Кот в мешке (Муж, который живет на крыше) - Александрова Наталья Николаевна (книга бесплатный формат TXT) 📗
Человеческая жизнь не имеет для них никакой цены. Леня тяжело вздохнул и налил себе еще чаю.
Рано утром бригадир по кличке Банан набрал номер Пузыря и хмурым, не предвещающим ничего хорошего басом, приказал:
— Спустись! Я в «бомбе» перед твоим подъездом сижу!
Пузырь, почувствовав по голосу командира, что тот чем-то здорово недоволен, мгновенно оделся и выскочил на улицу. Перед парадной действительно стояла темно-синяя BMW третьей серии, на которой обычно разъезжал Банан. Самого бригадира не было видно за темными стеклами машины.
Пузырь открыл дверцу и сел на переднее сиденье под тяжелым взглядом любимого командира.
— Ну? — мрачно проговорил Банан, выдержав угрожающую паузу.
— Что «ну»? — Пузырь перебирал в уме свои многочисленные грехи, но не мог сообразить, за что ему сейчас нагорит.
— Чистый, говоришь, паспорт? — пробасил Банан. — Карболкой он, и правда, конкретно пахнет.
Пузырь поглядел на бригадира с тоской — какой паспорт? Дело с паспортом было очень давно, три дня назад. Вчера Пузырь как следует оттянулся на дне рождения своей телки, так что сегодня с утра голова его отказывалась соображать. Но Банан глядел так сурово, что волей-неволей пришлось вспомнить и про паспорт, и про бомжа, и про аптеку.
— А что такое, что такое? — засуетился Пузырь.
— Ты, блин, телик-то хоть иногда, реально, включаешь? — В голосе бригадира все отчетливее звучал металл.
— А как же! — обрадовался Пузырь, — «Осторожно, модерн» и еще эти, как их… «Двери», где морды друг другу бьют при всей публике…
— Морды! — передразнил его бригадир. — Это обязательно будет, можешь не сомневаться!
— А в чем дело-то, при чем тут телик?
— При том, что тебе, при твоей специальности, еще не мешало бы свои профессиональные передачи иногда смотреть!
— Это какие же?
— Да хоть, блин, криминальные новости! Чтобы знать, по жизни, что на свете творится, чем твои коллеги занимаются, что у них нового! Типа обмена, блин, передовым опытом! А то как бы не пришлось тебе, конкретно, смотреть «Байки из склепа»!
— Нет, Банан, ты мне конкретно скажи, чего случилось-то? Чего ты на меня реально так наезжаешь?
— Ты, отморозок хренов, — бригадир надвинулся на оробевшего бойца и угрожающе навис над ней. — Ты помнишь, на какую фамилию был тот паспорт, что ты мне за сотку баксов притаранил?
— фамилию? — растерялся Пузырь. — Кто ж ее помнит, эту фамилию? Женская была фамилия, обыкновенная… Тебе же и нужны были корки на женскую фамилию, для бабы какой-то!
— Для бабы! — передразнил его Банан. — Только и прощаю, что ты это по глупости! Давай, колись быстро, кто тебе эти корки загнал?
— Да объясни ты, Банан, что, конкретно, случилось? — Пузырь почувствовал, что гроза миновала, и несколько приободрился. — Что, блин, за заморочки с этим паспортом?
— В новостях криминальных сообщали, — заговорил Банан, понизив голос, — что разыскивают директора финансовой фирмы «Нординвест» Крылову Ирину Леопольдовну. А корки-то как раз и были на эту фамилию!
— Ох ни фига себе!
— Да это-то полдела, — Банан еще понизил голос, — что ее менты разыскивают. Хотя такой паспорт уже ни к черту не годится. С ним нечего и пытаться в самолет сесть. Так что твоя сотка баксов плакала. Но это ладно, тут другое, куда круче.
— Что еще?
— Сиди, не перебивай! — прикрикнул Банан на бойца. — Главное тут, что эту бабу, Крылову, Череп разыскивает!
Пузырь присвистнул. Череп в их кругах был личностью очень известной, можно сказать — просто легендарной. Встать у него на дороге — значило подписать себе смертный приговор, а оказать услугу.., это могло серьезно повлиять на карьеру!
— Ну так колись, откуда у тебя этот паспорт? — В голосе Банана неожиданно прозвучала просительная интонация.
Запираться не имело смысла. Правда все равно выплывет наружу, но чем позже, тем больше неприятностей это может принести.
— У бомжа одного купил… — неохотно признался Пузырь.
