любом разе, кто недоволен, тому лучше не жаловаться — видали, с кем я приехала? То — то же!
Анна Константиновна беспомощно дышала, словно выброшенная на берег рыба. Видимо, не находила слов для достойного ответа.
— Пойду в подъезд, покурю, — небрежно бросила я, подхватила блюдо с жареными окорочками и была такова.
По моим замыслам, трехминутного таймаута им хватит, чтобы Анна Константиновна с Николяшей интеллигентно раскланялись с моей матерью и сбежали под шумок от такой невесты.
В подъезде я поднялась на пролет и уселась на подоконнике. После пары минут, которые я откровенно скучала, дрыгала ногами, и кидала двум подъездным кошкам курятину, дверь нашей квартиры приоткрылась. Быстро ж они управились.
Однако дверь открылась, пропустила Николяшу и закрылась. Анна Константиновна чего — то задерживалась.
— Маня, вы где? — шепотом сказал он, озираясь.
Я промолчала — авось не заметит. Однако противный стихоплет наконец взглянул вверх по лестнице и обрадовался :
— Вот вы где!
В три прыжка он преодолел ступеньки и встал напротив меня, чересчур близко, на мой взгляд. От него несло чесноком.
— Маня, у вас такая талия! — польстил он мне и положил руку мне на бок. Я слегка опешила — никак не ожидала от такого червя такой прыти.
Николяша погладил бок, ловко втиснулся между моими ногами и ткнулся чесночным ртом мне в шею.
— У вас такая кожа, — прошептал он восторженно. Видя, что я не сопротивляюсь, стихоплет судорожно рванул на себя ворот платья, только пуговки посыпались, сдернул чашечки бюстгальтера вниз и, застонав от счастья, ухватился за сосок. Мигом восставший член заелозил у меня меж бедрами.
— Простите, — кашлянула я.
— А? — он нехотя оторвался от соска и посмотрел на меня.
— Трахаться прям здесь будем? — тоном девочки из воскресной школы осведомилась я.
— А что?
— Да как — то неудобно, — смущенно призналась я.
— Бандиту ж своему поди везде даешь, так чего ломаться? — рассудительно ответил Николяша, освобождая из штанов подрагивающий от нетерпения член. — Мы быстро!
— Мама!!!! — завопила я и вцепилась в Николяшу, что б не дай бог не сбежал.
Мама не подкачала. Через три секунды обе мамаши вылетели на площадку.
— Мамочка, — заливаясь слезами, лепетала я. — Ты же знаешь, я никогда не с кем, я ж просто выделываюсь, а он, а он!!
Впрочем, картина была ясна и без моих комментариев. Я в разорванном платье и Николяша со стремительно скукоживающимся голым членом.
— Вызывай милицию! — рыдала я.
— Да помолчала бы! — вдруг заорала Анна Константиновна, — ты, прошмандовка, уж поди всему городу дала, а целку строишь. Насмотрелась я на тебя за этот вечер!
— Мать, зови милицию! — отчеканила я. — И я согласна пройти экспертизу, которая установит что ваш Николяша только что меня дефлорировал.
— Я тебя — чего? — изумился парень.
— В словаре посмотришь потом это слово!
— Да как вы смеете на мою дочь такое говорить! — мать, слава богу, оказалась на высоте. Сразу аристократически выпрямившись, она смотрела на Анну Константиновну как на парвенюшку, выскочку, тварь живородящую. Мать, к чести ее, даже и не заподозрила, что ее двадцативосьмилетняя дочь, будучи не замужем, не понаслышке знает что есть секс. Святая простота!
— Сучка не захочет, кобель не вскочит, — запальчиво бросила Анна Константиновна.
— Вы мне противны, — медленно выговорила мать. Она поднялась по лестнице, вытерла мне, отчаянно рыдающей, слезы и спросила:
— Доченька, ты как? До дому дойдешь?
Я кивнула, а она поправила мне задранный подол, кое — как прикрыла грудь остатками платья и от души залепила Николяше пощечину.
— Прикрой эту… пиписку, — презрительно сказала она моему несостоявшемуся жениху.
— А я что? Я ничего? — ошеломленно выдавил он, застегивая штаны.
— Твоя проститутка еще ответит за это! — выкрикнула Анна Константиновна. — Пойдем сыночек, родненький, отсюда.
— А проституткам платят, вы разве не знали? — выжав слезу, заметила я. — Так что приготовьтесь, что ваш сыночек за это ох как заплатит.
— Тварь! — выплюнула она и пулей вылетела из подъезда, волоча за собой Николяшу.
Мать же, бормоча что — то ласково — утешительное, обняла меня за плечи и повела домой. Я едва сдержала удовлетворенную улыбку — все получилось лучше, чем я могла даже предполагать. Больше — никаких Николяш, мать мне не устроит скандал за мое поведение, и даже будет надо мной кудахтать как над малым дитем. Мне нравилось, когда она бросала свой педагогический тон и была мне просто матерью. Вот только теперь следовало подумать как поизящней обойти вопрос с милицией, которой я так стремилась поведать о якобы совершенном изнасиловании.
Мать уложила меня на диван в гостиной, и накапала валерьянки, когда в прихожей раздался звонок.
— Я быстро, только спрошу кто, — погладила она меня по головке и пошла к двери.
Анна Константиновна явно одумалась за это время. Ибо ее голос и зачастил из прихожей:
— Ольга Алексеевна, милочка, не губите, сама не знаю что на меня нашло, зачем я такие слова говорила, один он у меня, сын — то.
— Анна Константиновна, разговаривать после сегодняшнего мы будем только в кабинете у следователя, — отчеканила мать, — у меня Маня тоже единственная дочь.
— Не губите, — истово взмолилась мать Николяши, — он покроет грех, женится.
— Ну, это другой разговор, — помолчав, сказала мать.
Чего? Я ужом соскользнула с диванчика и выбежала в прихожую.
— А меня вы спросили? — разъяренно зашипела я. — А я за вашего урода замуж хочу??
— Но, Маняша, он же согласен, — залепетала мать.
— А я нет!
— Милочка! — бухнулась вдруг передо мной на колени Анна Константиновна и обхватила мои ноги. — Не губите сердце материнское, одна я его растила, от себя отрывала, все ему отдавала. Я тут же умру, если вы его посадите!