— За сотку баксов? — насмешливо уточнил Банан. — Смотри, Пузырек, сам знаешь, что бывает с теми, кто крысятничает! Ладно, замнем для ясности. Давай, тащи ко мне своего бомжа!
— Где же я его найду? — Пузырь тяжело вздохнул. — Бомж — он на то и бомж, что без определенного места живет… Что же мне теперь, все помойки вокруг обыскивать?
— Надо будет — и помойки обшаришь! Понадобится — в сортир за этим бомжарой нырнешь! — Банан грозно насупился.
— Ладно, Банан, чего ты быкуешь? Мы ведь с тобой не первый год гужуемся, знаешь, что я пацан конкретный!
— Конкретный, да тупой, как автобус! — Банан начал успокаиваться. — Ладно, будем вместе искать. Ты где этого бомжару подцепил?
— У Люськи, в «Мандарине».
Увидев на пороге аптеки обоих рэкетиров, Люська забеспокоилась. К Пузырю она уже привыкла, считала его за своего. А когда он заходил в аптеку по ночам, ей даже становилось как-то спокойнее.
Но Банан казался куда более опасным, в его взгляде чувствовался нехороший огонек, выдававший человека, способного на все.
«Неужели хозяин поссорился с крышей? — подумала многоопытная продавщица. — Не дай Бог, разнесут сейчас всю аптеку, а убытки на меня повесят, до пенсии не рассчитаешься!»
Однако братки подошли к ней с самым миролюбивым видом. Пузырь, поздоровавшись, спросил:
— Люсь, а ты этого ханурика больше не видела.., как его кличут… Хризантемыча?
— Мне больше дела нет — за рванью всякой присматривать! — фыркнула Люська, но сообразив, что с братками нужно держаться уважительно, понизила голос:
— Да нет, Пузырек, не видала я этого алкаша с той ночи… А на фига он тебе понадобился, пьянь подзаборная?
— Не твоего ума дело! — важно ответил Пузырь. — Раз спрашиваем — значит, нужен!
— Ну, как хочешь! — Обидчивая Люська замкнулась.
— А где эти бомжи греются? — вступил в разговор Банан. — Холодно же еще, должно у них какое-то местечко теплое быть?
— Уж мне-то они не докладывают! Бутылок пустых насобирают, сдадут и приползают ко мне за своим боярышником! Житья от них нет, после каждого хоть целый час аптеку проветривай! Вот, легок на помине, один уже тащится! — Люська повернулась к двери.
Стеклянная дверь с яркой рекламой лекарства от поноса приотворилась, и в аптеку робко вполз пожилой бомж, до глаз заросший седой щетиной. Испуганно взглянув на братков красными припухшими глазами, он нетвердой походкой двинулся к прилавку.
— Люсенька, — проговорил он заискивающим тоном, — красавица, дай мне пузыречек сама знаешь чего!
— Восемь рублей! — сурово напомнила непреклонная работница аптечного прилавка.
— Восемь.., это, конечно.., это обязательно… — забормотал бомж, выкладывая на прилавок горстку мелких монет, — разве же я не понимаю? Без денег не пришел бы.., вот они, родимые!
Люська брезгливо, одним пальцем пересчитала мелочь и неприязненно взглянула на бомжа:
— Тут только семь тридцать! Гони еще семьдесят копеек или проваливай! Я за каждого алкаша свои деньги докладывать не намерена! Что я, по-твоему, английская королева, или, может, вообще Алла Пугачева?
— Что ты, Люсенька, что ты! — засуетился бомж, обшаривая карманы. — Было, было еще семьдесят копеек, я считал! Один полтинник, один гривенник да два пятачка! Неужто в дырку провалились? Ох, горе-то какое!
— Дед, — обратился к бомжу Пузырь, — я тебе возьму твой боярышник, если скажешь, где Хризантемыч сшивается.
— Хризантемыч? — Алкаш опасливо покосился на братка и сделал маленький шажок к двери. — Какой еще Хризантемыч? Не знаю я никакого такого Хризантемыча!
— Ты чего, Пузырь, пугаешь человека? — громогласно проговорил Банан, подмигнув со значением своему туповатому подчиненному. — Видишь же, не знает он никого! Ты ему купи лекарство по-хорошему, безо всяких там вопросов, видишь же, плохо человеку, нужно срочно поправиться!
Пузырь, до которого наконец дошла мимика бригадира, протянул Люське три десятки и, осклабясь, произнес:
